Так вот, на берегу того озера и стоял город Чаронда,
самый загадочный, скажу я вам, город в мире. По городу этому никогда ни одно колесо не проезжало, никогда
этот город электрической лампочки не зажигал. Жили
в этом городе рыбаки, плавали во все концы на лодках,
а зимой на санях ездили. А Чарондак в озере за пастуха был: русалок пас.
Но вот наступило время, и огромное озеро обмелело, стало тиной да травой зарастать, люди из города
разбрелись, русалки в леса подались, и Чарондак ушел,
в озеро Белое перебрался. Подрядился в пастухи, белых коров в озере пасти. Ему без свежей проточной воды, как и без дела — не жизнь.
Жил Чарондак в последние годы в водном бучиле
у плотины старой Маринки. Бывало, поднимется со дна,
распустит свою зеленую бороду по течению и нежится
на солнце.
Редко, кто его видел по земле идущим. Только иногда зимой придут бабы на прорубь, а вокруг ее следы
огромные лапчатые. Ясно: Чарондак выходил, весну выглядывал.
В озере белуги зимовали да по малым рекам весной
нерестились, а потом уходили они в Волгу, а уж из ее —
в Каспий. Там рыбьи стаи несметные, а белуге много
надо пропитания. И то верно, размерами иная белуга
с большую лодку, а то и с пароход.
Где-то в апреле вылезет Чарондак из своего бучила,
стукнет посохом по ледяному панцирю, и побежит
по льду трещина от Белозерска до Липиного Бора. Шагает Чарондак по озеру и через трещину белых коров
считает.
Но вот задумали люди вместо Маринки сделать
большой водный путь, настроили по рекам плотин,
остановили течение, запрудили озера. Много стало воды. Радуйся, Чарондак, водный дух!
Только стали замечать люди, что все реже и реже
видели они следы его на льду Белого озера. Некого стало считать в Белом озере. Перегородили люди бетонными плотинами дорогу белугам из Каспия в Белое озеро.
А потом и в старом бучиле перестали замечать зеленую
бороду Чарондака.
Пропал Чарондак.
...
продолжение следует