Что в них такого чарующего, что заставляет людей пристально впиваться взглядом в каждую черточку черно-белого снимка, отмечая архитектурные детали на фасадах и буквы старинных вывесок?

Порой мы мечтаем о машине времени, чтобы хоть на минуту попасть в тот волшебный мир, полный степенных извозчиков, вкусных трактиров, суровых городовых и звенящих уютных трамваев.

Разум подсказывает, что и трамвай был неудобный, и от конского навоза на улицах было не продохнуть, и болезни жуткие, и вообще…

Но сердцем мы всё одно тянемся туда и нам кажется, что надо только закрыть глаза и старинная фотография оживет, раздастся трамвайная трель, разносчик пирогов заденет тебя локтем, а из ресторана вывалится шумная толпа московских озорных гуляк, один из которых, "желтоволосый, с голубыми глазами", прыгнет в экипаж и помчит по Тверскому околотку, сочиняя бессмертное: 

Россия... Царщина... Тоска...
И снисходительность дворянства.
Ну что ж!
Так принимай, Москва,
Отчаянное хулиганство.

Не знаю как вас, а меня в том мире притягивает эстетика деталей. 
Во всем.

Ажурные фонари, изумительные по красоте решетки и ограды, чугунные козырьки перед входом, вывески и завершения кровель в виде перевернутых рюмок….перечислять можно долго.

Даже дореволюционные промышленные здания имели свою неповторимую красоту, недаром их сегодня активно переделывают под офисы и квартиры.

Ушло всё это, пролетело, словно в форточку, не пристало гражданам новой России услаждать взор буржуазными примочками. Даешь безумный конструктивизм, функционализм и минимализм во всем!

Домик с башенками по краям, в котором находился Торговый дом и обувной магазин братьев Видоновых, изуродуют до неузнаваемости «улучшениями» и перестройками.

Ресторан «Ампир» (в здании на фото справа) переименуют в «Софию», на втором этаже разместят редакцию журнала «Юность», а сам дом чудом уцелеет во время реконструкции Садового кольца.

В моем детстве дореволюционной эстетики уже не было, мы, сорокалетние, пятидесятилетние, шестидесятилетние, фактически являемся поколением «бетонных заборов и крашеных стен», которые сопровождали нас от рождения, а кого-то, увы, и до смерти.

Дикая по колеру масляная краска на стенах домов, школ, поликлиник и бесконечные линии бетонных заборов везде, где только возможно.

Может оттого и сидит в нас тоска по несуществующему миру старой России, с её эстетическими вывертами и архитектурным безумством эклектики.