Закончились четвертые Всероссийские Беловские литературные чтения, посвященные 85 - летию писателя. В Вологодском драматическом театре состоялся праздничный концерт. 
А пятнадцать лет назад к семидесятилетнему юбилею Белова написать сценарий и выступить в качестве ведущего этого вечера в драмтеатре попросили меня.

Я решил поставить на сцене большой стол с яствами с пяти ведерным самоваром в центре. Яства — крестьянские пироги всевозможные, варенье, мед, ягоды для гостей… На заднике был изображен дом Белова. На сцене стояли телеги, в которых на мешках лежали и сидели дети. Получилось красиво. Белову эскиз понравился. Понравился и сценарий. Но сам он, зная свой ершистый характер, сказал мне:

— Ты, если я там начну не то городить, возьми как-небутную палку и дай мне по башке… 
— Прямо на сцене? — Засмеялся я.
— А что? Бей, не жалея. И жена моя просила это тебе передать.

Да, я знал, как трудно управиться с Василием Ивановичем, вписать его в заранее подготовленный сценарий… И вот юбилейный вечер. Зал полон. Гости из Москвы, дальнего и ближнего Зарубежья, из русских городов, вологодских деревень. 
Перед сценой опустился занавес, возникла дорога, ведущая в Тимониху, и Василий Иванович, идущий этой дорогой. Хотя и шагал он с палочкой, но он быстро увеличивался и вот уже огромный, во весь экран, шагнул в зрительный зал. Когда поднялся экран и Белов, настоящий, в сопровождении детей под величальные песни вышел на сцену, зал встал и устроил овацию. Но едва стихли аплодисменты, как сценарий мой был попран. Остановившись перед накрытым столом, Белов прищурился и спросил ехидно меня:

— Толя, а за чей счет этот банкет? На народные деньги гуляем? 
— Конечно, на народные,—пришлось отвечать мне.—Пироги народ напек, мед, ягоды, варенья — все из вологодских деревень поклонники прислали. Ну, а на чай писатели скинулись. 
— Ну, тогда ладно,—согласился Белов, но садиться в предложенное кресло не стал.—Яшин всегда так спрашивал, за чей счет гуляем? Дай-ка, лучше мне микрофон, я тут всю ночь выступление на бумажке писал, надо прочитать народу.
— Да ведь мы договорились работать по сценарию, — отказал я ему и микрофона не дал. — Вот придет время, и я передам микрофон.
— Нет, ты мне сейчас дай! 

Признаться, мне захотелось стукнуть его микрофоном по голове, как он и просил заранее. Но публика уже скандировала:

— Белову слово! 

Все мои сценарные придумки с музыкой, пением, деревенскими звуками, чтением замечательных страниц из беловского очерка «Душа бессмертна», рухнули. Я передал обреченно включенный микрофон Василию Ивановичу, который что-то напряженно искал по карманам.
— Выступление свое потерял. Придется так говорить. — Сказал он в микрофон
— Слово! — Скандировал зал. 
— Ладно, — обратился он в зал, — скажу. Тут у меня вчера последний зуб вывалился. Ха-а. Зуб мудрости. И только тогда я понял, что я не еврей. Слышите, я больше не картавлю… - Тут он повернулся ко мне: — Кажется, я наговорил лишку. Теперь мне от жены влетит.— И передал мне микрофон. — Веди дальше…