Хрестоматийный ответ «дороги и дураки» не объясняет всей палитры причин. Вроде бы все условия для роста внутреннего туризма существуют: прикрылись всероссийские здравницы в Турции и Египте, рубль подешевел, Крым наш. Вдобавок у каждого второго россиянина есть личный автотранспорт, сеть гостиниц в провинции расширяется, а правительство реализует 332-миллиардную программу господдержки отечественной турсферы. Однако реальный рост отрасли, похоже, сильно отстаёт от бравых министерских отчётов. Главная дилемма, о которой спорят специалисты: возможно ли развивать туризм отдельно от остальной страны?
Русь изначальная
Любопытный горожанин, желающий отыскать в европейской России нетронутый временем уголок, обязательно набредёт на Кенозерье. На юге Архангельской области раскинулся Кенозерский национальный парк, где с древности славянское население смешивалось с финно-угорским, а советское лихолетье, кажется, прошло стороной. Здесь, к счастью, не нашлось полезных ископаемых, не построили лагерей, а железная дорога на Архангельск прошла на сто вёрст восточнее. Ещё раньше сюда не добрались честолюбивые монахи, чтобы заложить белокаменный монастырь, который втянул бы в себя всю общественную жизнь. Взамен на берегах величественного Кенозера возникли десятки деревянных церквей и часовен, построенных самими крестьянами. В начале XX века только на территории нацпарка насчитывалось более сотни деревень. Сегодня осталось около двадцати, а население в 1,4 тысячи человек тает каждый год. Тем не менее более аутентичного места до Урала не найти.
Руководство Кенозерского парка пытается развивать туризм. В деревне Вершинино создали визит-центр, отстроили двухэтажный корпус на два десятка номеров с удобствами на этаже. Других гостиниц в округе нет, только гостевые дома, где условия ещё более спартанские. Впрочем, немало гостей Кенозерья стремятся на туристические стоянки на острова и живут там в палатках неделями. Есть пароходик «Заря», который по мере формирования групп возит экскурсии по труднодоступным часовням и заброшенным деревням, где единственная оставшаяся бабушка может угостить блинами с толокном.
В самом Вершинино есть впечатляющая Никольская церковь, гончарный, кузнечный и рухлядный амбары, можно взять на прокат велосипеды. Деревня срослась с двумя соседними и выглядит вполне полнокровно: в ней есть школа с компьютерами, много вежливых улыбчивых детей, работают магазины. В соседних Усть-Поче и Филипповском тоже высятся деревянные церкви. Есть ли на всё это спрос? Несомненно! Например, в окрестностях Петербурга куда менее интересные городки к началу лета забиты дачниками и туристами, а по берегам озёр не протолкнуться от стоянок. В гостиничном корпусе Вершинино к началу июня заполняется 2–3 номера, а экскурсию на 12 человек собирают через два дня на третий.
Конечно, транспортная доступность – бич российского туризма. Малая пассажирская авиация в стране де-факто не существует с советских времён. Часть дороги в Вершинино занимает грейдер. Если ехать напрямую из Москвы через Ярославль и Вологду на Каргополь, то 40-километровый участок нарисованной в атласе дороги – лесовозный, т.е. легковой автомобиль может остаться в нём навсегда. В Сети можно найти снятый здесь сюжет, на котором трое мужчин достают четвёртого из федеральной трассы – у него застряли в полотне сапоги, из которых от усилий выпрыгивают ноги. Правда, когда нет дождей, по грейдеру спокойно можно ехать 70–80 км/ч. Тем не менее из Москвы и Питера до Вершинино всё равно почти тысяча километров.
Но главное всё же не в этом. Даже если завтра в Кенозерье приедет президент и скажет организовать здесь туристический рай, место угробят за считаные годы. На холме у Никольской церкви есть скамеечка, с которой открывается вид на старинные некрашеные избы, вросшие в землю баньки. Но какому-то рачительному хозяину пришло в голову покрыть крышу голубой металлочерепицей – и вот уже ощущение затерянного мира проходит. А что будет, если здесь понастроят пяток «хилтонов», кабаки, лавки с матрёшками, причалы для катеров, огородят заборами из профнастила топливные базы? Коровам запретят пастись у часовни, на месте изб отстроят коттеджи, появятся шлагбаумы, ротвейлеры и охранники в камуфляже. А любой вменяемый турист спросит: чем это лучше Подмосковья? Зачем ехать тысячи километров?
– Такие известные туристические бренды, как Плёс, Мышкин, Тотьма, не предназначены для массового туризма, – говорит директор туристической компании Павел Принцев. – Это не Сочи. Они интересны до тех пор, пока в них живо очарование прошлого – их основной капитал. Конечно, можно повысить турпотоки на 20–30% без особого ущерба, но некоторые концепции требуют увеличения в разы! Губернаторам не оставили реального шанса инвестировать в производство, им ничего не остаётся, кроме как пришпоривать туристическую клячу. Проблема ещё и в том, что крупные города, за исключением Москвы и Питера, всё менее интересны. За 5–7 лет не стало деревянного купеческого Нижнего Новгорода, вместо него бессистемное нагромождение зданий различных эпох. Многим не нравится, как изменился после 1000-летия Ярославль, как обновляется Краснодар.
Конечно, есть Геленджик, Анапа и Крым, есть горнолыжные курорты, способные переварить миллионы отдыхающих. Работа на массу – это их кредо. Но под развитием внутреннего туризма подразумевается нечто большее, чем обустройство десятка развлекательных резерваций. Целью заявлялось мотивировать граждан на поездки в радиусе 300–500 км от дома. В идеале несколько семей садятся в машины и две недели путешествуют по просторам России, словно это Франция или Италия. А с этим пока провал.
Сто раз турист
Весной глава Ростуризма Олег Сафонов доложил президенту Владимиру Путину, что в 2015 г. объёмы внутреннего туризма выросли на 10%. По оценке Сафонова, рост популярности наблюдался практически по всем внутренним туристическим направлениям. А по итогам 2016 г. туры по РФ могут показать рост на 15–20%. В этой осанне слышны и трубы Минкульта, по данным которого 50 млн россиян готовы или уже отдыхают в России. А министр культуры Владимир Мединский заявил, будто переориентирование турпотоков с зарубежных на внутренние направления может дать экономике России разовый рост ВВП на 700 млрд рублей.
Правда, от того, что происходит сегодня с ВВП, хочется плакать. Аналогично чиновники стараются не акцентировать, что общее падение туристического рынка из-за сокращения поездок россиян за рубеж составило 31%, превысив показатели катастрофических 1998 и 2009 годов ФЦП «Развитие внутреннего и въездного туризма в Российской Федерации на 2011 –2018 годы» уже потрачены сотни миллиардов рублей, а отдача минимальна.
Верный признак: когда на уровне правительства начинают говорить о небывалом росте, патриотизме и необходимости поддержать отрасль, следует ждать дележа огромных бюджетов и надувания цифр. Ведь загадочная статистика по туризму редко сопровождается методическими пояснениями. Например, в 2008 г. Ростуризм оценивал внутренний турпоток в 30 млн человек, а во всех гостиницах, хостелах и пансионатах зарегистрировано 31,5 млн человек. Понятно, что в гостиницах живёт большая доля командировочных, зато отдыхающие часто ездят с палатками и снимают койки у частников, оставаясь невидимками для Ростуризма. Как их считали, опять же непонятно, но в 2009 г. зафиксированы паранормальные статистические явления: в пик кризиса постояльцев в гостиницах стало меньше сразу на 21%, ещё большие темпы падения показала статистика туроператоров. А у Ростуризма количество внутренних туристов выросло до 32 млн человек.
В 2010-м официальную статистику подбили ещё в сентябре на прессухе по случаю Международного дня туризма – те же 32 млн человек. При этом наполняемость отелей выросла лишь до 27 миллионов. В 2014 г. на волне охватившей страну самодостаточности Ростуризм рапортовал о рекордном росте почти на треть – до 41,5 млн внутренних туристов, хотя наполняемость отелей выросла всего на 4%.
Премьер Дмитрий Медведев на совещании в Сочи 5 января 2016 г. объявил, что «внутренний туристический поток по итогам 2015 г. может составить около 50 миллионов человек». То есть, несмотря на очевидное стремительное обнищание, население вдвое больше путешествует по стране, чем в благополучном 2007-м. Дмитрий Анатольевич вряд ли знал, что той же зимой руководитель департамента туризма и региональной политики Минкульта Ольга Ярилова направила в Росстат предложения по совершенствованию системы подсчёта туристов: «Сегодня посчитать потоки в регионах невозможно, потому что все регионы считают потоки по-разному. Кто-то считает через сотовую связь, кто-то – по гостиницам, кто-то – по ночёвкам. Зачастую внутри региона органы статистики и турсектор не могут договориться о том, как и что нужно считать». Аналогично глава Крыма Сергей Аксёнов потребовал скорректировать методику подсчёта, поскольку несуществующие цифры не дают объективной картины: «Я в этом году сто раз слетал в Москву, поэтому мог бы быть сто раз туристом. А весь Совмин мог бы процентов тридцать такой статистики обеспечить».
По подсчётам портала Superjob, на последние майские праздники дома решили остаться 40% россиян – это антирекорд XXIвека. Вот, собственно, и весь рост внутреннего туризма. Если человеку летом отрезали путь в облюбованные Египет и Турцию, он задумается про Геленджик. А если вдобавок у него урезали зарплату, а цены в магазинах выросли, он рванёт в отпуск из Москвы к родителям в Орловскую область. Но для статистики он всё равно будет туристом. Для статистики нет разницы между семьёй, купившей двухнедельный тур на Байкал, и компанией из 15 студентов, которые сняли на выходные коттедж с баней на озере, чтобы вволю попить водки.
Трава у дома
Существует взаимосвязь между долей внутренних путешествий в турсфере страны и уровня развития инфраструктуры. По данным Международного союза официальных туристических организаций, три четверти поездок за пределы своего города – это поездки по своей стране.
Почему треть американцев старше 40 лет никогда не были в Европе? Хотя на бедность не пожалуешься, а трансатлантический перелёт занимает 8–9 часов – как из Москвы до Камчатки. Число внутренних туристов в США превысило 56 млн человек, которые потратили в общей сложности 122 млрд долларов. Здесь есть Нью-Йорк и Лас-Вегас, Аляска и Флорида, да и четыре из 10 ведущих музеев мира находятся в Америке. Но самое главное – хорошие дороги, надёжные недорогие гостиницы, мотели, хостелы, автопрокаты. Если хочется перейти через Аппалачи пешком, то там давно оборудованы комфортабельные маршруты.
Казалось бы, после создания Шенгенского соглашения и открытия внутренних границ Европы у себя в стране захотят отдыхать немногие. Ничего подобного: только 11% французов проводят отпуск за кордоном. Эта привычка натренирована властями: в течение 40 послевоенных лет правительство почти полностью оплачивало отдых населения на приморских и лесных турбазах. Немцы гораздо мобильнее, в Германии отдыхает только треть из них. Но в гостиницах своей страны они проводят 320 млн ночей – больше всех в Европе. Англичане и шотландцы тратят на отдых внутри Великобритании свыше 72 млрд фунтов стерлингов.
Кому-то покажется, будто китайцы заполонили все туристические бренды мира, включая Москву и Питер. Ничего подобного, в Поднебесной на одного выезжающего за рубеж приходится 35 внутренних туристов.
Русская весна
Надо признать, что в стране сложились туристические кластеры, где существует реальный, без дураков, рост. На Алтае хвалят «Бирюзовую Катунь» – особую экономическую зону туристско-рекреационного типа. За 8 лет здесь отстроили почти всю инфраструктуру, зарегистрировали 18 резидентов, всего за полгода приняли 150 тысяч человек. И это в большинстве реальные туристы, которые прилетели из европейской части страны.
Правда, большая часть туристско-рекреационных зон, в которые вбивали деньги по федеральной программе, желаемых всходов не дали. По плану ОЭЗ «Алтайская долина» сегодня должна напоминать Швейцарию, а гости наслаждаться отдыхом уже третий год. Вместо этого мы видим недостроенный объект, а 8 млрд бюджетных и 13 млрд частных инвестиций закопали в создание искусственного озера, которое каждый год «уходит». Аудитор Счётной палаты РФ Александр Филипенко заявил, что при создании кластера «Золотое кольцо» в Ярославской области в 2013–2014 гг. обязательства по финансированию объектов были выполнены инвестором только на 3%, работы велись лишь на половине строек. Не закончено строительство ни одного из 36 туристических кластеров, хотя десяток из них должны радовать отдыхающих ещё с 2014 года.
Бюджетная поддержка, как это часто бывает в России, не доходит до непосредственного исполнителя – туркомпаний и владельцев объектов в регионах. Наоборот, для них придумывают всё новые и новые препятствия. Доходит до смешного: Минпромторг пытается запустить дорогостоящую программу строительства пассажирских теплоходов для речных круизов, которые даже в советские времена предпочитали покупать в Польше и ГДР. При этом уже сейчас на Волге серьёзные проблемы с проходимостью кораблей, особенно в районе Городца – в сезон круизёры ждут очереди по трое суток. На всей великой реке проблемных участков не один и не два. Углубление дна, гидротехнические узлы, шлюзы, плотины, водонапоры стоят огромных денег.
Лет десять назад власти всячески поощряли появление хостелов и мини-гостиниц. Тогда чиновничья логика выглядела по-государственному: дешёвое жильё должно увеличить поток небогатых туристов. Сегодня в Госдуму внесён законопроект о запрете хостелов. Государственными интересами развития туризма эту логику уже не объяснишь, а из инициативы на полметра торчат уши крупных гостиничных сетей. И уж, конечно, не стоит ждать субсидий для строительства отелей в регионах, хотя стройматериалы с начала кризиса подорожали на 30–40%, и желающих заходить в этот бизнес резко поубавилось. Проснулась ГИБДД, которая хочет выдоить владельцев внедорожников, переделанных для трофи-рейдов.
Серьёзным препятствием может стать запрет на вырубку даже одного гектара леса в национальном парке. Хотя мы знаем, что могут запросто отдать и сто гектаров под дворец кого-нибудь из випов. А национальный парк – это ведь не всегда вековой лес, не знавший топора. На территории «Русского Севера» (Вологодская область) живут 17 тыс. человек, территория составляет 166 тыс. га, из которых более половины не изъяты из хозяйственного использования. Тем не менее до недавнего времени жители не могли приватизировать и продать собственные дома, являясь чуть ли не крепостными. Может ли в таких условиях полноценно развиваться туризм?
Аргумент факта
По федеральному законодательству туристом считается тот, кто пробыл хоть один день вне родной местности без цели занятия деятельностью.
Кто во что горазд
Административный центр «Русского Севера» Кириллов находится на почётном 7-м месте среди малых городов (до 100 тыс. населения) по посещаемости туристами. Посмотреть на впечатляющий Кирилло-Белозерский монастырь, на окрестные Ферапонтову и Горицкую обители в 2014 г. приехали 375 тыс. человек. Тем не менее в туалете гостиницы «Лукомская гавань» для мытья рук лежит хозяйственное мыло. В начале июня вечером в Кириллове проблема поужинать: рестораны напротив входа в монастырь закрыты (один без объяснения причин, другой работает до 19 часов). Но если открывать двери только под заезд автобусов с «турсырьём», вряд ли завоюешь в столицах репутацию милого гостеприимного места.
В Вологодской области, где губернатор Олег Кувшинников провозгласил туризм приоритетом развития, одно из самых интересных мест – древний городок Устюжна. Открываем популярный ресурс бронирования гостиниц – в Устюжне не найти ни одного отеля. Где остановиться, всё же есть, но если почитать отзывы туристов, то в одном из местных «шератонов» эксцентричный хозяин может ближе к ночи выставить непонравившегося ему гостя. Возможно, поэтому приличные «букинги» и не работают с таким сегментом.
На той же Вологодчине встречается первоклассный туристический продукт. Например, местный Музей деревянного зодчества Семенково скромнее новгородских Витославиц или архангельских Малых Корел. Зато здесь вложили 2 млн рублей в интерактивную программу: нажал кнопку – и перед вами разворачивается 3D-имитация крестьянского схода. Нажал другую – перед глазами поплыли документы ушедшей эпохи: письма, циркуляры. В школьном классе вполне реальная земская учительница посадит вас за парту с откидной столешницей и проведёт урок по лекалам XIX века. А в амбаре вы сможете поторговаться с ушлой крестьянской четой за семечки, подоить корову, войти в долю на покупку маслобойки и поработать на ней.
Это может оказаться интересным даже утомлённому Европой москвичу, но перевесит ли интерес всё остальное: удалённость, плохие дороги, заправки, где вам запросто могут залить разбавленный бензин? Благородная цель, под которую запускали многомиллиардную ФЦП, заключалась в том, чтобы через развитие туризма вдохнуть жизнь в бесперспективную провинцию: возродить ремёсла, поднять из руин святыни, заложить в диком поле за МКАДом хотя бы основы комфорта. Но усилия выродились в создание резерваций для конвейерной дойки непоседливой части общества.
Один из самых успешных турпроектов Северо-Запада – «возрождённая деревня» Верхние Мандроги в глуши между Подпорожьем и Лодейным Полем. Это своего рода попытка создать Диснейленд а-ля рус на пути следования прогулочных теплоходов из Питера к Волге.В деревне собрали коллекцию подлинной деревянной архитектуры и скарба, настроили теремов в псевдорусском стиле, начинили территорию удалыми тройками и гармонистами. При цене блинчика с рыбой в 340 рублей здесь не протолкнуться от туристов. Большинство из них иностранцы, но и небольшая парковка для частных автомобилей обычно забита под пробку. Повлиял ли успех этого проекта на жизнь Подпорожья и Лодейного Поля? Очень сомнительно.
– Когда говорят о проблемах туристической отрасли, обычно вспоминают гостиницы, дороги, безопасность, профессиональных гидов, толковые путеводители, рестораны, развлечения. Отмечают, что всё это должно представлять собой систему, – говорит историк Сергей Ачильдиев. – Как-то само собой разумеется, что Россия – страна с богатейшим прошлым и здесь много чего есть посмотреть. На самом деле мы бедны количеством достопримечательностей на квадратный километр. Предлагают в основном монастыри и храмы, а это далеко не всем интересно. Тем более после большевиков и немцев уцелело немногое. В селе Анхимово под Вытегрой существовал деревянный храм с 21 куполом, на один купол меньше знаменитой Преображенской церкви в Кижах. В советские времена там устроили клуб, который спалили по пьянке. Из происшедшего сделаны выводы? Сегодня в 30 километрах от Вытегры умирают две потрясающие церкви Саминского Погоста: Тихвинская уже рухнула, Ильинская реставрируется довольно формально. Власти редко восстанавливают то, что трудно продать туристам. Остатки дворянских усадеб не имеют шансов, если находятся вдалеке от туристических троп, будь они трижды уникальные.
Самый популярный туристический маршрут в России – Золотое кольцо. В течение года его посещают 2,5 млн человек – всего-то в 40 раз меньше, чем рейнские замки в Германии. Никто и никогда не сможет расфасовать эту разницу по причинам: имидж, удалённость, качество, цена. Но когда читаешь, что Дед Мороз из Великого Устюга открыл филиал в Севастополе, понимаешь, что надежда наша только на чудо.
Рост почти не виден
В июле 2011 г. правительство РФ утвердило ФЦП развития внутреннего туризма на 2011–2018 годы. Цену программы определили в 332 млрд рублей, из которых 28,9% должны составить частные инвестиции.
По итогам реализации программы количество иностранцев, въезжающих в Россию, должно увеличиться в 7 раз, а внутренний поток туристов возрасти в 1,4 раза. Объём платных услуг гостиниц, хостелов и санаториев обязан вырасти в 3,9 раза, численность работников, занятых в туристской индустрии, – в 1,4 раза. Совокупный финансовый результат от ФЦП ожидался около 1 трлн рублей, бюджетный эффект – 574 миллиарда. На каждый бюджетный рубль, вложенный в отрасль, в инфраструктуру, государство рассчитывало получить 1,7 рубля.
На бумаге количество внутренних туристов действительно выросло в полтора раза. Но особого бюджетного эффекта от этого почему-то не получилось. Не наблюдается даже окупаемости потраченных средств, объём частных инвестиций в разы ниже ожидавшегося.
В СМИ озвучивались слухи, будто установлен негласный нижний порог на вхождение частников в туристические проекты с участием государства – 86 млн руб. на 1 га. Такое партнёрство может быть интересно единицам предпринимателей в регионах.