Я к вам с приветом от людей, которых почти похоронила остальная страна, живущая между офисом, парковкой-телевизором, супермаркетом и отпуском в Черногории-Турции... Очевидно, что эта страна нужней государству. Не потому, что она голосует. Она нужнее потому, что покупает. Еду, одежду, машины, телепередачи, билеты на «звёзд», кредиты, части постаревшего тела и гаджеты. Но главное - еду. 

Эта страна только думает, что живет, как хочет. Она уверена, что ест, что пожелает, берет только выгодные кредиты и выбирает власть, которая нравится. На самом деле мы делаем, покупаем, едим только то, что нам подсунут. Достаточно вырубить только один рубильник, перерезать один кабель, не подвезти хлеба и колбасы только один день и вся наша свобода выбора посыпется прахом и жизнь остановится. Как обесточенный эскалатор, везущий вас вниз.. 
Но жизнь не остановится на селе. Оно почти не зависит от городских угроз и глупостей. От «рубильника». 

Я видел свободных людей. По настоящему свободных. Живых жнецов, косарей, шорников, кузнецов и маслобоев, гонял чаи с держателем самого большого поля льна на Вологодчине и ел козий творог с мёдом в семье ямщика-старовера. Мы топили самовары шишками с хозяином самого большого стада дойных коров и жарили блины на чурочках с мастерицей гончарного дела. Но сначала мы теребили лён, косили траву и скирдовали сено. Вернее, это делали они на Сельской Лимпиаде в Липках, а мы им не мешали. Мы фиксировали. Чтобы у нас были доказательства того, что эти люди не просто есть, а они живы. Что они самодостаточны. Что их много. Но их в упор не видят те, кто с утра до вечера втирает нам про «русский мир», импортозамещение и про «пользу санкций» для сельского хозяйства. При этом продолжающаяся борьба за существование и право жить свободно на земле, которую ведут в деревне эти русские люди, средний возраст которых 55-60 лет, остаётся за кадром, вне интересов политиков, писателей, СМИ и всей нации. 

Праздник в Липках в 200 км от Вологды не заинтересовал ни одно (!) СМИ, кроме местной районной газетки. 

Ребята - это преступная профнепригодность. Или цензура? Далеко ехать?.. Я проехал 800 км. Но не увидел на грандиозном празднике Крестьянского труда ни одной (!) телекамеры. 
Я объездил пол-страны, но не видел равного Анатолию Ехалову по знанию деревни и способности объединять крестьян вокруг праздников. Все, что в последние 30 лет делается живого и честного, чтобы страна услышала про крестьян Вологодчины, сделано Анатолием Константиновичем. Но его не любит ( потому что боится) все областное начальство, вместо того, чтобы на руках переносить его из деревни в деревню, чтобы учил, как не унывать духом, сохранить поля и домашнюю скотинку. Как беречь народ. 

Ведь нация горожан живет только потому, что ее подпитывает деревня. Нация стремится исчезнуть, растаять и потеряться в общеевропейском супермаркете, питая иллюзию, что все можно купить, были бы деньги. 
Деньги нельзя есть!

Скажу больше. Нельзя питаться с рук потенциального противника. Это вкусно, но не полезно. 
К тому же, если вас кормит тот, кто не желает вам добра, он может однажды купить вас за еду, когда её станет меньше, чем денег. 
Продовольственная безопасность - это не магазины, которые только пункты складирования и продажи. Важно то, чьими руками и совестью сделана еда. Поэтому безопасность России - в сильной и честной деревне. В кооперации крестьян-единоличников. 

Я свидетельствую. На селе достаточно работящих, трезвых и не старых мужчин и женщин, способных накормить и обеспечить тылы городов-миллионников. Они не разучились косить, жать, молотить, доить и взбивать.. . 
Им нужна наша политическая и покупательская поддержка. А для этого нужно просто знать, что деревня даже с изменением уклада не потеряла своей изначальной функции кормилицы всего народа. 
А ещё в деревне живут крестьяне -то есть люди, несущие крест. 

Но сколько не напишешь, не покажешь стороннему человеку русской деревни и ее обитателей, все это воспринимается, как лубок, сувенирная продукция, осколки «Играй гармони», прочей этнографической хрени, в которую превратилась наша деревня и все ещё живой крестьянский народ в глазах бездумного и беспечного обывателя, у которого пока ещё есть деньги. Но даже самые предусмотрительные забывают, что карточку могут заблокировать, а наличные в кубышках может поесть плесень или жучки. 

Деревня есть. Осталось максимум одно поколение, за которым - никого из продолжателей крестьянского дела нет. Это значит, что у нас в запасе ещё есть 10-15 лет, чтобы спасти русскую деревню, а вместе с ней и себя от иллюзий, что можно купить все. 

Русская деревня хоть и дёшево стоит, но не продаётся. 
Нельзя купить традицию и любовь к Родине. 
А теперь попытаюсь снять фоторепортажем упреки в излишнем пафосе. Думаю, что мои герои сами за себя скажут. 
За что и люблю!