В июне прошлого года ФСБ вскрывает анархистское подполье в сибирском городе Канске, предъявив обвинение в терроризме трем 14-летним подросткам. Сообщество существовало онлайн с октября 2019-го: группа в «ВК», потом и в ТГ. Название ее трансформировалось в соответствии с увлечениями подростков и эволюцией взглядов, последнее — «Вольная ассоциация (Анархо-коммунистический бунд) Свободный синдикат светлого будущего». Был и офлайн, но совсем ничего — в нем компания восьмиклассников школы № 21, мечтавших о справедливости и искавших острых эмоций. С середины марта 2020-го школота Красноярского края первой в России ушла на самоизоляцию, встречи стали редкими.

Трое — это ядро. Эксперты силовиков в расширенный состав ячейки добавляют еще двоих, а в кратковременных контактах с группой их внимание привлекают еще трое. Итого восемь.

Сюжет Седьмого канала о деле канских подростков

Росфинмониторинг включает подростков в список террористов, и в нем госорган приводит их полные имена, однако мы их не разглашаем, за исключением Никиты Уварова (с разрешения его матери). Ему органы отводят роль лидера, под стражей находится с 8 июня, сейчас в СИЗО-5 Канска, в ноябре к нему уехал из-под домашнего ареста (за нарушение условий) Друг — назовем его так, потому что они действительно друзья. Даже несмотря на то, что

Никита не признался ни в чем, а его Друг — во всем. И дал показания на Никиту как на организатора.

Одно это говорит о Никите не меньше, чем все тома пухнущего уголовного дела: и что не признался, и что простил Друга.

Первые письма Никиты Уварова из тюрьмы. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Третий из «центровых» — Химик. В этой науке делал успехи, олимпиадник, состоял в школьном научном обществе, учился без троек. Недавно приехал в школу на мероприятия к ОГЭ. Одноклассники подходят, тянут руку. Сопровождающие надзиратели налетают: «Отойдите! Нельзя!» «Дико так это, — говорят свидетели, — ребенок 8 месяцев никого не видел». Химик под домашним арестом.

Листаю тетради Никиты с неизменным экслибрисом — буквой А в круге (анархистским знаком). После сочинений по Пушкину приписки: «Пушкин — гений». И сердечко Пушкину.

Это от души, как и сами сочинения. Никита не списывает (из того, что я видел), всегда пишет собственное миропонимание. Сейчас сердечки — в письмах к матери из тюрьмы. Только тут цензоры, в отличие от учителей, их красными чернилами не подчеркивают. Никита упорно пишет «светы» вместо «цветы». И в школьных текстах, и в своих стихах.

Почему именно этот мальчик в тюрьме девятый месяц? Почему его определили организатором? Почему выбрали его и двух его друзей?

«Новая» установила четвертого подростка — к нему у органов претензий нет, проходит как свидетель (Марксист). Это внук бывшего мэра. А пятого — под тремя именами, того, кто и подталкивал ребят к действиям на грани и за гранью, — не знает, похоже, никто.

Испарился и, надо полагать, появится лишь на суде в качестве засекреченного свидетеля (предположительно его реальное имя «Новая» выяснила). Похоже на лекала дел БАРСа («Балтийского авангарда русского сопротивления») и «Нового величия».

«Новая» также нашла того, кто вызвал ребят на встречу, где их и взяли, отняв телефоны и найдя в них доказательную базу. Это совершеннолетний, и он говорит, что действовал по просьбе ФСБ.

В экспертизах, сделанных по заказу силовиков, полно ошибок и фигур умолчания. Случайно ли это? Почему к Никите и его родным бесчеловечны (им запрещены свидания)? Звонки матери (раз в неделю по 15 минут с обязательством вести их на русском языке) разрешили только вот сейчас, спустя 8 месяцев после ареста.

И главное: почему это дело вообще стало возможно? Как мы дожили до него?

Семьи

Никита Уваров, его тетя Татьяна Уварова и двоюродный брат Макс. Фото предоставлено «Новой газете» Татьяной Уваровой

Сейчас все могут фиксировать свои дни и ночи в mp3 и mp4, а потом вывалить все это на тебя, и не отмахнешься: это — было. Железно. И потому легко избавиться от последних иллюзий насчет человечества.

Вот Таня, крестная Никиты Уварова и родная сестра его матери Анны (они вместе его растили с пеленок), воет в коридорах канского следкома. Орет: «Мы же люди!» И воет, и рыдает взахлеб. Она пошла к следователю без надежды — если уж даже матери не разрешают свидания. Она хотела узнать дату, когда отправлен отказ, потому что писем из СК нет. И не будет. «Вы слепой? Вы крик души вообще видите?» От Тани активно отбрыкиваются, утверждая, что отказ отправлен, она не сдается. «Меня столько раз пытались вылечить!..» Все же приходится уходить.

«Оставайтесь с богом… Простите, ради бога…» И уже в коридоре не выдерживает. И это нечеловеческий вой. Материнский.

Вот лучший друг Никиты. Рядом на горшке сидели. Вот его мать. Семья, знакомая с совместного детсада, все эти годы. Вот мне прочитывают, под чем они подписались.

ИЗ ЗАЯВЛЕНИЯ ДРУГА НИКИТЫ

«Хочу добровольно сообщить о совершении мною преступления, в настоящее время в услугах защитника не нуждаюсь. Мне разъяснены […]; воспользоваться статьей 51 Конституции не желаю.

С сентября 19-го года Уваров Никита стал вовлекать меня в идею анархизма, а именно доносил до меня информацию об анархистах и их террористической деятельности, я стал интересоваться этой информацией и стал разделять взгляды анархистов, в т.ч. Уваров Никита рассказывал мне […], террористическую деятельность которых я стал одобрять.

Осенью 19-го года по указанию Уварова я создал диалог в сети «ВК», где мы стали обсуждать идеи анархизма, позже мною по указанию Уварова Никиты был создан еще один диалог в Телеграме. В диалоги Уваров Никита скидывал обучение, видео по изготовлению взрывных устройств, а также «Азбуку домашнего терроризма» и «Поваренную книгу анархиста» (внесены в список экстремистской литературы. – Ред.).

Никита Уваров. Фото на документы. Предоставлено «Новой газете»

В Канске мы расклеивали листовки, содержащие анархистские взгляды. В феврале 20-го года Уваров писал в диалог, что необходимо изучить все материалы, чтобы создать взрывное устройство. В ходе личных встреч в феврале 20-го года Уваров сказал мне и *  (здесь и далее под звездочкой скрыты имена людей, которые закон обязывает сохранять в тайне. – Ред.), что изучение этих материалов и подготовка направлены на совершение террористического акта в городе Канске, а именно взрыва в здании ФСБ и МВД с помощью изучаемых нами взрывных устройств. 8.03 в нашем диалоге в ТГ Уваров Никита писал, что мы готовимся к совершению диверсии. С конца февраля 20 года я понимал, что планировал совершение теракта, конкретную дату совершения теракта Уваров и * не обсуждали, но теракт должен был произойти в Канске в ФСБ или МВД летом 20-го года.

После обсуждения мы неоднократно тренировались в изготовлении взрывных устройств. Изготовить взрывное устройство должен был * по плану Уварова Никиты, а я должен был снимать и наблюдать за обстановкой. Уваров должен был привести бомбу в действие.

Мы предполагали, что корпусом для СВУ будет банка из-под чипсов «Принглс».

Сообщил о совершенном преступлении добровольно, без оказания на меня психологического либо физического воздействия. В содеянном раскаиваюсь, готов понести наказание».

(«Все, конец. Вот это и подписали изначально. Потом хотели переделать и порвали. Видите, оно рваное. Разорвали, но не выкинули. Переделали потом, короче че-то».)

Заявление Никиты Уварова следователю. 18 февраля 2021 года

В крае на дверях отделений МВД и СК — объявления: «Вход без маски запрещен. Можно только тем, кто с явкой с повинной».

Выругавшись про себя (кто знает, что там в окончательном варианте), ищу, что все-таки вменяют детям.

Пока были только фрагментарные сливы, на основании которых общественность полагала, что парней вообще притянули за план подрыва дворца ФСБ в компьютерной игре «Майнкрафт». Это, конечно, не так.

Копали тоннель до Бомбея

Специалисты (так в документах) Алла Кипчатова, кандидат филологических наук, доцент ВАК, и Ирина Маланчук, кандидат психологических наук, доцент ВАК, состоящие в автономной некоммерческой организации «Союз экспертов «Контекст» (Красноярск), провели с 10 июля по 9 ноября 2020 года комплексную психолого-лингвистическую судебную экспертизу материалов уголовного дела. 401 страница. Назначена экспертиза и.о. замруководителя следственного отдела по Канскому району ГСУ СК лейтенантом С. Пархоменко.

Доценты не зря корпели четыре месяца — через неделю, как закончили, обвинение утяжелилось: изначально, 9 июня, ребятам вменили «прохождение обучения в целях совершения террористической деятельности» (ст. 205.3), а 16 ноября в отношении Уварова Н.А. возбудили уголовное дело по ч. 2 ст. 205.4 (участие в террсообществе).

Анализируя переписку ребят в «ВК» и ТГ, эксперты акцентируют внимание следствия и суда на упоминаниях:

• Курта Кобейна и его призывов «к ожесточенной революционной борьбе»;
• Петра Кропоткина с его побуждением «Права не дают, их берут»;
• событий во Франции (желтые жилеты) и Беларуси.
• А еще — на любви к песням Егора Летова.
• На размещении Никитой материалов, где внушается неуверенность в будущем и ценность восстания, представления об отупляющем труде, враждебное отношение к президенту РФ В.В. Путину, противопоставляются население РФ и группы «нескольких состоятельных семейств», внушается, что российское государство в отношении населения реализует «колониальный режим», транслируя противопоставление анархистов и партии «ЕР».
• На том, что Никита размещает «пропагандистский материал, атрибутированный Егору Летову, где содержатся провокативного характера побуждения «не складывайте оружия», «Родина ждет вас», «действуйте», выражает идею уничтожения государства со ссылкой на некоего автора — Михаила Светова».
• На реплике Никиты от 04.03.2020: «Вот почитал про Илью Романова в «Новой газете» (дана ссылка). Там такая жесть, очень грустно и гневно такое читать. Предлагаю устроить коллективную отправку писем».

Письмо Никиты — маме

• На реплике Химика от 05.05.2020 (все цитаты приводятся без исправлений): «У меня статуя Кропоткина в 200 метров Каждый день приношу в жертву трупы буржуев».
• Криминал увиден в высказывании «Мы против государства. Оно нам не нужно. Как и деньги».

Русская классическая литература от протопопа Аввакума до Валентина Распутина, мировая общественная мысль, философия, педагогика выкинуты на помойку двумя красноярскими дамами.

Кандидатами наук, между прочим.

• Никите вменяют «побуждение в форме репоста материалов ОВД-Инфо, где адресатом является неопределенный круг лиц, к мнению об осуществлении насильственных действий в отношении представителей движения анархистов».

Что еще привлекло внимание экспертов?

• Никита: «На вокзал тачка буржуя какогота заехала) нужно харкнуть наверное» (07.05.2020). Обратите внимание — это за месяц до ареста. Вот как вырос радикализм молодежи за более чем полугодовое обсуждение политики. «Харкнуть». «Наверное». И тут же побуждает собеседника зайти в мессенджер, используемый в конспиративных целях (ТГ), и там отправляет материал о лесной мафии (беззаконии в лесной отрасли) и роли ФСБ.

Эксперты: «харкнуть» на машину — побуждает к выражению ненависти».

• А еще Никита «формулирует цель «создание коммуны», в контексте (компьютерной) игры обсуждает «строительство» здания МВД как значимое действие». «Выражает антигосударственную идею: власть плоха, поскольку ассоциируется с понятием государства». «Сообщает об имеющейся у него спрятанной дома дубинке».

На центральной площади Канска. Типография горела в 2018-м году, в 2019-м — регулярно. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Пользователя, которого мы назвали Марксистом, характеризуют, по заключению экспертов, следующие формы поведения: «идентифицирует группу как единомышленников, себя как «мы, анархисты», сообщает о своей «кружковой деятельности», возможно, в манипулятивных целях выспрашивает о характере деятельности группы, задает границы отношений». «Я IТ-шник, программер, есть опыт в написании уставов». «Вы больше агитируете, как в марксистских кружках, устраиваете собрания, на которых обсуждаете идеи анархизма? Не подумайте, что я пришел выведывать ваши тайны, просто много в каких кружках состоял и имею некий опыт кружковой деятельности». «Идеально описывает современные процессы в обществе труд К. Маркса «Капитал». Далее эксперты фиксируют: предлагает группе и размещает в группе «учебные пособия» по военному делу.

Химик интересуется: «Анархо-коммунизм = последняя стадия коммунизма?»
Марксист: «Ну да». И призывает искать опору и поддержку в профсоюзах. «Рабочие — опора всего левого движа».

Марксист: «Для нас 6 человек / первопроходцев, так сказать / я насчет нашей деятельности / про дымовухи, графити и т.д.»
Никита: «(насчет пиротехники писать в Телеграм».

Марксист: «Все почистите сообщения о пиротехнике». И закрепляет это сообщение.

Он же: «Мао Цзэдун показал возможность противостоять тоталитарному государству».
Друг: «У тебя есть статьи какие-нибудь для людей по типу меня, которые не очень шарят».
Марксист: «В принципе, если анархист, то классовая теория тебе не особо нужна».
Никита: «Мне кажется что не повредит».
Марксист: «Прочти примерно основные положения Маркса / экономические».

Эксперты отдельно отметят, что Марксист поддерживает идею «устроить вольную территорию в Канске». Еще:

«пропагандирует песни Егора Летова, допускает физическое насилие над наркоторговцами».

Что установил первый суд

Кино и немцы

Марксист заводит в переписке разговор о «гаусске», «приборе», «пушке». Пушка Гаусса (по имени немецкого ученого Карла Гаусса) — это из слабонаучной фантастики и уроков физики, использование ее как оружия фактически нереально.

Пишет: «Могу 3-D модель сделать я пока подумаю над корпусом / сделаем несколько экземпляров / если зайдет». «Нужно сделать их регулируемыми / ибо / по закону об оружии / энергия снаряда должна быть не более указанного количества джоулей».

Эксперты отдельно отмечают, что Химик побуждал Марксиста делать «супероружие».

Химик и Друг, пишут эксперты, «в контексте темы компьютерной игры обсуждают ситуацию подрыва здания МВД». Друг «предлагает план «взорвать МВД», транслирует интерес к этой теме». Химик «сообщает о возможности смоделировать эту ситуацию в игре «Майнкрафт». И постоянно повторяет: «я шуткую», «я шучу».

16 мая ребята обсуждают вскрытие (либо взрыв замка) в заброшенной квартире, 18 мая — снова то же, а также съемку и размещение ее в мессенджере, 3 июня — новый «взрыв». Мать Никиты Анна позже подтверждает мне, что таких событий было несколько: «Есть видео. Раздается хлопок, девчонки бегут, хохочут. Потом еще один ролик — это они снимали, видимо, пародию на то, что увидели до этого в Сети. Кидали и потом кричали. Повторяли и смеялись».

Поскольку даже взрывотехники ФСБ ничего толком не пояснили о мощи бомб канских анархистов («Новая» изучила результаты и их экспертизы) и от этой пиротехники никто не пострадал, аккуратно беру слово «взрыв» в кавычки. Когда нас гробит государство — тем, что гоняет до полного износа какую-нибудь турбину, разрешает бизнесу досуха выжимать советский, сталинский еще ресурс, — это хлопок, не взрыв, жесткая посадка, а не крушение. Подтопление, не потоп. Задымление. Тон меняется, когда государство говорит не о себе, а о людях. Это к вопросу даже не о двойных стандартах, это о том самом «колониальном режиме».

Письмо Никиты: «Мамочка, привет!»

2 июня Марксист побуждает делать не «гаусску», а рельсотрон, что принципиально ситуацию не меняет. Эксперты не пишут о фантастических заскоках юных, они на серьезных щах это анализируют. Меж тем доказательств возможности создания такого супероружия человечество пока не видело, в РФ упоминания о нем я нашел только от известного деятеля Франца Клинцевича, и то очень давнее и таинственное.

Если эту стряпню представят в суд, на его месте расценил бы это как неуважение к нему. Но все мы по своим местам. А суд в России — на своем.

«Нас всех посадить тогда надо»

В Красноярске из-за COVID губернатор долго не позволял открываться кафе и ресторанам, и люди, протестуя, в 40-градусный мороз собирались и — под трансляции в соцсетях и мессенджерах — рассаживались на летних верандах, пили водку, закусывали. Здесь, как и в Москве, давно стали популярны громадные холодные факелы — генераторы декоративного огня. В Канске такое же с виду холодное, высокое и почему-то бездымное пламя рвется прямо из мусорного контейнера — такие сваривают в колониях. Почему-то он стоит перед фасадом дома, на улице, мимо идут. Я смотрю из окна. В квартире постоянным фоном работает телевизор, загробный голос спрашивает: «Как это — сидеть по-русски?»

Теперь вижу: высокое ровное пламя — оттого, что полыхает макаронник (длинные и узкие палки типа спагетти). Он в Канске повсюду. Чехов считал, что тайга начинается только с правого, восточного берега Енисея. Да, но сейчас, судя по горам горбыля, щепы, опилок, по китайским стенам опилок высотой с пятиэтажки, тайга — с Канска, с низовьев Ангары, с Богучан. И широкой полосой — на тысячу верст до верховьев Ангары, до Байкала. Здесь самые большие свалки отходов лесопиления в мире, опилки горят десятилетиями, ими засыпают в межсезонье грязь, все эти бесконечные железнодорожные тупики,

опилки гниют, тлеют, их не потушить, машины проваливаются в выгоревшие ямы и тоже где-то там глубоко тихо горят и гниют.

Пожар в Канске, 2014 год. Кадр из архива

Еду в городской загс, к бывшему мэру (2012–2018) Надежде Качан. Среди горожан есть консенсус насчет новейшей истории: это Качан сдала город китайцам, а те со своими лесопилками его спалили.

В 2017-м огонь со свалок перекинулся на город — не впервые, но тогда махом сгорели 78 домов, погибли люди. Благодаря этому Канском заинтересовались, на Качан завели два уголовных дела. В итоге ее наградили медалью МЧС. Но сейчас все же судят (ушла из мэров она сама). Я попадаю как раз в перерыв процесса. Одно обвинение в начале февраля сняли — с истечением срока давности, осталось еще одно.

Зачем мне Качан?

Видите ли, не скажу, что в городе сложился еще один консенсус, но несколько причастных к делу сообщили мне, что это именно Качан — неназванная, с размытым (то ли телевизионщиками, то ли оперативниками) лицом — выступала по ТВ, заклеймив подростков-подпольщиков.

Мэр Канска Надежда Качан на пожарище в Канске 31.05.14. Фото администрации Канска, ГУ МЧС по краю

Выглядит хоть и нехорошо, но логично: после эпопеи с китайцами (тех в сгоревшем Канске закидывали камнями, они уехали, но позже часть вернулась, уже хозяевами бизнеса, пилорамы по-прежнему жужжат, опилки копятся и снова дымят) еще и пацанов, которые могли бы всем этим возмутиться, интересующихся политикой, сдать. Вслед за городом. Лишь бы самой очки перед судом заработать.

Но в реальности все сложней. К моменту нашего разговора я твердо знал, что

в деле свидетелем проходит ее внук, мальчик, придерживающийся марксистских взглядов (тот самый Марксист).

В Сети полно его фото и видео — он делает научные работы. Там же, в Сети, — и снимки семейные. И он же, Марксист, — в переписке подпольщиков.

Летом и осенью информацию о деле следком выдавал скупо. На его видео единственное вещество, что четко различимо, — таблетки гидроперита. Антисептика. Умельцы используют его для дымовых шашек. Некоторые — для этого требуются специальные навыки — видят в этой съемке весь набор для изготовления триперекиси ацетона (пероксид ацетона, «киса») — инициирующего взрывчатого вещества.

Фотографии из «канского дела» в паблике «ЧП Канск», вероятнее всего, «слиты» с санкции спецслужб

Помимо того, органы дважды слили в паблик «ЧП Канск» снимки «с места задержания канских анархистов». На них — листовки о сути анархизма. «Чего хотят анархисты. Анархисты исходят из того, что любая власть осуществляется в интересах самой власти». И т.д. Еще — об истории и смысле Первомая: «Знай и помни о прошлом! Борись в настоящем ради свободного будущего!» И прочее вполне вегетарианское творчество, к насилию не призывающее. Снимки экранов телефонов: подпольщики в «ВК» обсуждают изготовление бомб, перекидывают друг другу статьи, видео, фейки — фото горы пистолетов Макарова со смешной ценой.

Еще на снимках — реальные отвертки, плоскогубцы и шило. Еще — граффити бомбистов. К чему приплели и его, неясно — этот снимок из Европы, не из Канска, размещен в телеграм-канале «Бомжи в Париже» 24 февраля. Подростков задержали летом.

Впрочем, если плоскогубцы и треп подростков в Сети что-то доказывают, наверное, и это граффити — тоже.

Наиболее полно аргументы силовиков, красочно оформив, представил перед новогодними праздниками красноярский «7 канал» (ранее «Норникеля», теперь органов власти, гендиректором канала год назад назначили бывшую начальницу губернаторской пресс-службы). Показаны кадры оперативного видео: оборудованная «лаборатория» в заброшенной квартире, где парни смешивали химикаты, а в ванне испытывали фитили. Парни рукастые: провели проводку, поставили на двери шпингалет, завешивали окна. Экскурсию проводит Химик. На камеру говорит про их лидера: «Со временем он нам начал внушать, что ФСБ… ну, власть — наш главный враг. Мы должны подорвать здание ФСБ в целях… чтобы отомстить политзаключенным».

Перед вот этим «в целях» — так пишут бумаги силовики, так живые люди не говорят — парень вздыхает, точно припоминая, как ему следует выразиться. Съемка еще летняя.

Еще один свидетель снят тоже, как Химик, со спины. Рассказывает, как вышел из этого круга.

Следующий свидетель — в черной маске с узкими прорезями для глаз и рта, голос изменен, лексика тоже специальная: «В процессе общения с Никитой мы обсуждали разные методы борьбы с государственным строем и правоохранительными органами. Никита мне присылал видеоматериалы, как он с товарищами тестирует самодельные взрывчатые вещества».

А также выступает бабушка еще одного свидетеля — так и подписали ее. Она рассказывает, что невольно подслушала один разговор. «Это разговоры людей, которые абсолютно понимали, что делают. Абсолютно готовились к серьезным действиям на территории, по крайней мере, как я поняла, нашего города. Разговоры были, что они все герои».

Кадр из обличающего сюжета о «канских террористах» — говорит «бабушка свидетеля»

Вот это — «на территории нашего города», как живые люди не говорят, — тоже выдает особенного человека. Про нее и подумали в городе — бывшая мэрша. Но худой силуэт, скромное платье, старушечий голос — совсем не тот, быстрый, уверенный, убедительный, что привыкли слышать, пальцы (тремор выдает волнение) без колец. У меня сомнения.

Впрочем, кольца могла снять — 31 октября у нее умер от COVID муж, Геннадий Качан. Дочь Татьяна обвинила канскую больницу,

обнародовав последнюю SMS отца, набитую на кнопочном телефоне для замглавврача по хозчасти: «Заканчивается кислород в реанимаци…».

Последняя SMS от Геннадия Качана из больницы

Рассказала, что «скорая отказывалась забирать, более 6 часов к нему в госпитале никто не подходил, ему, с пневмонией, сказали «лечиться своими лекарствами из дома» и не давали первые дни антибиотики, три дня анализы, говорящие о воспалительных процессах, не брали».

А потом кончился кислород. Устроенное дочерью разбирательство привело к вопросу, что в больнице отключали электроэнергию (минздрав отрицает), что больница запитана неправильно. Больницу финансирует край, но стоит ли особо замечать, что основная работа главврача — с муниципалитетом, с мэром: обеспечение, нехватка врачей, перебои с электроэнергией. К моменту смерти мужа Качан менее двух лет как не мэр, но до этого она была им семь лет. Долго не уходила, несмотря на невиданные по численности митинги против нее.

Митинг в Канске против мэра Надежды Качан. Фото: yarskonline

Не хочу сказать, что это к жене Геннадий обращается в последней SMS. Ко всей системе, наверное.

Татьяна Качан с отцом. Фото из соцсетей Татьяны

Покинув мэрию, Надежда возглавила загс.

Стою у его дверей, выходят «брачующиеся»: петарды, хлопушки, лепестки роз, все как надо. Из открытых дверей ждущего джипа орет:

И неба было мало, и земли.

Прохожу в кабинет Качан.

Рассказывает Надежда Качан,
сотрудник ЗАГС, в прошлом — мэр Канска, ее внук — свидетель по делу «канских подростков-террористов»
 
— У нас он (внук, Марксист. — А. Т.) предельно честный и порядочный, я ему и тому, что он мне говорит, охотно верю. Ребенок пишет серьезные работы, он у нас золотой медалист (идет на медаль, сейчас в 11-м классе. — А. Т.), вообще он технарь по своему мышлению, но участвует во всех конкурсах по поводу молодежных течений. И учитель обществознания подсказал, что где-то — в Томске? Санкт-Петербурге? — проходит конкурс обществоведческих работ, связанный с молодежными движениями. Ему интересно это, он это изучает, списывается, и тут вдруг…

С чего все началось? Он пришел: «Бабуля, смотри, какая-то партия анархистов в Канске есть, мне бы с ними хотелось подискутировать. Можно, я схожу?» Иди.

Вернулся разочарованный: «Я думал, есть с кем разговаривать. А там пацанье мелкое. Ни о чем. Я попытался их перевести в позицию благотворительности, но с ними разговаривать тяжело. В голове ничего нет». Смотрите, это они в 9-м классе сейчас, тогда 8-й был, а он был в 10-м. Уровень начитанности, общения другой.

Он по натуре, до мозга костей марксист. Под Новый год попросил «Капитал», мы ему такой подарочный, красивый, с золотыми буквами на обложке подарили… Сейчас в «Сириус» поедет, в Сочи (образовательный центр для одаренных детей, основанный по инициативе Путина. — А. Т.). Умница такой… И он с ними никак. В декабре с ними встретился, и — никак. Как-то раз пришел и говорит: «Бабуля, представляешь, помнишь, я тебе рассказывал о тех пацанах — ни о чем?» — «Я уже и не помню.» — «Ну, в кафе-то». — «И что?» — «Они шуткуют… Я им написал, лучше б занялись делом, физподготовкой, а не всякой хреновиной. Ну, они меж собой переписывались чего-то».

Он говорил: «Я бросил». И все, больше мы об этом не знали, не слышали. Потом — июнь, как сейчас помню, родительский день (6 июня — А. Т.) перед Троицей, бабушка у меня как раз умерла в этот день. Теперь уже и мужа у меня нет… Поехали на кладбище. И что-то дождик, зябко так было. И мы как вернулись, все улеглись под одеяло. Я с девчонками, а дед с ним там о чем-то говорили. И мы уснули. Просыпаюсь — нет их. Звоню: «Где вы?» — «Да мы тут, в магазине». Я не обратила внимания. Потом уж некуда было деваться, муж говорит: «У следствия».

Оказалось, его (внука) через группу пригласил какой-то человек. Он того человека спросил, и тот ему написал, что ему уже 18 исполнилось, работает в Красноярске. Ну и он ощутил, что с ним можно будет поговорить.

А работы у него, не сомневайтесь, есть, и они опубликованы той датой в компьютере, это не то что мы придумали, это все так и есть, и рецензии приходили… И он говорит: «Дед, можно, я схожу? Здесь рядом, у «Старта» (так назывался магазин, рядом берег Кана. — А. Т.), встречусь с ним, раз взрослый, мне с ним интересно пообщаться». Ну что дед — мы в ребенке уверены. Он умный, толковый мальчик. Звездочка.

И вот он пошел. И не успел встретиться — их задержали.

И я про что говорила? (В материале 7-го канала. — А. Т.) Когда я приехала, что меня удивило. Я остановилась осмотреться — не понимала, куда идти, в какие кабинеты. И — говорю искренне — стало страшно. Знаете, я педагог с хорошим образованием, долгое время в школе работала и понимаю все эти молодежные максималистские вещи. Там не этим попахивало. Они меж собой говорили абсолютно на полном серьезе о свержении власти, о том, что власть типа в лице силовиков — полный отстой, что их надо косить, что они чмо.

Я допускаю, что в 13–14 лет могут быть такие перекосы в представлениях о мире. Мне сказали, что у одного даже не было сотового телефона… Дети же видят другую жизнь. И они к этой жизни хорошей, к другому качеству жизни стремятся, поэтому такой негативизм. Но, знаете, помню то чувство — у меня такое было оцепенение, даже не знала, куда встать, мне стало страшно. И за ребенка: я же не понимала еще — может, он с ними глубоко как-то… Неужели это с нами все происходит?

Надежда Качан. Фото из личного архива

Потом, конечно, всю ночь мы разговаривали, он плакал и т.д. Я говорю мужу: знаешь, даже не знаю, за что его поругать. За то, что он в эту группу вступил? И один раз с ними встретился? И, не получилось с ними, пошел второй раз на встречу? Конечно, он где-то что-то писал. Телефон изъяли, еще не отдали.

Он проходит как свидетель. Хотя и это плохо на самом деле. Еще я плохо сделала, что я пришла, сказала: сейчас ремень сниму и по хребтине, меня вообще не интересует, что и как, если узнают, что ты в этой группе… Он взял все удалил. Не надо было этого делать. А я его заставила. Все вообще. Везде… Знаете, мы все растерялись. Мало того, что у меня моя беда, своя собственная, так… Их по одному в кабинет вызывали. Видела их глаза. Трое стояло. Ни родителей, никого рядом. И вот их разговоров я правда испугалась. Нисколько не лукавлю, могу голову на плаху — сколько было в глазах ненависти к существующему строю, силовикам, власти. Я думаю — может, они действительно такие до мозга костей анархисты уже стали?

С другой стороны, мы все в этом возрасте делали бомбочки. Нас всех посадить тогда надо.

И хвала им и честь, что они кем-то стали. А кто-то вообще никто. Подлецы просто. Поэтому черт его знает… На пустом месте. Не так, наверное, надо было, помягче.

Чтобы так ломать, 14-летнего ребенка в СИЗО, — не понимаю.

Я разговаривала с директором школы. Я его назначала туда директором. Он говорил мне: пацаны абсолютно вменяемые, не выделялись. Как все. Родители зарабатывали деньги, мало за ними смотрели. Ну так а как сегодня? Им их прокормить надо. А потом слышу, что характеристики плохие школа мальчишкам дала. Я ему звоню: как так, слушай, говорили накануне, а ты им чего такие характеристики даешь? Отвечает: так надо.

Твое решение.

Вообще в жизни стало все отвратительно. Сложно и противно. На пустом месте возникают такие вещи.

Корни травы

Но выступление Качан на камеру «не этим попахивает» (если в ее лексике). Зачем? Зачем она пошла свидетельствовать против подростков? Чтобы ее саму судили менее строго? Чтобы выгородить внука, утопив этих троих? Не знаю.

Мать еще одного подростка в деле работает в женской 50-й колонии в Нижнем Ингаше. По некоторым данным, эта ИК-50, учрежденная в 1938 году, закрывается, всех переводят. Кого куда. А ее — несмотря на то, что они с сыном во всем признались, дали все показания, выступили по правильному ТВ, — сократят. Держат, пока в суде дело не доказано.

Качан — сломанная, и мне совсем не хотелось смотреть, как эта железная канская леди дрожит и ревет, и не мне судить, верную ли она выбрала стратегию.

«Это страшно», — говорит она, и я поочередно слышу то же, и не по разу, почти от всех в Канске.

Кроме подростков.

В таких кружках всегда — и в ХIХ веке, и в СССР, и сейчас — присутствовала золотая молодежь. И дети простолюдинов. Вот и в Канске. Их судьбы различались и будут различаться. Но они во многом похожи.

Мать подростка и сама как подросток — тонкая, измученная — Анна Уварова гоняет на маленькой японской праворульке Passo по колеям заледенелого Канска, возит новосибирские пельмени и мороженое в иланские деревни. Стоит перед тюрьмой с передачами, стоит перед СК с просьбами о свидании.

Анна Уварова. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Уваровы — из деревни. Анна работала с 14 лет — помогала матери, та была воспитателем в детсаду, отец — сварщиком, да каким — совхоз на нем держался. Теперь родители на пенсии, 10 лет как в Канск переехали, а в деревне все развалилось. Приезжают туда только на кладбище.

— Там наш с Танюхой (сестрой) старший брат лежит, 38 лет ему было, и его дочка. Работы уже не было в совхозе, он ездил в Иланский (райцентр), в охрану устроился. А жена оставила ребенка дома одну, пока муж на работе, пошла с подругами гулять. Утюг оставили на поролоновом кресле, вот оно и задымило. Ей было просто не выйти — мать замкнула ее. Задохнулась в дыму. Четыре года должно было ей исполниться в сентябре, а дело было в июле. Уже ночь была, час ночи, вырубило всю проводку, в темноте она бегала — потом следочки ее, как убежать пыталась, остались всюду, рвало ее. Когда мать вернулась, она еще дышать пыталась, хрипела. А он, отец, потом пять лет себя все гнобил, нашли в гараже, в машине. Задохнулся.

Приезжаем в дом Татьяны. У нее сын Макс — на год младше Никиты.  

— Сейчас я Никите никто, — жалуется она. — В СК отказывают без разговоров, пошла в суд проситься хоть бочком постоять, когда стражу продляли, сказали: здесь не комната свиданий.

Муж Тани — Дмитрий. Дом, подворье — все по уму и все его руками. Только что похоронил мать. Жить, говорят, не хотела, не ела уже ничего. Сильно сдала после смерти сына (брата Дмитрия): выезжал из деревни на «моцике» на шоссе, пропустил машину — и по газам. А она с прицепом была.

Макс и Никита с дедом. Фото предоставлено Татьяной Уваровой, для «Новой»

Пока я в доме Дмитрия, приходит его племянник Паша (сын погибшего) — у него сегодня 18-летие. Он в Канске учится, с общежитием что-то непонятное — пока выставили. Автобус в родную деревню (за 50 км) ходит дважды в неделю, снимать квартиру в Канске денег у матери нет.

— Ну что, ребенку не дадим выучиться? — говорит Таня. — Здесь поживет.

Когда уезжаю, в этот дом берут еще одного. Друг семьи не может топить печь — еле ходит. Говорит: «Мороз стоял, а горбыль пиленый — как стекло скользкий. И вот — падать надо, а ноги застряли, и тут уж одно из двух — или сломаю их, или выпрыгивать надо, сгруппировался, выскочил, но ободрал ногу». Показывает.

Жуть, усугубленная тромбофлебитом. Таня перевозит знакомого к себе.

А Анна торопится кошку кормить, едем к ней. Подобрала в морозы с отмороженными ушами — ниже сорока было. Тушканчиком зовет. Главное, говорит, чтоб не пузатая была. Своего кота пока отдала родителям. А кошку, до этого подобранную (лежала, сбитая на дороге), успела вылечить и пристроить. Показывает фото. Своих фото нет, сына — мало («как-то мы не любим это»), а вот кошек — пожалуйста, всяких. Святая деревня: Анна рассказывает, что поделила деньги, поступившие ей на карту после заметки в «Новой», поровну между тремя матерями для адвокатов. Это после того, как они сдали ее с сыном.

Анна:

— Вот как так? У меня хватило мозгов найти адвоката, а у них — нет? Во ФСИН работает, все видит, знает — и говорит: а нам сказали, что не будет 205-й (теракт). И они подписали. Ладно признались. Но свалить на моего, думая, что им ничего не будет?.. Мне почему-то такого не предлагали, видели мой настрой и сына.

Не знаю, как нам дальше… Очень страшно. Анна, мама *, говорит, что он очень сильно переживает.

Вот они сразу накосячили, наподписывали — пацаны-то не хотели, мамашки заставили.

(продолжает) А сейчас никакой он из-за всего этого. И *, мне кажется, в интернет полез, или из-за чего его в СИЗО перевели, поэтому. Потому что Никита там, а он дома. А * сейчас каково? Что вот делают? Психику детскую ломают?

Нас провожает пес с черепом странной формы. «Как зомби, правда? — говорит Анна. — Болел он сильно, Димон его выходил, уколы ставил. Откачал. Но вот после этого он такой стал».

Больше всего, подозреваю, о современном русском характере рассказывают объяснительные вахтовиков-шоферов на алмазных приисках Якутии: к технологической дороге вышел (пройдя с севера континента) овцебык, и водилы тормозят свои груженые многотонные самосвалы Volvo, Scania, Caterpillar, в кузовах которых, может, и не миллионы долларов, но точно что-то превышающее всю их зарплату за всю жизнь, и идут сквозь сугробы подкармливать животинку. Снимают на телефоны, как тот их бодает. А потом пишут объяснительные: почему остановился, бросил машину…

Документы эпохи. Наш человек во всем его величии. Жены, дети, родные города брошены. А они тут овцебыка кормят

(причем людская кормежка ему навредить может, о чем их не раз предупреждали).
И канские мужики в основном на вахтах. В прежде мощном промышленном городе остались одни пилорамы.

А мы едем кормить кошку.

Меня волнует молчание матерей, вот и Анна разговорилась совсем недавно, и я, выходя, спрашиваю Татьяну: «Это стратегия такая — детей когда давят, матери молчат?» — «Да, одна в сказки верит, другая работу на ребенка променяла, боится даже два слова журналистам сказать». Машет рукой.

Что поделать. Такие они есть, коренные жители ледяной пустоши. Когда умирают, не орут, не зовут, не звонят, а тыкают в кнопочном телефоне SMS.

Отгружают леса на триллионы рублей, кормят Пекин, Москву, русских лондонцев, Крым, Кавказ, и не могут 30 лет для своего регулярно горящего города стребовать 38 млн рублей на систему оповещения о пожарах. Всех вокруг жалеют, кроме себя и своих. Матери собираются и рассуждают не о том, как вытаскивать из госпасти почти дожеванных сыновей, а о том, что их потом раскидают по разным колониям. Кого-то одного лишь оставят до совершеннолетия в Канске (здесь есть воспитательная колония). А остальных куда? А как там будет с передачами, как счет пополнять? Трезвые такие рассуждения. Очень. Без истерик и иллюзий.

МОНОЛОГ МАМЫ

Анна Уварова,
мама Никиты
 
— Срок будет по-любому; разговор, как дальше жить. Надежда была, что они хотя бы до 18 лет здесь будут, я и не задумывалась, что увезут. Встречались с Надей, мамой Яна Сидорова («ростовское» дело), она называла приличные колонии — а что-то даже и не думала я, что нас коснется, не запоминала.

Сейчас в камере их то двое, то трое. Я не спрашивала, за что сидят, адвокат спросила. Оказывается, мальчик забил до смерти кого-то. Господи боже мой… А он ровесник моего. Передачи ношу, спрашиваю: тем мальчишкам хоть что-то носят? Нет, вы одна.

Свиданий не дают. Сначала был карантин. Как его временно отменили, я давай просить. «Пишите, я вам откажу». Через два дня в отпуск ушел (следователь). Но я в тот же день написала, отдала в приемную. Потом ходила все, просила ответ. Вам отказано (следователь обязан мотивировать отказ. — А. Т.). Говорю: в письменном виде дайте. «Мы вам отправим по почте». Неделю подождала — ничего. Прихожу: то, что вы отправили, есть же у вас в компьютере, дайте. Она какую-то чушь совсем понесла. Будто я полная дура. Говорю: буду сидеть в коридоре, пока не дадите. «Нет, я вам ничего не дам». А потом свидания снова из-за карантина отменили.

С 19 января разрешили. Снова хожу к следователю. Я написала, мама моя, сестра. Сразу: «Я вам не дам». Отказ по почте. И все повторяется… А потом СМИ рассказывают, что мать хреновая, правом на свидание не пользуется,

и вообще у ребенка трусов и носков на СИЗО не было, сотрудники скидывались, покупали.

Но и здесь что-то меняется. Таня:

— Девочка знакомая (школьница) ходит в футболке со знаком анархии. Так ее поставили на учет. Долбят за внешний вид. Потому что мать сидит и обтекает — прямо как мы раньше. Сейчас-то немножко осмелели. Права узнали.

Таня рассказывает, как 31 января ее с другом семьи Виктором (тот, с раненой ногой) загребли в полицию. Мороз стоял ниже сорока. Виктор встал на площади, «Путину — дворец, народу — конец!» — плакат на груди, на веревках, и он говорил, что это его верхняя одежда. А еще говорил, что детей начали терроризировать. Таня его снимала на телефон, налетели со всех сторон полицейские, отвезли в участок.

Татьяна Уварова, Макс и Никита. Фото предоставлено «Новой» Татьяной Уваровой

— Смелость потом уже вся прошла, в стае-то волков. Перепугалась, конечно… Мерзко так было! Мол, митинг несанкционированный — это про Виктора и меня в десяти метрах от него. Это Канск. Меня два часа, а Виктора — десять держали. Пока вышел покурить, сперли его плакат. Но он не расстраивается, он политманьяк, новый сделает.

Сестры находят в телефоне видео, где Виктор отказывается подписывать предупреждения о невыходе на митинг: «под пытками только», говорит, запретите мне по родному городу гулять. Полицейские уезжают ни с чем. Сестры смотрят и бурно радуются, как «он их сделал».

Здесь, на восток от Енисея, видишь, как горит земля. Не только перемешанная с опилками, но и та земля, что прежде составляла базовый, ядерный электорат режима. Он вдруг пошел в политику.

У Анны звонит телефон. Рингтон — цоевская «Мама — анархия». Анна выбегает.

Виктор Демин в центре Канска 31 января. Скрин видео, предоставленного Деминым и Татьяной Уваровой

Кино в погорелом театре

Вернувшись, рассказывает:

МОНОЛОГ МАМЫ

Анна Уварова,
мама Никиты
 
— Что Качан могла там услышать в СК? Когда я приехала, Никитка напуганный сидел с та-а-кими глазами… Как так получилось, про них двоих (Друга и Химика) все думаю. Сидим тогда, следачка пишет, и все новые морды приходят на нас посмотреть. Из Красноярска приехали поглядеть. Встанут в проход, смотрят.

* (Химик) тогда выходит из кабинета — и к Никите, обнял его: «Тебя хоть не пытали?» А мне смешно: анархисты сраные. Я-то еще не врубилась.

И вот треножка эта стоит (камера). «Ну и что вы там изготавливали? Зачем, для чего?» Никита спокойно так рассказывает: «Прочитали в интернете, интересно было. Получилось. Потом еще попробовали, решили добавить». — «Зачем?» — «Интересно было». — «Что ты мне втираешь?!» А я сижу, на Никиту злая. «Вы, — говорю, — пять раз спросили, он вам ответил, вы что хотите от него услышать?» Он мне: «Выйдешь сейчас отсюда». — «Никуда. Я его законный представитель». Забрали треножку. Отпустили в пять утра.

— Ночью нельзя, без родителей поначалу их допрашивали — тоже нельзя, больше трех часов нельзя, без педагога нельзя.

— Ну да, мне когда адвокат объяснила про эти три часа, я (это уже третий день шел, как нас следствие вызывало) позвонила в Красноярск, в ГУВД, что наши права нарушают — столько держат, какие там три часа. Письмо прислали, что проводят проверку по этому звонку. Дальше Банин (полковник, начальник МО МВД «Канский». — А. Т.) написал, что туда же и передали, в СК, на кого жаловалась. И никакого решения.

На второй день педагога вызывали. Она просидела часов семь, до часа ночи, возмущалась. Ей объясняют: лето, отпуска, кто где, оплатят вам. Нам кто-то же нужен.

А в первый день у нас никаких свидетелей нет, что до пяти утра. Но если меня только в девять (вечера) вызвали, в 11-м часу поехали к папе с мамой моим — Никита почему-то сказал, что листовки в гараже у деда… Сначала спокойно все было. Этот лейтенантик толстожопый начал орать на него (Никиту), когда не нашел листовок. Прямо орать. Мне уже как-то не по себе… Потом к нам поехали, Никита сразу листовки выдал, отдал заменитель сахара — на кухне в пакете стоял. * его купил — собирались они что-то химичить. Полезли в компьютер, часа полтора в нем, следачка пишет. Во втором часу ночи я уже давай психовать. Все равно же забираете компьютер, почему я в свой выходной должна, я устала, почему я ночью должна сидеть, смотреть, что вы там выискиваете, забираете же — забирайте, ищите что хотите. Забрали. Там еще, в СК, отсидели сколько. Часа в три, наверное, попали мы туда.

Зашли и только когда он представился, произнес это — «по делам с терроризмом», — только тогда у меня включилось. Что к чему-то вообще?

Если б эти слова не были сказаны, я б, наверное, и дальше не понимала.

Мы там поругались, выпустили нас. На улице жара, белый день, в машине пекло. За угол заехали, он: «Мама, подожди». Господи, что еще? Машин нет, город спит, я посреди дороги встала. «Чего ты хочешь?» — «Мы тут листовку поклеили». Побежал, листовку сорвал с Пенсионного фонда: «Вы жируете — мы нищаем» (здание ПФ в Канске, равно как и во всех других российских больших и малых городах, — это дворец, здесь он на фоне хибар и бараков особо заметен. — А. Т.). Я на психе: схватила листовку эту, смяла, уже у дома в мусорку выкинула.

Он все хотел Дмитрию из Беларуси написать, а телефон-то забрали у него. «Мама, он ни при чем, а они сейчас на него… Он хороший такой, мама». Как я поняла, он уже совершеннолетний и в переписке есть. Сильно он из-за него переживал. Свой телефон давала, но он что-то не смог. Легла. Полдесятого утра классная звонит: «Что у вас случилось? Характеристику просят». Пишите, говорю, как есть. А Никиты уже нет, укатил на велике. Троица, обед приготовили, заехала за родителями, Никита там. Потом к Танюхе всех привезла. В пять вечера снова: подъедьте. Опять все по новой до часу ночи. На третий день, 8 июня, — все, Никиту закрыли. А меня на обыск с понятыми — тогда уже все перевернули от и до. И ничего не нашли. 10-го — суд (мера пресечения).

Спрашиваю Анну о провокаторах, о засекреченном свидетеле — том, что в маске с измененным голосом. Никаких версий.

— Вы как ФСБ. Те — тоже: за ними кто-то стоит. Через два месяца зазвучало: Воронеж. Видимо, что-то они там проверяли, связь с нашими. Потом перестали упоминать. Не могли, дескать, они своими мозгами… Не знаю. Но вот сначала мы думали, что по телефонам их маршруты вычисляли, где они, что. И так их на сходке взяли. А выясняется, там был кто-то взрослый.

«Мой друг Иван Лапшин»

Канское отделение ФСБ. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Тому дню, 6 июня, предшествовала ночь, когда парни расклеивали по городу листовки. Одну шлепнули на дом, где находится отделение ФСБ. Днем 6-го их и повязали — семерых, заметьте. Обвинение предъявлено троим.

Задержали всех на Кан-Перевозе. Это локальное название микрорайонов Северного, Северного-2 и Предмостного. Марксист не соврал бабушке и дедушке — встречались у «Старта».

И встречу уже контролировала ФСБ: сначала ее сотрудники взяли Ивана (в чате анархистов «ВК» пользователь «Иван Лапшин»), опросили его и настояли на том, чтобы он написал под их контролем в группу несколько вопросов о листовках — кто клеил?

Клюнул Друг: «мы».

Затем Ивана просят договориться о встрече. Он выполняет просьбу. Ребята собираются, их берут, отнимают телефоны, увозят в СК — это соседнее здание с канским отделением ФСБ. Все, охота удалась, добычу уже не выпустят, уже на ее переваривание вырабатывается желудочный сок.

Кто такой «Иван Лапшин»? На момент задержания ему 18, сейчас 19. «А хотите поговорить с ним?» — спрашивает меня Макс. Кажется странным, что они контактируют после всего, учитывая роль Ивана в судьбе его брата.

Но в реальности нет никакой роли — это лишь виньетка, ФСБ поставила Иваном свою подпись, фирменный экслибрис на тома дела. «После этого разговора в ФСБ через несколько часов фактически я выдал этих парней сам, о чем очень сильно сожалею», — говорит мне Иван. Но из всего ясно, что их и без того бы взяли. Просто вот так, как это случилось, — и эффектней, и эффективней.

Выиграно время, пока подростки находились с операми и следователями один на один, без родителей. Открыто все содержимое телефонов. Выкачан воздух и создана надлежащая для дела атмосфера.

Из переписки парней видно: провокатор — не Иван. Он появляется в группе «ВК» (его добавляет Друг) чуть более чем за неделю до задержаний. Друг пишет, что Марксист «боялся, что ты скинхед», интересуется, «почему перестал им быть». Иван объясняет: «SHARP не фашисты» (это антифа). Сам Иван в нашем разговоре себя в прошлом идентифицировал и как скинхеда, и как антифа — к вопросу о насыщенности молодежно-политического ландшафта в маленьком сибирском городе (видимо, поэтому 6 июня пришли сначала за ним). Друг: «Добро пожаловать в нашу террористическую организацию».

Суд, отправивший подростков в СИЗО и регулярно продлевающий им содержание под стражей. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Иван видит переписку анархистов только в «ВК», о группе в ТГ не знает. Сейчас говорит: «В телеге я с ними не переписывался, у меня тогда был кнопочник вместо телефона. […] Я сам хотел встретиться с ребятами и у костра попить пива (не зная о их возрасте), но они в тот момент остереглись».

Реплика Ивана 6 июня в чате (уже после задержания всех): «Вы че там совсем похудели? ***(сошли с ума) *** (хорошо) погулять сходил. Ребята больше меня никуда не зовите». В лингвистической судэкспертизе она датирована 5 июня. Зачем?

Иван подтверждает мне, что писал это 6-го. Телефон ему вернули тогда спустя два часа после задержания. И отпустили, даже не опрашивая.

Тогда же он в чате говорит:

«В смысле по пятнашке светит. *** (финиш, конец)».

— Вы говорите, «кнопочник» был? А переписывались в «ВК» с домашнего компа?

— Телефон мамы, товарищей или, само собой, с домашнего компа.

— Вернули «кнопочник», видимо, потому, что в нем минимум информации?

— Да, и то только потому, что мне будущая жена и мама звонили.

После всего Иван спрашивает у меня:

— А не знаете, как ребятам можно передачу передать?.. Я не знаю их настоящих фамилий, хотел узнать у Макса, но он не отвечает.

Школа и тюрьма

Если б школа не столь усердно кланялась органам, может, и не было бы ничего. Это она нашинковала детей в салат — чтоб удобней глотать.

Суд, сколько ни собирался, всякий раз ссылается на отрицательные характеристики по месту учебы. В Канске даже есть мнение, что, по сути, школа и инициировала это дело, изначально слила своих учеников.

СИЗО-5, Канск, где сидят фигуранты «канского дела». Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Еду к тюрьме, потом к школе. Они похожи — серыми глухими стенами с неуловимым розоватым оттенком (наверное, дело к закату), безлюдностью рядом с ними и тем, что набиты внутри (в школе идет битва хоров), и еще очень многим, что не надо никому здесь объяснять. Звоню директору. Минувшей осенью Сергей Креминский стал депутатом горсовета от «ЕР». «Идет следствие, со всеми вопросами — в СК». — «Меня не интересуют детали следствия, исключительно ваше мнение о ваших учениках». — «Они уже у нас не числятся, не учатся».

Бывший Никиты и Друга классный руководитель Софья Позычук: «С разрешения директора только». Набираю вновь Креминского. Трубку уже не берет. Звоню социальному педагогу Елене Валовой, хорошему, по всем отзывам, профессионалу, и с Никитой у нее были добрые отношения: «Плохо вас слышу, еду в автобусе». Через час — «Снова в автобусе. На патронаж ездили, возвращаюсь». Все же перезванивает, и тот же выученный отказ. Анна потом покажет еще летнее SMS от нее:

«При всем моем желании и отношении к вашему ребенку характеристику из школы изменить не могу».

«Я вижу, что уже все — взад пятками, — говорит Анна, — попросила у нее прощения за потраченное на меня время».

Внешне самая новая школа в Канске (21-я) и СИЗО не сильно отличаются. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

«Ни одного комментария от школы в пользу детей. А вот в съемках 7-го канала, с позиции силовиков — охотно поучаствовали, несмотря на то, что «следствие», — говорят мне матери. «О Господи», — говорят они.

Выдержки из характеристики Никиты, подписанной Креминским и выполненной классным руководителем Позычук:

ЦИТАТЫ

Из характеристики школы на Никиту Уварова от классного руководителя Позычук
 
«Воспитывается в неполной семье, достаток семьи соответствует среднему прожиточному минимуму. Жилищные условия удовлетворительные, отдельная комната, спальное место, рабочий (так в документе. — А. Т.) место соответствует требованиям подростка. Мотивация к учебной деятельности отсутствует. Во время дистанционного обучения задания выполнял не по всем предметам. По этой причине в 4 четверти был не аттестован по алгебре, географии, геометрии, ИЗО. Испытывает проблемы во взаимоотношениях с некоторыми учителями. Позволяет грубые, неуважительные высказывания в их адрес. Мать не справляется с воспитанием сына и часто обращалась за помощью в школу. Школа воспринимается им как враждебная среда, поэтому Никита проявляет агрессию к окружающим. Часто конфликтует с одноклассниками…»

Подпись: директор школы Креминский

(Мать показывает грамоту, выданную Никите за подписью того же Креминского.)

Из социально-педагогической характеристики психолога Трубчик на Никиту Уварова
 
«Присутствуют признаки повышенной нервозности: снижена работоспособность, агрессивность к окружающим. Отсутствует значимая авторитетная родительская фигура. Мама большую часть времени проводит на работе. Характер взаимоотношений мамы с сыном: попустительство (пассивность, признание полной автономности ребенка). Мотив учения — стремление избежать порицания. Позиция в классе — принимаемый, однако он ставит себя в стороне от других. Взаимоотношения с одноклассниками — нейтральные. Периодически могут возникать краткосрочные конфликты, которые тут же улаживаются. Характер взаимоотношений с окружающими — доминантный. Отношение к общественному мнению — негативное. Направленность интересов: политика, общественные движения. Постоянное или предпочитаемое место «уличного» общения — пустырь, заброшенные сооружения. Уровень самооценки: завышен. На всех видах учета не состоял».

Подпись: директор школы Креминский

Братья. Никита (слева) и Макс. Фото предоставлено «Новой» Татьяной Уваровой

Из справки-характеристики инспектора ПДН лейтенанта Полякова
 
«Мать положительного влияния на подростка оказать не может, контроль за поведением ребенка осуществляется не в полной мере, сын проявляет непослушание».

Анна: «Кому чего доказывать теперь? Характеристики от шести бабушек из нашего подъезда в суд не приняты. А от инспектора ПДН, которого мы в глаза не видели, — идет на ура».

В общем, хороший, чуткий, живой подросток с далеко не всеми проблемами роста и переходного возраста. Без мертвечины, в которую давно погружена страна и вместе с ней — в первых рядах — маленький Канск. Нонконформист. Жить бы да жить.

Сочинение Никиты Уварова. Характеристика на «Мцыри» Лермонтова

Махновцы

ЦИТАТА

Из дневника матери Анны Уваровой
 
«В характеристике: ставит себя в стороне от других. А почему он должен вести себя по-другому, если он в этих других и не нуждается, видимо? Если он в стороне, почему это вам не дает покоя? Когда он пошел учиться в первый класс, я работала на себя, время было, и мы с другими родителями оставались помогать учителю водить детей в столовую и спортзал. Я любила наблюдать за детьми. У меня мама воспитателем в д/с проработала до пенсии, всех своих детей помнит, всегда жалела детей пьющих родителей. Я свои первые деньги заработала в саду в 14 лет за «нянечку» во время отпусков.

В восьмом классе нам достался новый классный руководитель и поменялся состав класса. И тут началось… сейчас только начала понимать, что суть проблемы в поведении моего ребенка где-то в школе, иначе бы она сейчас не лгала, выдавая такую характеристику.

В ноябре 2019-го, на первом совете (второй раз вызвали в декабре) мне задавали вопрос: чем увлекается? Я ответила: «Анархизмом каким-то. «Батьку Махно» смотрели с ним 5 серию». На что они ответили: «Так, может, они террор готовят? Надо взять под контроль!» Я сказала, что это все глупости.

2020-й год, директор школы Креминский второй слева. Из «ВК» директора школы

С какого-то момента начала понимать своего ребенка: это действительно «враждебная среда», как написано в характеристике. Мой сын на самом деле не плохой ребенок, он всегда ругался со мной, когда я матом говорила, не разрешал мне курить, поэтому я сначала пряталась, а потом и вовсе бросила, просил пересылать деньги, если были на карте, детям в программе «День добрых дел» и в фонд «Алеша», это, конечно, были небольшие суммы 300 руб., но он радовался всегда. В 2017 г. моя подруга сказала: раз он такой правильный, пусть ходит в воскресную школу при церкви Воскресшего Христа Спасителя, и он стал ходить. Иногда я вместе с ним… Было много детей и интересно. Летом 2018 г. он ездил в христианский лагерь, там было хорошо, ему очень понравилось (но неделю только, потом, как заведено, лагерь протестантов-пятидесятников по доносу доброжелателей закрыли за несоблюдение санэпиднорм. — А. Т.). Теперь там все за него переживают, молятся, постоянно мне пишут, узнают, как у нас дела. В отличие от руководства школы, которые ни разу не связались со мной, чтобы поговорить и разобраться, почему все так получилось.

Креминский вместо этого зачем-то вызвал в школу сестру, сказав, что ее сын Максим в своем компьютере подписан на 4 анархистских сайта, хотя ребенку ничего, кроме музыки, не интересно — занимается в музшколах, выступает в горДК (мы пришли к выводу, что это Никита посещал сайты с его компьютера, когда был в гостях). Спрашивал, не было ли у них обыска. Сестра рассказывает об этом и плачет. А напоследок сказал: «Будут проблемы — обращайтесь, поможем!» Тебе, говорит сестра, уже помогли.

Одного учителя Никита все-таки любит очень, это Дедкова Н.А., он сам сказал об этом, когда в конце года написал сочинение и давал мне почитать. Сказал: «Только она мне ничего не навязывает».

Благодаря школьной характеристике мой сын с 10 июня в СИЗО».

Учитель Дедкова тоже выступила на 7-м канале. Правда, ни одного плохого слова про ребят не сказала, впрочем, и говорила только про одного — Химика, она у него классный руководитель. 

За школой — типичный канский пейзаж. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

МОНОЛОГ МАМЫ

Говорит Анна Уварова
 
— Хотели в Минобр писать, но адвокат объяснил: смысла нет, дети обвиняются в терроризме, кто вас слушать будет? — Анна долго молчит, потом рассказывает о недавнем разговоре с классным руководителем Никиты в тюрьме: — Там с ними по очереди со всеми занимаются. Из-за заехавшего * теперь на каждого меньше времени осталось. Никиту хвалят. Ну он умный парень сам по себе.

Да раньше и в школе без проблем было. Но как пошли в восьмой класс, начался конфликт с учителями. Мы пришли в чужой класс. Изгои. С утра не заставить идти в школу. Проснулся, сел и сидит. Злобы ни на кого не было.

Растет без отца. Я и обратилась в школу — на свою голову. Все обернули против меня. А я всего-то хотела узнать, нормально ли это, что не убирается в комнате, носки разбрасывает. К психологу даже успели сходить раз перед коронавирусом. Он назначил новую встречу, но уже все — карантин. Потом уже мне говорят: подождите, все они такие в этом возрасте. Вот и знакомый мне в Иланском говорит: да ты че, я тоже был заядлый анархист, потом прошло. Ну и я надеялась.

На днях школу заминировали (в тот день эвакуировали все школы Красноярского края, а вообще волна покатилась с Дальнего Востока. — А. Т.).

Надо мной все вокруг угорают: блин, террористы-то уже сидят, кто еще там? А Танюха мне звонит в истерике: повезла Макса в школу — там все оцеплено. Теракт. Сейчас опять на нас подумают. Что мы мстим или что.

Смогли... Партийная агитация за директора школы Креминского

У соседки Таниной тоже мальчик, моего на два года младше, Макса — на год. Неделю назад звонит его классный руководитель. Сначала зачем-то про наших пацанов разговор завела. Знают учителя, что мы соседи, что дружим. Потом говорит: «А вы знаете, ваш сын так на меня смотрит, я его уже боюсь. У него взгляд такой тяжелый…» Представляете, с таким матери позвонить? И, говорит, учитель русского его тоже боится… А это любимая учительница Никиты. А семья приличная, мальчик на фортепиано играет, учится на 4 и 5. И главное — наши там между делом звучат.

Зачем директор 1 сентября ходил по классам и рассказывал, что хотели взорвать школу? Лето прошло, все забыли. Про школу тем более в деле вообще нет ничего. Одобрения, что ли, искал у родителей перед выборами? Ну да, любому скажи, что дети могли пострадать, он поддержит крайние меры.

С октября начали вызывать всю параллель на допросы. Я еще в школьном чате была, и читаю это все от классной нашей: здравствуйте, сегодня этот и тот допросились, завтра на допрос этот и тот, время назначает.

Так уж суетились, чтобы все допросились… Несмотря на коронавирус.

Не лень было составить таблицу про допросы. Не знаю, может, я так воспринимаю нервно… 26 детей — свидетелей в суде будет, я так поняла. Раз к делу их прилепили, можно догадаться, что там будут за показания. Бегать, всем объяснять?

Там, где это уже в порядке вещей, — в Москве, Питере — люди понимают, что это за аресты на самом деле, у них солидарность есть, помогают друг другу. В нашем маленьком городке люди по-другому относятся. Здесь больше склонны верить власти. Взяли, посадили — значит, было за что.

Вот, правда, спасибо всем людям, кто поверил нам, откликнулся, помогает. Полгода первые про нас никто нигде не знал — боишься, всего боишься ведь, позвонят — боишься, что слушают, это сейчас как-то уже все равно. Да, надо было сразу не молчать. Но мне со стороны не советовали общаться с журналистами.

Мама Яна Сидорова из «ростовского дела» Надежда говорит: не молчите; давайте, мы вам помогать будем. Я: нет-нет. Из Баzы корреспондент одних правозащитников предлагает, других — хотят вам помочь. Я сижу. И вот пока Иван Асташин мне не написал… Кто такой, полезла в Яндекс. Подумала: с ним можно идти на контакт. И он уже мне подсказал «Агору», Чикову написать, так я Владимира Васина нашла и наняла вторым адвокатом. Это в январе, декабре. А так — страшно. Не знаешь, что можно, что нельзя.

Моргенштерн не приедет

Днюха Паши выходит душевной, но невеселой — появляется поминальная водка, купленная на 9 дней Пашиной бабушки, разговоры сворачивают на Никиту. Все же Таня вносит торт с 18 свечками. Стол, как заведено, ломится.

Макс рассказывает, что снова вызывали к следователю (выясняем, что все же, вероятно, это был инспектор ПДН). «Дал бумагу подписать, что я больше никуда не буду лезть, ни в какую анархию». До этого, перед 23 января, Максу с Татьяной вручали предостережение — не участвовать в митингах и призывах к ним. А до этого в школе пытались внушить Татьяне и Максу, что сочувствие Никите и защита его в соцсетях чреваты, не говоря уж о поддержке анархистских лозунгов. О детях, переживающих за Никиту, Таня ответила тогда школе: «Они — люди». (Помните ее вой в коридорах СК? «Мы же люди!»)

Макс с Пашей тренькают на гитарах. Не знаю никого из их топа — «Вышел покурить», «Космонавтов нет», «Три дня дождя». Сходимся на Егоре Летове. Еще они помнят и слушают «КиШ», Паша — возможно, из уважения к сединам — добавляет Цоя. Врубают «Все идет по плану», потом «Мертвого анархиста».

Братья. Никита (слева) и Макс. Фото предоставлено «Новой» Татьяной Уваровой

Родители рассказывают, как Макс ждал на свою днюху Моргенштерна. Кто-то разыграл его, писали в подробностях в соцсетях, как он едет, кто с ним, что. Поверил, парень, выбегал на звук машин.

Моргенштерн не приехал. И не приедет. И на ежегодный канский видеофестиваль Моника Беллуччи тоже не приедет. И Скарлетт. Простите, кто у них там сейчас — Хлоя Морец? Наверное, тоже старовата. Зендая? Впрочем, какая разница — никто не приедет. И марсиане не прилетят.

Никому нет дела до Канска. Если только китайцам да ФСБ.

Татьяна одобряет новый топ увлечений сына: Моргенштерн не котируется, все? Правильно, матерится много, я тебе говорила. Разлюбил — и хорошо.

Таня хочет спрятать Макса в музыке — «он больше ничем не интересуется», Анна планировала для Никиты юриспруденцию. «Но он не хотел. А сейчас на допросе выяснилось, что хочет стать журналистом». Ну да, говорю, юристов-анархистов не бывает по определению. «А ты, Макс, кем хочешь стать?» — спрашивает тетя. «Кем-нибудь».

Вспоминаю, как говорила про это Качан.

Вид из окна квартиры, где живет Никита Уваров. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Макс не спрятался. В общем-то он и переломил ситуацию с защитой Никиты — как когда-то Никита сломал руку, защищая Макса (детские драки с незнакомой компанией): именно Макс вывел журналистов на семью, пока она «нелепо, тупо сидела» (так формулирует молчание, страх и ожидание, сковавшие их, Таня). Макс был в друзьях у Никиты в «ВК», его бы нашли, но штука в том, что фамилия Никиты нигде не звучала — как это положено по закону. Ну так Макс не стал ждать, под одним из сообщений об аресте анархистов написал в комментах: «Это мой брат». Журналисты давай ему написывать. Он им давал контакты Анны. Теперь надо было работать с ее травмой, убедить ее не молчать. Она же отказывала всем: «Я всего боюсь, меня прослушивают»…

Кстати, в конце августа 14-летнюю Алену Прокудину, отправленную ФСБ в психдиспансер в ряду других подростков, тоже спасла сестра. Если б она не подняла шум, неизвестно, чем бы закончилась та госпитализация. Родители, поднятые в пять утра спецназом ФСБ и подписавшие добровольное согласие на помещение ребенка в психиатрический стационар, бумагу ту отозвали и стали биться за дочь. Эта схватка еще продолжается.

Провокатор

Одно обстоятельство выявляется на первых страницах психолого-лингвистической судэкспертизы и прослеживается на протяжении всего документа. Ядро анархистской группы, трое подростков, названы настоящими именами. И даны их ники в «ВК» и ТГ. В расширенном составе участников группы названы еще двое. Один также под настоящим ФИО. Это Марксист.

А теперь — внимание — второй из «расширенного состава», которого ввел в группу Марксист.

Его настоящее имя не названо нигде, ни в одном из документов. Просто «Леонид Летов». Это ник. Еще один — «Виктор Лесунов». Сами эксперты предполагают, что это один человек.

И еще в переписке он фигурирует как «Гриша». Нигде не увидел, чтобы эксперты это имя комментировали, к кому-либо привязывали. Но для меня из всех материалов и разговоров совершенно очевидно, что это все тот же человек.

Названы еще трое — «кратковременные контакты»; потом, как выражаются эксперты, эти люди «самоопределились» и из группы вышли. Среди них «Иван Лапшин», он присоединился на финише и дистанцировался. Эти трое неважны.

Как «значимое» охарактеризовано поддержание контакта с неким лицом, «позиционирующимся как белорусский анархист Дзмiтрый, которому Никита предоставляет информацию о деятельности группы, в размещении которой (видимо, не группы, а информации — так следует понимать изящные обороты экспертов, кандидатов наук. — А. Т.) с помощью данного лица заинтересован в целях группы, получает от данного лица инструкции о взаимодействии и рекомендации о конспирации».

«Значимость» Дмитрию придают, очевидно, от желания задать канскому делу масштаб — органы любят такое: одновременные обыски во многих городах, поиск ячеек и т.д.

Вот Дзмiтрый пишет: «Можете потом скинуть фото с расклеенными листовками, я залью на анархические ресурсы». Или: «я бы залил на белорусские анархо-ресурсы». А больше, по сути, на него ничего нет.

В конце апреля тот самый Григорий с тремя именами знакомит группу с неким посторонним лицом. Группа обсуждает. Друг: «*** (Зачем) нам челики с Москвы мы из Канска Ищи в Канске». Никита (на сообщение Григория «В Мск их 500»): «А что они не активисты ОДЫ и не Народной Самообороны?»

Никита, тут же и тогда же: «Только не приводите провокаторов пж».

Григорий не сдается: «Я нашел людей из Канска».

Химик: «Мы еще не приняли твою идеологию Гриша».

Удобно — все по соседству. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Он же Григорий

Цель присутствия «Виктора» в группе Марксист обозначил для товарищей так: «расширение резервов». Уже «Виктор Лесунов» 15 апреля приглашает в группу «Леонида Летова» — самого себя. Эксперты пишут осторожней: «вероятно, одно и то же лицо с различными аккаунтами». Странно, что эксперты не видят еще одного:

с появлением нового участника тональность разговоров меняется. «Аннушка уже разлила».

Заходит разговор про холодное оружие — «как точить керамику». От него же: «поджог пару бомжей и убежал) Я так летом сделал но потом мы их залили водой и ушли. А потом там пожарки катались» (17.04.2020). «Мы переписываемся о тратиле и перевороте в стране и плакатах / фсбшние» (тогда же, и зачем это написано — вовсе неясно). Далее «Леонид Летов» предлагает сделать штаб-квартиру «левых», после чего участники группы берутся предлагать подходящие объекты (заброшенные дома, собственный гараж). На следующий день «Леонид Летов»: «Нет все-таки надо разработать план без шуток». Друг: «* (Марксист) же хотел без насилия)». «Леонид Летов»: «Насилия не будет».

Это именно он формулирует цель для группы: «Готовим переворот».

Это он вдруг зачем-то интересуется, где можно достать «каклаш» (эксперты замечают, что предположительно речь про автомат Калашникова). Заводит разговор о том, какие компоненты можно украсть «в химии» для создания «объектов, производящих дым и самовоспламеняющихся». «Близится революшин…»

Эксперты — далее о «Леониде Летове»: «Пересылает с неопределенной целью, возможно, по контексту переписки для привлечения в группу лица, сообщение лица «Дима», которое содержит нацистское приветствие.

Далее — еще раз внимание. Ахтунг. Уже не попискивает, а орет сирена, уже не стробоскопом мигает тревожное, а зажигается красными буквами во все небо табло «провокация».

Итак, «Леонид Летов» пишет: «Анархисты из подручных средств бомбу соберут / А вы что не соберете? Или на такое только аеврхисты способны?» Никита: «Соберем».

Этот знак анархистов у Никиты — по всем школьным тетрадям

Анализируя кульминационный момент переписки, эксперты, нанятые силовиками, по-моему, дают петуха. На скриншоте, который силовики слили сразу после задержания, 10 июня, в паблик «ЧП Канск», этот вопрос — про сборку бомбы — задает пользователь «Григорий». А эксперты приписывают его «Леониду Летову».

Да, это, похоже, один человек. Но это моя версия. Эксперты, до этого предположительно отождествив «Леонида Летова» с «Виктором Лесуновым», нигде не продлевали этот знак равенства до «Гриши». Ну и потом, как они могут делать о чем-то заключения, подменяя имена в исходной информации? Еще до анализа и выводов? Что это за экспертиза?

Значит, что? Как они могли так показательно сфейлить? Видимо, они откуда-то знали, что это за «Григорий». И что это действительно один человек с тремя именами. Кто-то им об этом рассказал. Логично предположить, что это сделано теми людьми, кто, собственно, и заказал эту экспертизу.

Как и о том, что заостряться на роли «Григория» не стоит — он удивительно на протяжении всех 400 страниц экспертизы остается в тени.

«Леонид Летов»: «Делаем / Поджигательные / Бомбы». Он же следом: «Да я про майнкрафт».

И вот только эксперты предполагают, что речь про виртуальную реальность, как «Леонид Летов» зачем-то показательно дешифрует сообщение для собеседников (и, возможно, для всех, кто потом будет его исследовать), переводя обсуждение из виртуального в реальный план: он интересуется, где взять бензин. И, таким образом, показывая, что значат все отсылки к «майнкрафту» — мол, это все лишь прикрытие.

Химик на вопрос о бензине отвечает: «У админа попросить». «Леонид Летов»: «Ты дебил. Я говорю в майнкрафте». Он же, тут же: «Ладно А и продавщице говорить Дайте литр».

Вот этот персонаж во всей красе, пишет:

«Леонид Летов»: «*** (ударить, сломать, взорвать) офис».
Никита: «Какой к черту офис?»
«Леонид Летов»: «В Майнкрафте / Там карта с офисом фсбшников».
Никита: «Да?»
«Леонид Летов»: «Да / Риал без шуток / Поищи».

Тот же персонаж: «Я завтра это / Фаер шоу на заброшке устрою». Друг: «Я хочу это увидеть / Го / С ним» (15 мая).

Тот же персонаж, но под ником «Виктор Лесунов»: «А я террорист» (19 мая). Накануне он размещает материал с нацистским приветствием.

Профитролль, способный сказать где угодно, что угодно, когда угодно и в каких угодно количествах? Или провокатор?

Как сказал кто-то в Канске: «Анонимно вбрасываешь детям идею, они обсуждают, ты всех сажаешь — profit».

Почему в тюрьме Никита, а не «Гриша»? Как могут пацанов держать в тюрьме, а главного застрельщика, очевидно, их старше, — нет?

Я спрашиваю «Ивана Лапшина» про «Гришу». Его ответ:

— Я догадываюсь, кто это. Они хотели через Гришу обо мне узнать, это я точно помню. Какой-то старший среди них, как мне показалось.

— Думаете, они с ним в реале встречались, не только по переписке знакомы?

— Думаю, да, встречались.

— Что сами думаете: ребята поддались на провокационные уловки или у них своей дури в голове хватало?

— Если вы предполагаете, что ими кто-то двигал, то нет, я так не думаю. Это, скорее всего, молодежная культура и попытка познать новые течения.

— Я уже не про культуру, а про соединение ими химических компонентов. Это они тоже сами?

— А вот насчет этого не знаю. И сказать вам ничего не могу.

Бомба

Две взрывотехнические судебные экспертизы (касавшиеся предметов и веществ, найденных в заброшенной и облюбованной подростками квартиры в 5-м военном городке Канска, а также следов разрушений и повреждений на металлической двери одноэтажного здания на пустыре в 1 км от этой заброшенной квартиры) провели куда раньше психолого-лингвистической. ФСБ направила результаты экспертиз майору Белошапкину (руководителю СО ГСУ СК по Канскому району) уже через месяц после задержания, 9 июля. И дополнительных вопросов, непонимания и недоумения эти экспертизы, в отличие от психолого-лингвистической, не вызывают. В них все выглядит четко.

Дом №58 в 5 военном городке, где (в квартире №2) ребята устроили штаб-лабораторию. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Сотрудники экспертного подразделения Красноярского УФСБ подтвердили потенциальную возможность изготовления инициирующего бризантного взрывчатого вещества «триперекись ацетона» («киса»). Все, что они нашли при входе в квартиру в 5 военном городке и внутри нее, подходит для готовых поражающих элементов, для изготовления средства инициирования СВУ, а также для корпуса СВУ (банка из-под чипсов «Принглс»).

Однако эксперты подчеркнули: да, из предметов и веществ, изъятых в квартире в 5-м военном городке, можно изготовить СВУ, но оно будет отличаться от СВУ, описанного Химиком в протоколе допроса.

Являются ли повреждения металлической двери одноэтажного здания следами взрывчатого воздействия и горения? Да. Могли быть к ним причастны обвиняемые? Могли. Могли они при взрыве причинить телесные повреждения людям? Могли — на расстоянии до нескольких сотен метров с учетом фугасного и осколочного действия, но это — гипотетически, из экспертной практики по аналогичным СВУ. Однако определить радиус поражающего действия самодельного взрывчатого вещества «киса», «аммокиса» и пороха не представляется возможным в связи с отсутствием информации о массе данного взрывчатого вещества.

10 июля ребятам назначают также амбулаторную комплексную психолого-психиатрическую судэкспертизу. Все психически здоровы.А благополучные, остепененные тетки-гуманитарии дотошно зафиксировали все, что вычитали в переписках: про «подрывать сбербанк», «поджигать церковь», «травматы в трусах носить». Видимо, в обязанности экспертов не входили объяснения, что отрочество в соцсетях так и выглядит —

все они там Гаврики Поттеры, повелители мира и даже своего двора, страшный сон Путина и Кирилла из 9-Б.

Никита, Макс и их друг. Фото из семейного архива

Из тюрьмы с любовью

«Вижу вырванные из контекста слова из переписки» — это строка из письма Никиты об экспертизе. «А еще было бы не плохо, если бы мне передали отдельную тарелку, а то кружка есть, а тарелки нет» — о быте. «Вроде в курсе, что здесь есть цензор, это конечно не очень приятно» — о самоуважении.

Ниже — отрывки из писем. Публикуем с разрешения Анны. Вас в них могут раздражать все эти «типо», «так сказать», «так называемые», но учитывайте: мальчик в тюрьме, где спрашивают за слова. Это, думаю, от неуверенности и вроде прикрытия: все вроде как условно.

ПИСЬМА НИКИТЫ

«Мамочка здравствуй!
 
У меня все в порядке. Я тоже так сильно скучаю по вам и очень хочется с вами увидеться и пообщаться. Очень хочу тебя обнять, мама, и поцеловать. 

С учебой и учителями тоже вроде все в порядке. В камере 3 человека: Дима, Данил и я. Может и правда получается так, что я редко как-то пишу, но я рад, что ты меня понимаешь. Люблю тебя.

Насчет звонков конечно странно, что звонки не разрешают, даже воспитатель не понимает почему.

По * (Другу) и * (Химику) скучаю. Рад, что вы не болеете и у вас с этим все в порядке. По Льву (коту) тоже скучаю».

Анна и Никита. Фото из семейного архива

ФРАГМЕНТ 2
 
«Когда судья зачитал о том, что * (Химик) и * (Друг) с их матерьми боятся получить от меня порцию морального или физического давления, Я был немного ошарашен, так сказать, но не от того, что подумал, будто бы меня предали, а от наглости фсбшников, которые в силу отсутствия совести вдобавок с рвением меня упрятать за решетку, кажись, они питают ко мне личную неприязнь, хотя Я вроде им и не дерзил особо. А в пацанов Я верил, даже когда мне говорили, что они меня подставили. Через многое прошел Я с этими парням, то, что хотят им приписать — такой абсурд. Но Я же знал, вроде как, их методы фсбшные. И им походу пофигу на контекст и т.п. Им же лень наверное просто закрыть дело, они же усилия вложили, жалуются что им пришлось ехать в Канск, с женами не видятся своими, бедненькие. Разве им стоит больших усилий нас посадить в таком-то государстве.

Время от времени приходит *, этот тот из фсб, который со мной сникерсом поделился, и при тебе говорил о мне «горе от ума». Мы общаемся и я стараюсь отвечать на его, так сказать, вопросы.

Ато их чокнутые гепотизы могут подставлять других людей, по этому я им стараюсь объяснить. * говорил, что про нас пишут не очень одобрительные статьи в Маме Анархии, мол, мы предали идеи анархизма, а я ведь даже почти не знаю, как это выставили СМИ. * рассказывал, что видел как * (названо имя Марксиста) с каким-то пацаном гулял, им еще не занялись как нами, но тоже вроде хотят заняться. Говорит, что пацана, с которым я общался в телеграмм зовут *, ему 16 лет, и его тоже уже схватили. Как же не приятно, если он тоже подвергнится репрессиям, и может пострадать. Как там дела у Вани («Ивана Лапшина»), которого вместе с нами схватили, хотя мы с ним только недавно познакомились, получается, что он не при делах почти никаких, но фсб и до него вроде хочет докопаться.

Переживаю очень и за тебя, бабу, деда, тетю и других родственников. Сильно также переживаю и за ребят, нужно, чтобы они не велись на провокации.

…Наверное мне все-таки срок дадут, но слишком переживать наверное не нужно, так как мистеру президенту не много походу осталось, так сказать, сидеть в президентском кресле, и он в ближайшее время его покинет.

Вследствии, скорее всего будет пересмотр спорных дел.

Ладно, а зачем интересно от бабушек скрывать данное дело. Они же наверное поймут. Ладно, мама, люблю тебя сильно, можешь передавать всем от меня привет. * (Химику) и * (Другу) выражаю солидарность».

Никита с дедом и бабушкой. Из семейного архива

ФРАГМЕНТ 3
 
«Мама, здравствуй! У меня все хорошо. Насчет письма, получили ли я его или нет, я не совсем уверен. Насчет марок, говорил цензор тебе сообщить, мол они и так обязательны по стандарту, и нужны что бы если я попаду в больничку или еще кудато уеду мне его переслали. А то что раньше можно было без марок передовать, так это их инициатива для удобства граждан.

Ага, включают и Высоцкого и Летова и Цоя. Кого еще не включают, только предложи, а воспитателю Александру Сергеевичу нравится музыка от симфонического оркестра Симфобороны, которые играют мелодии на Летовские песни.

По учебе у меня хорошо, меня некоторые учителя хвалят, учительницы по истории, географии удивляются тому какие у меня знания. (Кстати Петр Алексеевич Кропоткин внес большой вклад в географию, он вообще хороший ученый. Я б почитал книги от Петра.)»

ФРАГМЕНТ 4

«Неужели ты правда пытаешься оправдать, так сказать, правительство после того что было. А эти 20 тысяч выплачивали разве вам или это за детей типо, что-то не очень понятно. И на деле это вроде как очень мало. В тех же самых Дубаях (Арабские эмераты вроде), ты же вроде можешь в Интернете посмотреть сколько там выплачивают и за что. Писать об этом в письме наверное не очень нужно, так сказать, удобно. А Диме родители по его, так сказать, словам за 2 недели могут более 20 тысяч выдавать. У его родителей вроде как бизнес есть, так сказать».

(Это, кстати, правильное, но опасное сравнение — с эмиратом Дубай. Там такое же — по мощности, не технологиям — алюминиевое производство; нефть, добываемая в Красноярском крае и Дубае, а также, например, Норвегии дает сравнимые прибыли, если пересчитывать на душу населения. Только в Красноярском крае помимо нефти — 40% мирового производства металлов платиновой группы и много чего еще. Никель, медь, лес, электроэнергия и т.д. В Дубае и крае, в целом России, — такое же кастовое общество. А вот качество жизни, индексы человеческого развития — и близко не стояли. Но на этих вопросах мальчики поколениями спотыкались и пропадали.)

Письмо Никиты маме

ФРАГМЕНТ 5
 
«У меня все вроде в порядке. […] Меня не бьют. […] Интересно что там думают в церкви о данной, так сказать, ситуации. Мне кстати на ИВСе затирали что они вроде как якобы староверы, хотя они же пятидесятники, то есть протестанты. Говорил там один охранник, что Анархизм в России запрещен, а я типо фанатик. Это он же говорил про староверов, а еще о том что свидетели Иеговы признаны запрещенными за то что обличали там православие или что-то типо того.

А он такой из себя православный. Таких православных походу много в органах. Что-то они часто то ли забывают, то ли игнорируют, то ли что-то еще, когда поступают не так, как советуется в Библии и идут против слова Божьего.

А когда пытаешься того чувака поправить, что-то ему объяснить или возразить, то он типо перебивает примерно такой фразой: «Ты меня пытаешься завербовать, все, тебе нельзя говорить со мной». Как будто он опасается правды, типо я там доводами могу наверное разрушить привычное ему мироощущение или устоявшееся мнение. Как-то это странно. Какоето типо «счастливое неведенье» это наверное, которое он хочет оставить. Вот так он был со мной даже наверное груб. Это ведь реально, разве не похоже на фанатизм? С его, так скажем, стороны?»

ФРАГМЕНТ 6

«У меня все в порядке. С учебой тоже все нормально, хотя т.к. Дениска приехал в СИЗО, то уроков стало в 2 раза меньше (было и так 3–4 в день). Учителя меня хвалят, хоть я за оценками не гонюсь. Сегодня передали диплом 1 степени за межрегиональный Есенинский диктант так называемый.

Звонки пока не прислали. Можешь всем приветы передавать. Я бы встретился с отцом Владимиром (священником, крестившим и его, и Макса. — А. Т.)».

«Ты не один»

Владимир Васин, защитник Уваровых, общается с Никитой через стекло, в трубку.

«Парень боится, ему страшно, приятели сознались во всем, в терроризме, и следствие подтягивает ту линию, что они друг друга обучали тердеятельности. Но он стоит на своем. Несмотря на то, что ему светит, конечно, из-за этого больше. Я еще не видел всех материалов, которые мне только должны показать, но мне уже очень интересно, как происходило строительство этого ужасного дела в самом начале, как задумывалась его архитектура. Это мы узнаем в конце.

Сотрудники госбезопасности заложили Никите в голову, что он сядет. Если признается, то на шесть [лет], а если не признается, то на восемь. И ребенок понимает и верит.

На последнем свидании Никита попросил сказать всем людям большое спасибо — всем, кто помог маме, всем, кто пишет».

К сроку, какому бы то ни было, Никита готов. Это твердо говорит Анна.

Несколько лет назад Алексей Симонов привез мне из Москвы — раздать в сибирские библиотеки — партию двухтомников Ефросинии Керсновской «Правда как свет», изданную с участием «Новой». Последние две книги я взял с собой в Канск для Никиты (с расчетом, что они останутся потом в тюремной библиотеке): во-первых, у Керсновской там лайфхаки, как выживать в российских лагерях; во-вторых, с яркими картинками; в-третьих, присутствовал длинный ассоциативный ряд — накануне перед моим отъездом в Канск один из читателей «Новой», обращаясь под нашей заметкой к Никите, вспомнил «Сына артиллериста» отца Алексея Симонова — Симонова Константина:

— Ты слышишь меня, я верю:
Смертью таких не взять.
Держись, мой мальчик: на свете
Два раза не умирать.
Никто нас в жизни не может
Вышибить из седла! –
Такая уж поговорка
У майора была.

Попытка не удалась. У матери книги не взяли. Я заранее понимал: если в красноярских колониях запрещают «Новую газету», то и книги, изданные с нашим участием, вряд ли пропустят. Потому положил еще «Трех мушкетеров». Не пропустили и их.

Эксперты по делу подростков, оценивая то обстоятельство, что они что-то друг другу советовали читать, пишут:

«Читать — содержит побуждение к прочтению определенного списка литературы. Побуждение выражено отсылкой читать — инфинитив в значении императива».

И это криминал. Хоть в том отрывке, что подвергается анализу, один из группы советует: «Почитай Маркса», а Химик ему отвечает: «Убирай своего Маркса обратно в штаны, мы тут анархисты *** (блин)».

Читающий подросток ныне фигура подозрительная — факт. Анна рассказывает, что хотели при обыске дома забрать даже томик Хаггарда — он-то чем подозрителен? Косились на Библию.

68. Почему-то над Хаггардом, этой никитиной книгой, при обыске надолго задумались, рассказывает мать. Тоже хотели изъять. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Вот и следователь, видимо, полагает, что книги — это лишнее. Последнее письмо Никиты матери:

ПИСЬМО НИКИТЫ МАМЕ

«У меня все, вообщем, как всегда в порядке. Скучаю очень по вам. Звонки так и не приходили вроде. Кстати, когда ты вышла, он потом (следователь) подходил ко мне после суда.

Задавал разные вопросы, на пример: считаю ли я себя политическим, или пересекаюсь ли я с *, или нашел ли я какие нибудь ошибки в экспертизе. Я ответил, что нашел, а он этому типо удивился. Говорил еще, что ему нас жалко, и что зря типо историю так углубленно изучал. Я ему кароч резко ответил, и он отвалил. Спасибо за фотки Левки, жаль только, что фото черно-белые.

А что там какое то письмо в интернет выложили? Тебе привет передают. Ладно мама, люблю и целую тебя. Пока».

Так что Никита не сможет прочитать, что он не один. И что он не брошен. Но это прочитает его мать. Она найдет, как передать.

Щепки горят

Срок предварительного следствия продлевают до 8 апреля. Председатель Канского горсуда Сухотин с участием прокурора Благерева в очередной раз продлевает Никите и содержание под стражей. Теперь по 8 апреля (всего до 10 месяцев).

Держат под стражей свыше полугода — при «особой сложности» дела, однако этот довод вовсе не заявляется и не исследуется. Среди мотивов (заверенная копия документа в редакции) называют ходатайство следствия о необходимости получения заключения психолого-лингвистической судэкспертизы (тогда как оно готово с 9 ноября, но с ней, видимо, не все ознакомились). Другие экспертизы изготовлены еще в июле и августе. Уже более чем полгода как.

Помимо того, суд полагает, что Никита может продолжить заниматься преступной деятельностью, поскольку характеризуется инспектором ПДН и директором школы отрицательно. При этом круг его общения и «возможных соучастников по данной деятельности (террористической), в т.ч. с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», органами следствия полностью не установлен, может оказать воздействие на * и *, которые сотрудничают со следствием и дают изобличающие его в совместном совершении преступления показания, в связи с чем опасаются за свою жизнь и здоровье».

Однако Друг находится в СИЗО, а Химик под надзором, домашним арестом. Предположения следствия, что Никита продолжит преступную деятельность, не подкреплены доказательствами.

Ребенка держат в тюрьме потому, что суд ссылается на необходимость проведения ряда следственных действий. При этом их объем все тот же, что заявлялся, например, в ноябре.

Почему суд не рассмотрит вопрос об эффективности следствия?

Кроме Сухотина и Благерева, надо поименно назвать и других героев, кто защищает нас от терроризма, кто, судя по карточкам дел, неуклонно бережет нас от Никиты, продлевая содержание подростка в СИЗО.

• Это судьи Канского горсуда Аксютенко и Бузина,
• а также суда краевого Барсуков.
• Прокурор Бондаренко.

Неоценимый вклад в борьбу с терроризмом вносят

• инспектор Поляков,
• директор и депутат Креминский,
• кандидаты наук Кипчатова и Маланчук.

Это неполный список, он будет дополнен.

И если прокурорам и следкому, как сейчас заведено, покажется, что эта заметка — оправдание терроризма, то я спрошу: а улицы ваши в коллективном «Канске», а памятники в голубином дерьме — не оправдание? Что тут не названо именами террористов и подпольщиков? А все эти россказни об Иисусе, Мальчише-Кибальчише, песни про Орленка — нет, не оправдание? А толстовский Хаджи-Мурат? Вот и в этой заметке — одно лишь сочувствие тому парню, на кого вы навалились всей своей чугунной тяжестью.

Ну и потом. Парней террористами признал пока лишь Росфинмониторинг. В России виновных называет только суд.

За оправдание этой жизни, всего ее фона, нет у вас обвинений? Жизни, когда отцы на вахте, город горит и реальные люди гибнут, гибнут вот от самой этой жизни, незаметной никому, так уж устроенной, гибнут от изношенных турбин, от выгоревших пустот в земле, от сердца, не могущего больше здесь?

А сидеть — детям. За гипотетический урон и виртуальные трупы, за чьи-то фантазии.

Качан:

ЦИТАТА

Говорит Надежда Качан,
сотрудник ЗАГС, в прошлом мэр Канска
 
— Так я одна была на пожаре от начала до конца. Все остальные — в Красноярске: и начальник ГО и ЧС, и первый зам, и второй. Я на городе одна была, и уже в пять часов я с обожженными бровями и т.д. пришла, меня всю колотило. Сделала, на мой взгляд, все возможное и невозможное — пригнала из Зеленогорска (соседний закрытый ядерный город Красноярск-45) машины, поезда, вертолеты…

Мне сейчас все равно. Было — и перегорело. Мне абсолютно все равно, что будет. Абсолютно. У меня нет жизни, нет перспектив. Они мне разрушили семью, по существу.

Потому что два года реветь в подушку, и истерики, и иммунитет посадила и себе, и мужу, и все что… Посадят — хрен с ним, буду сидеть.

Только не понимаю — за что. Нет у меня системы оповещения в городе. Она стоит 38 миллионов. Где мне было их взять? У меня есть четыре письма в Минфин. И что? Я уже не глава три года, а системы так и нет. И быть не может, потому что никто таких денег Канску не даст. Почему мне в вину это ставят?.. Вот и по пацанам этим, анархистам. В правильности системы, оценке действий совсем разочаровалась.

После пожара 24.05.17. Фото: ЧП Канск

После того грандиозного пожара Канск писал Си Цзиньпину, отправлял гонца в Москву в китайское посольство, но и Китай Канску не помог. Сейчас здесь все по-прежнему. Отлегло со временем, и китайские пилорамы пилят, будто ничего и не было. Их тут более сотни. Опилки как тлели, так и продолжают тлеть.

Выжгло, кажется, не только канский поселок Строителей, еще что-то. Рельсотрон все-таки, похоже, жахнул.

…Анна едет на маленькой, нелепой, легкомысленной в этих снегах и льдах машинке по замороженному и всегда молчаливому, как хек, как огромный пельмень, городу.

Мать Никиты с подобранной в мороз кошкой — та отморозила уши. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Едет мимо развалин заводов, засранных купеческих особняков, труб с остывшим в них чадом; едет мимо головешек и горелых стен; мимо тихо гниющего и рассыпающегося домика Зазубрина с филенчатыми ставнями и барочными наличниками — автора «Щепки», повести о методах ЧК, написанной в 1923-м (фильм «Чекист» по ней в начале 90-х не пропустил никто, кто тогда жил), самого Зазубрина расстреляли в 1937-м; едет мимо Советской, 6 — здесь сейчас «Сердце города» (кафе), здесь после 18 лет лагерей и северной ссылки доживала Люба Рубцова — вместе с матерью, старой большевичкой, она и сдала 14-летнюю дочь в 1938-м чекистам (Любу с одноклассницей и прибившимся к ним шестиклассником судили как фашистскую организацию). «Сердце города».

В центре Канска. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

Анна едет мимо школы, где в полутораметровые горы снега повсюду воткнуты таблички «Внимание!!! По газонам не ходить!!!» И — значок камер слежения. Анна едет то туда, то сюда. И мимо нее по замороженному городу туда и сюда идут и едут люди. Они все точно что-то потеряли. Это похоже на окончательный распад крестьянской общины с обнулением ролевого поведения. Или на невидимую мировую войну: люди мыкаются, сбиваясь порой в колонны и снова расходясь.

Потом мы долго сидим и разговариваем обо всем по второму кругу. Анна:

— Как мы дожили до такой жизни, люди? Это же страшно, когда ты знаешь, что зачем-то для чего-то кому-то это понадобится, и он, *** (блин), все сделает, замутит, придумает все что угодно, все перевернет, но он будет делать это до последнего. Как мы дожили до такой жизни?

Дмитрий:

— Мы всегда так жили, — и, помолчав: — Сейчас еще Новочеркасск увидим. Площадь ту с пулеметами. Потом пожарки кровь смоют.

Анна молчит. За окном ночь, горит луна. В глазах играет огонь, это отражаются гирлянды еще не убранной елки и телевизор, не выключающийся, но пляшущий уже беззвучно.

Ответ не меняется — «не разрешаю»

В тайге. Фото: Алексей Тарасов / «Новая газета»

P.S.
Апелляционный суд 25 февраля отказал Никите Уварову в изменении меры пресечения на домашний арест, так как у ребенка плохие характеристики за подписью директора школы Кроме того, по мнению инспектора ПДН, до ареста ничего не знавшего о мальчике, мать не могла его контролировать.