Наш координатор Елена Смиренникова поговорила с жильцами деревянных домов Вологды о проблемах, с которыми им приходится сталкиваться. А ещё спросила у коммунальщиков и реставраторов, почему так происходит, и что с этим можно сделать.

Фото: Елена Серова

1

Мы стоим с Алёной на балконе вологодского двухэтажного деревянного дома — памятника архитектуры федерального значения. Алёна здесь живёт. Всего в доме четыре квартиры — все они в собственности. И одна комната — муниципальная. Прописанный в ней мужчина находится где-то в другом городе области, кажется, в психиатрическом диспансере. Соседи хотели бы выкупить комнату у города, но никак не получается.

Сама Алёна живёт на втором этаже: «Три раза пыталась отсюда уехать, но дом словно не отпускает — возвращаюсь». После третьего возвращения Алёна решила обустраивать пространство насколько возможно. Начала с разбивки клумб за домом: «Я решила: неважно — помогают мне соседи или нет. Это мой дом, и я хочу, чтобы здесь было красиво».

Но главные трудности, конечно, внутри. Управляющие компании исчезали одна за другой, а проблемы оставались. «Соседи говорят, что пол гниёт. По-хорошему, надо вскрывать полы и что-то делать с вентиляцией, чтобы не образовывалась гниль», — рассказывает вологжанка. А ещё менять водопроводные трубы. У себя Алёна поменяла сама, а соседи снизу отказались: денег нет.

Так уж сложилось, что в деревянных памятниках живут не самые богатые люди: для них и расходы на коммунальные услуги слишком велики. В доме центральное отопление, холодная вода, газ, газовые колонки. Дороже всего обходится отопление — большие теплопотери.

За воду и газ жильцы платят фиксированную сумму — ставить счётчики сложнее и дороже: придётся переделывать всю систему труб. Они устроены так, что идут от одной квартиры к другой. И если Алёна перекроет у себя трубы, то её соседка на втором этаже не получит ни газа, ни воды.

Жильцы нижних этажей, может быть, и рады съехать отсюда в обычную многоэтажку, но продав свою однокомнатную квартиру, они смогут купить лишь комнату в общежитии.

«Квартиры в этих домах стоят дёшево — никто не хочет покупать. Люди боятся пожаров, страховку на такой дом оформить сложно и очень дорого».

И ипотеку на покупку квартиры в деревянном доме не дают. Вспоминаю, как одна моя знакомая отказалась от квартиры в подобном доме из-за условий банка.

Алёна говорит о том, как много зависит от жильцов и их финансовых возможностей. Рассказывает про дом-непамятник, в котором соседи совместно решают общедомовые вопросы. Размышляем о том, что были бы субсидии или возможность взять кредит на ремонт — удалось бы что-то сделать и на первом этаже.

Но пока даже дворника и своей мусорки у них нет. Жильцы справляются сами как могут.

Фото: Елена Серова

2

В доме у Тамары Васильевны есть управляющая компания. Но отношения с ней не самые лучшие. «Ничего не делали, не делают, но деньги берут регулярно, — поясняет Тамара Васильевна. — Приходите, мы вам все покажем».

Она рассказывает мне про щели между наличником и рамой, про проводку, которую не меняли с 75-го года, прочие беды и удивляется, куда уходят деньги на содержание жилья: «Это такая грустная история!.. Грустная, но интересная. Жаль, что возраст такой уже!».

Тамаре Васильевне почти 70. «Я самая молодая здесь», — задорно сообщает она. Остальные жительницы дома и того старше.

У Тамары Васильевны была квартира в кирпичном многоквартирном доме, но очень хотелось вернутся в детство — в деревянный дом. В то время, когда живы были дворянские деревянные особняки, которых больше нет. В одном из таких домов и обитала семья маленькой Тамары.

Некоторые мечты имеют свойство сбываться. Удачное стечение обстоятельств — и Тамара Васильевна вновь стала жительницей деревянного дома. Ей нравятся и дом, и место, но невозможность разрешить бытовые проблемы заставляет вновь задумываться о переезде.

Фото: Елена Серова

3

«Такие дома брать невыгодно просто потому, что они, как правило, находятся в не очень хорошем состоянии, — объясняет мне директор одной из управляющих компаний Александр. — Сразу требуются довольно весомые вложения, чтобы привести в минимальный порядок — в районе 10 миллионов».

Это в первую очередь коммуникации, подводящие сети. В советское и постсоветское время за ними почти не следили, и теперь всё в ужасном состоянии.

Александр рассказывает, что жители имеют право провести собрание и по его итогам администрация города может выйти с ходатайством перед фондом капремонта, чтобы были выделены средства на то, чтобы хоть немного привести дом в порядок. Но администрация этого не делает, открещивается всеми ногами и руками: «либо затягивают, либо говорят, что нет денег».

Вторая причина — дорогое содержание. Оплата дворника и регулярная чистка крыши от снега (а зима у нас длинная) превышает средства, которые можно собрать с четырех-, восьмиквартирного дома.

Еще один момент — сами жители. Если в доме окажется хоть один недовольный, который напишет в Роспотребнадзор и жилинспекцию, управляющая компания, не успев вложиться в ремонт, уже получает штраф. И как правило, довольно весомый.

Идеальный вариант, считает Александр, когда все жильцы — собственники, не зависят от управляющей компании и сами следят за домом.

Фото: Елена Серова

4

«За деревянным домом нужно следить так же, как и за любым другим, — отмечает руководитель реставрационной фирмы Владимир. — Смотреть, чтобы крыша не текла и полы на земле не лежали».

Идея о создании методички для жителей деревянных домов ходит давно. Хочется рассказать жителям, что делать, чтобы дом стоял еще сто лет.

Пытаемся понять особенности: что делать в деревянном доме такого, что не требуется в кирпичной многоэтажке. Нужно, чтобы продув под полом был сквозной — на лето открывать, на зиму закрывать. Со слуховыми окнами на чердаке то же самое. Только ещё сетку ставить от птиц.

Дом нужно красить – хотя бы раз в 15 лет. Можно мыть раз в год — если он стоит на активной городской улице: чтобы не копилась пыль и грязь, разрушающие дерево. Чистить ливнестоки на крышах. Косить траву и откапывать фундамент, если нет отмостки. Тогда нижние венцы не будут уходить в землю и дольше сохранятся от гниения.

Еще одним разделом такой методички могла бы стать информация о том, что можно и что нельзя делать на зданиях с охранным статусом.

«Посидеть, подумать – может быть, что-то и получится. Хотя случаи у всех разные, часто нужен индивидуальный подход», — заключает Владимир.

 

Postscriptum

Исходя из данных, опубликованных на государственном сайте ЖКХ, в Вологде в настоящее время насчитывается всего лишь порядка 250 многоквартирных деревянных домов постройки до 1949 года (цифра не точная, так как опубликованная статистика не фиксирует материал дома, но в Вологде в тот период процент каменных построек не превышал 10-15%).

Это менее 2% общей жилой площади всех городских многоквартирных домов. В них зарегистрировано примерно 1% населения (около 2800 человек из 350 тысяч населения города). В той части города, которая предполагает быть включена в территорию исторического поселения, располагается ещё меньше деревянных квартирных домов — едва ли половина и без того небольшого их числа.

Таким образом, квартирные деревянные дома — визитная карточка исторической Вологды —уже сейчас очень редки и, как таковые все заслуживают особого режима (налоговых льгот для жильцов, опеки со стороны волонтеров, надзора со стороны профессионального сообщества, внеочередных реставрационных работ и т.д.). Увы, пока вместо всего этого большая их часть подлежат сносу по программе расселения из ветхого и аварийного жилья.