Обвиняемые по делу о хищении 22 автобусов доказывают свою невиновность в суде. В ходе процесса выясняется, что техника, ставшая залогом для крупного кредита в банке, была полностью «убитой» и ни разу не выходила на улицы города.

Ранее NewsVo сообщал, что апреле прошлого года региональное следственное управление передало в суд дело о хищении 20 автобусов с базы ООО «Трансойл», находящейся на территории «ПАТП-2». В 46 томах изложена версия следствия: организованная преступная группа украла автобусы банкротящейся компании стоимостью более 21 миллиона рублей и сдала их в металлолом. Правоохранители полагают, что в хищении приняли участие судебные приставы и адвокаты, а всего было задействовано семь человек. Подозреваемые были задержаны в мае 2019 года. Дело о хищении автобусов расследуется с ноября 2018 года.

В июле прошлого года Newsvo писал о том, что автобусы были куплены ООО «ТрансОйл» в 2014 году у ООО «Межгород Авто», ООО «Транс Авто», ОАО «ПАТП»-2, ООО «Пригород Авто». Первые три фирмы были зарегистрированы по одному адресу с ООО «ТрансОйл», а ОАО «ПАТП-2» вообще имела одного генерального директора с этой компанией. Так что договоры купли-продажи были подписаны одним и тем же человеком с двух сторон.

Позже техника была отдана под залог банку при оформлении кредитов на 33 миллиона рублей. Автобусы сложно назвать новыми, есть даже машины 1989 года выпуска, однако представитель банка оценил их по рыночной стоимости нового транспорта, и на основании только своего заключения одобрил фирме два кредита.

С 2015 года заемщик вообще не платил банку ни проценты, ни основной долг. А потом фирма и вовсе ушла в банкротство.

Обвиняемые по данному делу при изучении документов обнаружили признаки мошенничества со стороны ЗАО Банк «Вологдабанк» и ООО «ТрансОйл» при оформлении кредитов. И обратились в полицию. Но уже больше года правоохранительные органы отказываются возбуждать уголовное дело по данному факту.

Суд разберется

Тем временем суд подробно изучает дело, а обвиняемым удалось добиться того, чтобы в суде прозвучали показания свидетелей.

Так, на судебном заседании 12 апреля 2021 года были прозвучали показания одного из потерпевших, который прямо в зале суда сказал о том, что «Где-то автобусы стояли без двигателей, номера не было. Можно было просто не идентифицировать это. То, что мы нашли, что идентифицировали по фото таблице, как есть так и есть» и «Мы отдельно находили еще двигатели. Самого автобуса уже нет, но идентифицировать еще можно было двигатель.».

На данный момент в протоколе судебного заседания от 12 апреля зафиксированы также  показания потерпевшего о том, что он не находил всех 20 автобусов, а только 14, а также о том, что у некоторых автобусов не было двигателей, а от некоторых автобусов остались только двигатели.

Роман Бритвин, один из обвиняемых, еще на стадии следствия  заявлял ходатайство следователю об истребовании сведений из системы «Поток», которая фиксирует передвижение транспорта по автодорогам, чтобы установить факта передвижения 22 автобусов по дорогам города.

«Следователь не стал этого делать, а запросил только сведения из системы „Поток“, чтоб посмотреть, как вывозились автобусы осенью 2018 года», — говорит Роман Бритвин.

Однако, Вологодский городской суд  удовлетворил ходатайство мужчины и направил запрос в УМВД России по Вологодской области. Ответ из ГИБДД УМВД России по Вологодской области пришел краткий: «в базе данных АПК „Поток+“ информация о передвижении транспортных средств, указанных в запросе по территории Вологодской области за указанный в запросе промежуток времени, отсутствует».

Важные свидетели

 29 апреля в суде также было допрошено два сотрудника полиции, которые проводили осмотр места происшествия 6 ноября 2018 года.

Полицейские заявили о том, что на металлобазе на ул. Промышленной тогда осталось только шесть автобусов в плачевом состоянии, их продолжали резать.

Сотрудники УМВД  охарактеризовали увиденные автобусы так: «Сначала 2 марки ПАЗ, за ними ЛИАЗЫ. Ну, и дальше там некоторые из них уже были распилены. Когда мы приехали, несколько человек работали над демонтажем металлических частей этих автобусов», «Остальные автобусы там даже у некоторых, если в простонародье говорить, двигатели были располовинены. Т.е. верхняя крышка от двигателей была снята, там клапанные крышки были демонтированы.».

Государственный обвинитель в суде несколько раз переспрашивал у свидетелей: «Вы сказали, что в тот момент, якобы, когда вы зашли на базу, автобусы демонтировались?». На что получал утвердительные ответы: «Да, резали люди. Ну, я не знаю, как это называется, в общем, резали металл там».

3 июня было допрошено еще четыре свидетеля: сотрудник полиции, сотрудник ОСП, а также человек, участвовавший в качестве понятого при одном из осмотров, водитель трала, который в сентябре 2018 года вывозил эти «автобусы» с базы на ул. Чернышевского.

Водитель трала, который перевез порядка 12 остовов от автобусов на металлобазу, пояснил суду, что «Когда-то давно это были автобусы, но когда я их увидел, то мне стало понятно, что автобусы эти больше никуда никогда не поедут. Состояние их было очень плохое, где-то вырваны двигатели, где-то сиденья оторваны, колес не было, стёкла разбиты», «Их судьба — металлоприемка», «Чтобы их отремонтировать, нужно было бы вложить очень много средств», «Те автобусы, у которых не было колес, мы цепляли за крышу. Иногда разбивали стекла, чтоб зацепить автобус и погрузить на трал».

К слову, в материалах уголовного дела есть несколько фото, иллюстрирующих процесс вывоза автобусов.

«Также хочу отметить, что в очередной раз показания свидетелей крайне разнятся с теми показаниями, которые от их лица записал следователь. Так, сегодня двое свидетелей сказали суду, что не подтверждают частично те показания, которые изложены в протоколе допроса их в качестве свидетеля следователем, поскольку там их слова написаны неточно или вообще они такого не говорили, т. к. лично не видели то, что следователь написал от их лица», — говорит Роман Бритвин, который уже несколько лет пытается доказать, что он невиновен в хищении автобусов, а дело было создано для того, что бы прикрыть мошенническую схему получения кредита в банке под залог разваливающейся техники.