О любовных приключениях итальянца в Вологде XVIII века рассказали сотрудники Государственного архива Вологодской области.

– В нашем архиве сохранились любопытные сведения об одном итальянце, оказавшемся в Вологде в конце XVIII века в эпоху Екатерины Великой, – рассказывает Илья Кузнецов, заместитель директора архива по научной работе. – Какими судьбами он оказался у нас не известно. 

Среди пожелтевших от времени документов Вологодского епископа Иринея сохранилась такая бумага:

«Покорнейшее прошение епископу Вологодскому от купца города Феррара, проживающего в Вологде, Джовано Алесандро Мазино, католического вероисповедания от 20 августа 1787 года... намерен я вступить в законное супружество с девицею православного вероисповедания тотемской мещанкой Ульяной Осиповой дочерью Некрасовой, живущей в здешнем городе Вологде… покорнейше прошу с оной мещанкой обвенчать и учинить милостивую резолюцию». 

Историки считают, что, по-видимому, речь шла об очень сильных чувствах. Потому что он выбрал в жёны простую мещанку. А так как молодые принадлежали к разным вероисповеданиям, то они должны были получить разрешение от представителей церковной власти. 

Тут влюблённым пришлось столкнуться с бюрократией. Началась переписка.

– Епископ Ириней не спешил с ответом итальянцу Джовано. Владыка и духовная консистория обратились с запросом к светской власти – в вологодское наместничество – с просьбой разъяснить: не женат ли случаем Мазино, не вдовец ли, и не собирается ли он внезапно уехать из России, оставив здесь предполагаемую жену, – рассказывает Илья Кузнецов. – В Вологодской управе всё проверили, опросили итальянца, выяснили – он холост, и с удивлением узнали, что на означенной девке жениться... вовсе не намерен и «останется ли навсегда здесь в России не сказал…». Какие пылали итальянские страсти между Джовано и мещанкой Ульяной Некрасовой неизвестно, но понятно, что феррарский купец пошёл в отказ. Ну, как говорится, на нет и суда нет. Дело закрыто.

Но спустя почти два месяца, 12 октября 1787 года, епископу Иринею вновь пришло письмо от Мазино, в котором итальянец клялся и божился, что на него нашло какое-то затмение, и он по-прежнему видит в женах только Ульяну. Купец заверял епископа в том, что он холост. Многократно раскаивался:

«по некоторому моему тогда случаю между прочим объявил, что с объявленной девкой вступить в брак не желаю… Но ныне я возымел твёрдое и непринуждённое желание вступить с нею в брак». 

Мазино клялся, что останется жить в Вологде и что будущих детей воспитает в православной вере. 

Епископ Ириней не поверил итальянцу и вновь методично отправил запрос в наместничество, чтобы там подтвердили его слова. В управе вновь же всё проверили. Написали бумагу епископу, указав – Джовани Мазино – холост, не вдов, из России в своё Отечество не собирается и намерен воспитать детей в Православии.

– Получив официальный письменный ответ от властей, епископ... не поверил. Как гласит русская поговорка – «Доверяй, но проверяй». Многократно. И вновь - запросил от Управы, чтобы Мазино непременно дал в письменном виде клятвенное обещание обо всем этом, с целованием распятия и Евангелия, – рассказывает Илья Кузнецов. 

Наконец, спустя какое-то время в вологодскую консисторию епископу Иринею пришло новое письмо об итальянце Мазино с его клятвенным обещанием, с личной подписью на итальянском и все необходимые документы от наместничества. Ещё феррарский купец просил повенчать их с Ульяной в центре Вологды в Афанасиевской церкви.

В результате этой переписки осенью того же 1787 года, на заседании консистории было решено разрешить брак итальянского католика и православной тотемской мещанки Ульяны Осиповой Некрасовой. Молодым разрешили повенчаться именно в Афанасьевском храме. И на довольно обширной консисторской выписке о разрешении брака епископ Ириней своей рукой начертал «Обвенчать можно».

– Далее в архивных документах фигурирует уже не Джовано Алесандро Мазино, а феррарский купец, живущий в Вологде, католического исповедания под русским вариантом имени Иван Александров Мазин. Переписка и клятвенное обещание его так и остались хранится среди бумаг Вологодской духовной консистории в нашем архиве, – говорит Илья Кузнецов. – Мы не знаем, как сложилась дальнейшая судьба итальянца и вологодской девушки, были ли у них дети и остались ли они в Вологде, а может уехали в город Феррара в Италии – не известно. Однако, надо признать, что эта история – тоже приключения итальянца в России 18 века. В провинциальной северной Вологде.

Кстати

Церковь Афанасия Александрийского стояла на Старой Торговой (Сенной) площади там, где сейчас находится автостоянка городской администрации.

Даты постройки в разных источниках указываются разные. Некоторые авторы относят его постройку к концу 17-го, другие – ко второй половине 18-го века.

Это была относительно небольшая церковь с характерными приземистыми формами. Однако в начале 19-го века приход храма был одним из самых больших в Вологде, сообщает cultinfo.ru. В 1818 году насчитывалось 720 прихожан.

После того, как в Пушкинском саду установили памятник Ленину, были закрыты все храмы, стоявшие на площади Революции (ранее Сенной площади). Церковь Афанасия Александрийского стала первым храмом Вологды, снесенным в советское время.