Закрепощение «пятой колонны»

Вслед за героиней фильма «Москва слезам не верит» я могу сказать своим читателям, что те из них, кого не интересуют конституционные извращения, могут не читать эту статью и продолжить спокойно заниматься своими делами. Тех же одержимых, которых еще по каким-то причинам волнует, как соотносятся с конституционными и в целом правовыми принципами те законодательные новации, которыми, словно гусиной кожей, покрылось российское правовое пространство, я попрошу задержаться.

Закон об уголовной ответственности за сокрытие сведений о втором гражданстве – это, на самом деле, не рядовое извращение вроде Закона Димы Яковлева или закона, вводящего непропорционально тяжелые наказания за нарушения порядка при участии в массовых мероприятиях, а принципиальный шаг вперед, переход на качественно новый уровень конституционного нигилизма. Этот закон означает поражение в правах целой социальной категории, образуемой по некому случайному, внешнему признаку. Это серьезный, можно сказать, - исторический выбор в пользу возобновления практики издания классовых законов, целью которых являются репрессии в отношении отдельных социальных слоев или групп населения. С этим я и поздравляю российскую конституционную и правовую систему.

Асоциальная и антиконституционная природа подписанного Владимиром Путиным закона не выглядит очевидной, потому что акцент делается на необходимости декларировать наличие иного (второго, третьего) гражданства. Но это не более чем политическая уловка, потому что в действительности уголовная ответственность вводится не за наличие иного гражданства, а за наличие разрешения на постоянное проживание в другой стране. А это – «две большие разницы».

В отличие от второго гражданства, разрешение на проживание в другом государстве не создает никаких политических прав у получившего такое разрешение лица и не порождает с его стороны никаких политических обязанностей. Это лицо не присягает на верность другому государству, не участвует в выборах, не служит в армии и так далее. Вид на жительство - это всего лишь длительная виза, совмещенная с разрешением на работу, и не более того. Таким образом, никакой конституционно-правовой коллизии между статусом гражданина Российской Федерации и статусом лица, имеющего разрешение на постоянное жительство в какой-либо иной стране, которая могла бы быть основанием и поводом для возникновения требования о регистрации данных лиц, не возникает.

Антиконституционный характер закона об уголовной ответственности за сокрытие сведений о наличии разрешения на постоянное жительство в другом государстве, если речь не идет о втором гражданстве, очевиден и легко доказуем. Прежде всего, он нарушает принцип равенства всех граждан перед законом и судом, закрепленный в статье 19 Конституции Российской Федерации. Более того, государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, а также места жительства. Ну и, разумеется, запрещаются любые формы ограничения прав граждан.

Закон об уголовной ответственности за отказ от регистрации права на постоянное жительство в другой стране без всяких сомнений входит в противоречие с положениями статьи 19 Конституции России. В данном случае законодатель выделяет особую социальную группу по отдельному признаку - наличию у ее членов права на жительство за пределами России, - и возлагает на эту группу особые обязанности по декларированию своего статуса, которых не возникает у всех остальных граждан Российской Федерации. Безосновательное возложение дополнительных обязанностей лишь на том основании, что лицо имеет право на проживание за пределами Российской Федерации, с учетом того обстоятельства, что у граждан России имеется конституционное право на свободный выезд за пределы Российской Федерации, закрепленное статьей 27 Конституции России, безусловно должно рассматриваться как ограничение прав и свобод на основании социальной принадлежности к искусственно выделенной законодателем категории граждан.

У данного закона есть и другие «конституционные погрешности». В частности, закон предполагает обязательную регистрацию гражданами, имеющими разрешение на постоянное жительство за рубежом, в течение 60 дней с момента вступления данного закона в силу. При этом из текста закона следует, что такая регистрация возможна только на территории Российской Федерации. В то же время, граждане, постоянно проживающие в России, но имеющие вид на жительство в другой стране, могут находиться за пределами Российской Федерации до полугода, не теряя своего статуса резидента Российской Федерации. Многие так и делают, например, выполняя работу за рубежом. Таким образом, закон, кроме всего прочего, вынуждает граждан осуществить принудительный возврат в России для осуществления регистрации, что очевидно находится в противоречии с упомянутой выше конституционной нормой о праве граждан на свободный выезд из России. 

Но при более глубоком рассмотрении становится также очевидным, что нарушение указанных конституционных прав в дальнейшем может быть и, скорее всего, будет совмещено с нарушением других, еще более существенных прав и свобод граждан. Ставшая недавно публичной информация об отказе в праве на участие в конкурсе на замещение должности судьи лишь на том основании, что претендент имеет родственников, постоянно проживающих за пределами России, ясно показывает, в какую сторону будет происходить эволюция законодательства. Лица, осуществившие регистрацию права на постоянное жительство за пределами России (но, подчеркиваю, не имеющие гражданства другого государства), будут ограничиваться в занятии государственных должностей, и против них будут вводиться запреты на профессию.

Таким образом, мы имеем дело с канцерогенной формой нарушения Конституции, которая неизбежно будет давать множество метастазов в смежные области. Все это ставит данный закон в один ряд с законами об ограничении прав классово чуждых элементов или об ограничении прав национальных меньшинств, столь популярными как в Европе, так и в России, в начале XX века.

Естественно, возникает вопрос: что могло стать поводом для столь грубого и бесцеремонного конституционного извращения? Часто высказывается предположение, что это первый шаг к закрытию границ и введению «выездных виз». Хотя я и полагаю, что ограничение права на выезд для самых широких слоев населения вполне возможно, причем в недалеком будущем, я не вижу связи вновь принятого закона с намерением государства перекрыть границы. Эту цель данный закон не решает, и, напротив, она может быть решена без его принятия. Представляется, что закон об уголовной ответственности за сокрытие иного гражданства и права на постоянное жительство за рубежом носит фискально-репрессивный характер по отношению к социальной группе, которую правящий режим рассматривает как политически неблагонадежную.

С одной стороны, это форма экономического давления на тех людей, которые в настоящий момент живут между Россией и Европой, но при этом не намерены платить налог в России как нерезиденты по ставке 30 процентов вместо ставки 13 процентов. Особенно сильно это ударит по тем, кто надеялся продать квартиру в России, чтобы приобрести жилье за рубежом, так как на нерезидентов налоговые вычеты (освобождение от уплаты налога за проданную квартиру) не распространяются. В новых условиях обосновать статус резидента будет гораздо сложнее, и поэтому треть вырученных от продажи квартиры денег придется отдать в российский  бюджет.

Но это, конечно, не самое главное. Острие данного закона направлено на психологическое подавление культурно чуждого нынешней власти среднего класса, тяготеющего к западным либеральным ценностям, а также пятой колонны, но не той, о которой все сегодня говорят, а - в своих собственных рядах. Кремль хочет ввести круговую поруку в своем собственном кругу, стреножить обуржуазившихся чиновников и силовиков, которые сами обросли зарубежной недвижимостью, как мхом. Теперь всех этих людей пометили как неблагонадежных.

Практического значения пока это вроде бы не имеет, но создает легко ощутимую угрозу и порождает чувство неуверенности и страха. Это элемент общего подавления в рамках мобилизационной модели развития, на которую сделал ставку Кремль.

Несмотря на безусловную антиконституционность, закону этому на практике ничего не угрожает. Механизмов признания его неконституционным практически не имеется, по крайней мере, на этом этапе. Право на обжалование появится лишь после того, как кого-то из тех, у кого обнаружат вид на жительство, привлекут на самом деле к уголовной ответственности. До этого вопрос о конституционности могут поставить лишь ограниченный круг субъектов, вроде депутатов или председателей Верховного/Конституционного суда. Это представляется мне маловероятным. Так что всем, кто обзавелся разрешением на работу и проживание за пределами России, не остается ничего другого, как нацепить на одежду желтую звезду героя новой России и носить ее с гордо поднятой головой.