Отнять и поделить.

В  ту пору в  Вологде с жильем было хорошо. Без жилья очень плохо.  Настолько плохо, что 30 октября 1930 года   в газете «Красный Север» было опубликовано объявление – 100 рублей уплачу тому,  кто найдет 2 или 1 комнату  с обстановкой для семьи 4  чел. взрослых.

Для сравнения – зарплата врача тогда была   150 рублей, фельдшер 72 руб. фармацевт – 80.

Газета Красный Север   писала   в 1930 году (№39-2)
Классовому врагу живется просторно....  А тысячи   рабочих и студентов сжаты в тесных каморках 

«ХИЩНИКИ КВАДРАТНЫХ МЕТРОВ»

И гневно указывается, что «живут в ЖАКТах и поп Чиркин, и два попа Лебедева,  и кулаки-торговцы, и  городовые, земские начальники...

  под заголовком  «ЧАСТНИК ШИРОКО РАССЕЛСЯ»:
Прибывают новые тысячи населения.
Вологда переживает острый квартирный  кризис. Десятки тысяч вновь прибывших учащихся, тысячи курсантов, сотни педагогов – все должны жить в Вологде  и всем необходимо жилище.
Расширяется ВРЗ,  Северн. Коммунар и другие предприятия, прибывают новые рабочие – большинство семейных, они так же должны  иметь квартиры. 
Нужда в жилплощади возрастает.  

И сообщается:  «Сейчас на ВРЗ около 600 рабочих семей находятся в безобразнейших  квартирных условиях. Некоторые рабочие не имеют даже одного метра жилой площади, а живут  на кухнях, в холодных постройках и т.п.

ЧЕТВЕРТЫЙ ГОД НА КУХНЕ
Рабочий котельного цеха ВРЗ Дмитриев с семьей в 5 человек четвертый год живет на кухне. Кроме Дмитриева кухней пользуются остальные живущие в этом доме четыре семьи. Маленькие дети этого рабочего в течение всех суток  в проходной грязной кухне  не имеют ни одного спокойного часа». 

Да, жилья не хватало.
Население Вологды   росло неимоверно быстро.
Перепись  населения 1923 г.  21 марта.    Всего – 52 935 чел., мужчин – 25 438 чел., женщин – 27 497 чел.
1927 год 1 января, население города 57 081 человек.
1931 г. 65 тыс. 200 чел.
1936 г.   Население города 77 867 человек. 
1939 год 17 января, в Вологде 95 000 жителей.  За 16 лет – прибыло 42  тысячи!

При этом – практически не строили жилья,    а убывала  жилплощадь    в катастрофических масштабах.

РАЗРУХА В ГОЛОВАХ
 В  1917  году в Вологде  было примерно 4 тыс. 900  жилых домов.  В   большинстве своем – деревянных,   в среднем  около 100  кв. каждый.
Уже в августе 1920 года в Вологде осталось  4 030 домов.
В результате  оккупации   города Красной   Армией  в 1918-1920 годах  около   200  домов были  разобраны на дрова.
Газета Красный Север в 1924 году писала об этом так:  «...Вологда, неоднократно подвергавшаяся наступлению  северных и восточных фронтов в годы кошмарных кровопролитий, содержала  большой штат армии,  занимавшей более 50 домов, пережила топливную голодовку унесшую с собой до двухсот домов на дрова и, наконец,  памятный августовский пожар, «пожравший»  более 500 домов».

Топливная голодовка?   Это в вологодском то лесном краю?
Но – в дело вступила советская система хозяйствования, чудовищная  по своей неэффективности. 
Для сравнения – вспомните, как описывается    героическое строительство  Боярки в романе Николая Островского  «Как закалялась сталь». Там тоже решали  топливную проблему – нужно  было построить    узкоколейку для подвоза уже заготовленных дров.  (А заготовляли -  конечно же, «буржуи»  по конвоем)
Предоставляю слово писателю Михаилу Веллеру, которому доводилось в реальной жизни прокладывать узкоколейку:
«Ну, что городские власти в ноябре обнаружили, что скоро будет зима, а дров нет — это по-нашему, по-советски; это уже неплохо.
Сколько послали комсомольцев? — Триста.
Сколько верст надо построить? — Шесть.
Кто проходил в первом классе арифметику? Сколько будет разделить триста комсомольцев на шесть верст? — Будет один комсомолец на двадцать метров. Двадцать метров!
Объясняю, что такое двадцать метров. Это двадцать пять шпал и три звена рельсов (они шестиметровые). Шпала-кругляк под узкоколейку весит килограмм двадцать пять. Рельс тогда под узкоколейку шел практически весь ТИП-18 или ТИП-22 — это восемнадцать или двадцать два килограмма на погонный метр, а весь рельс, стало быть, сто десять — сто тридцать кило».
Веллер знает, о чем говорит  - он  в свое время  в составе бригады шабашников   в 9 человек  проложил   1 километр  узкоколейки. ЗА МЕСЯЦ,
Вывод Веллера про героицкую комсомольскую стройку   - там для  300 человек  работы  было на два дня!  Чего они там делали два месяца?
Но – это ж надо организовывать, уметь руководить, а не митинговать.
Вот и в лесной Вологде,  в которой   всегда оба берега были заставлены   титаническими поленницами дров, вдруг случилась «топливная голодовка», и стали разбирать    дома на дрова.
 Пожар  1920 года -  это   тоже примета времени  -  пожарная охрана практически отсутствовала, и только смена ветра    спасла Заречье от полного уничтожения, и сгорело только 500 домов.
И конечно же  -  бесхозяйственность.  Известно – дом без хозяина – сирота.
 За весь  1923 год, к примеру,  построили только ДЕСЯТЬ  небольших домов,  (строились  исключительно приехавшие из деревни) а за этот же год  развалились «от ветхости»   27 домов.
В 1930 году таких   развалюх значительно больше -   250 домов  с износом от 60 до 75 %, и 220  - кандидаты на слом.   А это -  четверть    жилого фонда Вологды 1930-го года.

И  как же решали проблему   нехватки жилья?
Может быть,   построили  просторное и удобное   жилье?   Ведь  строевого леса должно быть вдоволь -  для чего то ведь  загоняли  в лес кулаков и ссыльнопоселенцев.  Устанавливали нормы  - 3,5  кубометра   леса на человека  в день, а всей механизации – топор  и лучковая пила.
В 1930  году Вологодский округ должен был поставить 3 миллиона кубометров строевого леса.
 Но – отборный строевой лес из Вологодского района шел в Архангельск, где грузился  на иностранные  лесовозы. Северный  край (нынешние Архангельская и Вологодская область)  играл роль лесоэкспортного цеха страны, «деревянного Донбасса», по выражению секретаря краевого комитета партии С. А. Бергавинова.
 Лес продавали за валюту  - на индустриализацию.
Что такое индустриализация по сталински  -   построить завод, на котором построят гигантский экскаватор, которым добудут  железную руду, из которой сделают броневую сталь, из которой сделают   несчетные тысячи танков, которые   бросят на границе в 1941 году...
Точнее  -    уже к 9 июля 1941 года Красная армия потеряла  11 тыс. 700 танков.  К октябрю немцы подобрали  9 381 танк.

А жилищную проблему  в Вологде решали      пролетарским способом им.  Шарикова  –  отнять и поделить.
 Еще в 1919  году  прошла волна конфискаций  домов.
В 1930 году одним махом в Вологде отобрали  еще   500 домов.   Называлось – муниципализация.

Цифра эта – 500  домов  -    взята с потолка.  Ровно в это же   время в Вологодском районе  насчитали ровно  500  кулаков. Ясное дело,  никто не парился с подсчетами,  и цифры назывались от балды.

Но и эти 500 домов – цифра не окончательная.   Красный Север регулярно   публикует  списки  домов, выставленных на торги.

К примеру, вот этот дом  Кузнецовой О.В. двухэтажный с надворными постройками, по улице Кузнецкой, 17 (Авксеньтьевского).

Это дом,  конфискованный по приговору суда  (См.  дело ГубФО) Полиграфическая машина времени 2 

Или половина вот этого дома,  Малой Благовещенской (Батюшкова, 11. На этом месте сегодня кафе «Арбат»)

(А  кирпичный двухэтажный дом на Батюшкова,  18,    конфисковали у купца Паничева еще в 1919 году. Вологжане  постарше  помнят этот дом по магазину «Объедки»)

Выставили на торги и дом Чебурахина, на Чернышевского, 40.

Но -  граждане  не торопились  выкладывать   денежки, показывая  свою состоятельность, привязывая себя к недвижимости.
Все меньше значения придавалось  бумажным  деньгам -  они постепенно превращались в фантики.
И в пыль превращались права на недвижимость, то есть на дом,  самолично построенный  или купленный на честно заработанные деньги.
  В ничто превращалось  даже само  право на жизнь.

 Продолжение следует