Реставратор памятников Дмитрий Скрицкий собирает и восстанавливает старинные часы. В его коллекции – около 50 экземпляров XVII-ХХ веков. Собирателя интересует прежде всего не внешний вид, а механизмы и их эволюция на протяжение столетий.

Часами увешаны стены квартиры и офиса, где работает Дмитрий Викторович. Звуки курантов раздаются из его телефона, когда кто-то звонит. Необычное хобби появилось в его жизни случайно. Незаметно часы, проведенные за ремонтом первого экземпляра, превратились в годы.

«Я начал собирать коллекцию лет 7-8 назад. Мы занимались интерьером квартиры, и я предположил, что в одну из комнат подошли бы часы. Купил тогда копию часов XVIII века, сделанную шведами в середине XX века. Потом решил приобрести другие на интернет-аукционе. Они сломались, я взялся ремонтировать, и дело затянуло: починил одни, вторые, третьи, потом стал искать часы на английских, французских аукционах. Так и начал собирать коллекцию целенаправленно», – рассказывает реставратор.

Основу коллекции составляют настенные бытовые часы. Они делались не для украшения интерьера и имели утилитарную функцию: показывать время. Чтобы достичь точности и меньших затрат, совершенствовался их механизм, а вслед за ним менялся и внешний вид. В коллекции Дмитрия Скрицкого собраны разные типы механизмов – от фолиевого, который использовался еще в XV веке, до более привычных маятников и грузов.

Однако то, что приобретает реставратор в интернет-магазинах, вначале сложно назвать часами. Владельцы продают сломанные предметы, пролежавшие в подвалах и на чердаках старинных и особняков поместий годы, а то и века. До реставрации такие экземпляры стоят значительно дешевле. Хотя за неприглядным внешним видом могут скрываться достаточно ценные вещи. Так, коллекционеру достались немецкие часы в стиле модерн с механизмом известного мастера XIX века Густава Беккера:

«Они были в таком ужасном состоянии, что их на аукционе даже за 3000 рублей никто не хотел брать. Так что они достались мне совсем дешево. Я купил, разобрал, смотрю, а там стоит оригинальный механизм компании Густава Беккера. И корпус из натурального дуба (обычно используется шпон, чтобы удешевить производство). На этих часах даже есть дарственная надпись о том, что их подарили в 30-е годы ХХ века некоему бюргеру».

Сама по себе реставрация часов требует немало сил, средств и времени.

Часы Майет

«Сначала разбирал их по принципу: снимешь деталь – сфотографируешь. Это потом запомнил, где и что. Сейчас могу разобрать и собрать простые часы, отрегулировать механизм. В трудных случаях обращаюсь к мастерам, но таковых в Вологде единицы. Нашел только четырех часовщиков в городе, которые еще помнят, как делали часы в старину и как их можно отреставрировать. Один из них реставрировал часы на колокольне Софийского собора», – говорит Дмитрий Скрицкий.

Детали для часов коллекционеру вытачивает ювелир Евгений Вихрев.

«Его тоже «заразил» часами. Бывает, вместе с ним сидим по вечерам над каким-нибудь механизмом. Раньше штамповок не было – все шестеренки делались вручную, их создавали по формулам: чертили, высчитывали. Выточить еще полдела – главное, чтобы все подошло, иначе часы не пойдут, ведь каждое колесо ведет другое колесо», – объясняет реставратор.

Один из самых сложных случаев реставрации преподнес не европейский аукцион, а вологодский сталкер. Английские ламповые часы XVII века были обнаружены им в деревенском сарае на территории области. Хозяев их судьба не заботила: часы доживали свой век, буквально врастая в землю.

Дмитрию Скрицкому они достались наполовину изъеденные ржавчиной. Стрелки сгнили. Та же участь постигла и украшавших корпус ангелочков. Процесс очистки длился несколько лет.

«Ржавчину нельзя было убирать механическим способом или использовать современную бытовую химию. Два года я вымачивал и вываривал эти часы. Полгода они лежали в ведре керосина у меня на даче. Потом вываривал их в растворе на основе нашатырного спирта. Запах был, конечно, ужасный. Раньше у каждого часовщика был свой рецепт выварки. В раствор добавляли мыло, хлорную известь, глицерин – всё в определенных пропорциях. Часы разбирались, и отдельные элементы помещались в чан. Я вымачивал и вываривал часы несколько раз, чтобы ржавчина сама отошла», – вспоминает коллекционер.

После очистки обнаружилась надпись, говорящая о том, что часы чинили в 1763 году. Такие отметки не редкость – обычно их оставляли на циферблате. А вот дата изготовления наоборот нигде не указывалась. Примерный период, когда были изготовлены часы, коллекционер определяет по выгравированному на них имени мастера и механизму. Часовщик, изготовивший часы из глубинки, жил в 1638-1710 годы. Этот факт и маленький маятник, который применялся до XVIII века, позволяют датировать предмет XVII веком.

Некоторые детали английских часов все же спасти не удалось. Полностью пришлось заменить при реставрации сгнившее анкерное колесо (механизм, регулирующий ход часов). Ювелиру понадобилось три дня, чтобы выточить его.

Теперь часы в рабочем состоянии и ходят исправно, если их завести, как и остальные экземпляры в коллекции. Завода у одних хватает на 8 часов, у других – на неделю. Владелец отмечает, что время они показывают порой даже точнее современных. Но экземпляры XVII-XVIII веков показывают только часы. Минутные и секундные стрелки появляются позже. Некоторые отсчитывали еще и дату. А четвертные часы отбивают каждую четверть часа, и по их бою можно узнать время, не глядя на циферблат. Есть и будильники.

Несмотря на исправность, часы у реставратора дома в основном «молчат», так как «хором» они могут перебудить весь подъезд.

Особый раздел коллекции составляют карманные часы. Залюбоваться можно самим механизмом, который, как и корпус, делался из латуни и покрывался позолотой. Меры эти носили практический характер: позолота защищала латунь от окисления. Есть в собрании и механизмы из чистого золота. Но больше всего поражает мастерство часовщиков, способных вытачивать столь мелкие детали.

Карманные часы

«Взять, к примеру, фузейные часы. У них есть пружина в барабане, а поверх пружины идет цепь. Она маленькая, но если ее рассмотреть через увеличительное стекло, то можно заметить, что она сделана как велосипедная цепь – до такой степени мелкие звенья. Как они это делали? Не говоря о том, как это всё изящно украшено. Люди с душой подходили к своему делу», – отмечает Дмитрий Скрицкий.

В коллекции есть и свои «знаменитости». Например, часы марки Брегет (по имени швейцарского мастера французского происхождения Бреге) славились высокой точностью. Их носил Александр Пушкин и даже посвятил строки в романе «Евгений Онегин». Также это была любимая марка Наполеона, из-за чего на некоторых часах присутствует его портрет.

В «Евгении Онегине» брегет упоминается трижды:

1) Покамест в утреннем уборе,

Надев широкий боливар,

Онегин едет на бульвар

И там гуляет на просторе,

Пока недремлющий брегет

Не прозвонит ему обед.

2) Еще бокалов жажда просит

Залить горячий жир котлет,

Но звон брегета им доносит,

Что новый начался балет.

3) В деревне без больших сует:

Желудок - верный наш брегет;

Коллекционер предполагает, что эти швейцарские часы - подарок поклонника возлюбленной или отца дочери

В коробках у коллекционера еще ждут своего часа «незавершенные проекты»: шедшие полгода из Германии настенные часы и другие, нуждающиеся в реставрации экземпляры. Как и с восстановлением зданий, владелец старается максимально сохранить в них родные детали.

К сожалению, пока у коллекционера нет возможности показать свое собрание большему числу зрителей: перевозка и монтирование экспозиции очень затратны и могут негативно сказаться на состоянии самих часов.

фото Алины Махлиной и из личного архива Дмитрия Скрицкого