Со дня избиения прошло больше полутора месяцев. Какие следы? Да и бьют они – профессионалы – так, что следов не остается. Сто раз видено.

А вот следы от наручников адвокат заметил. Спустя полтора месяца! Для тех, кто не в курсе, могу пояснить, что одетые на запястья наручники (обычно при конвоировании) следов не оставляют. А если их застегнуть на предплечьях, да со всей силы, или даже на запястьях, но затем подвесить за них на дыбе (как это сделали лагерные садисты с Дадиным) то следы еще долго не пройдут. 
Сейчас в зону зачастят всякие комиссии, но не затем, чтобы наказать изуверов, а чтобы выгородить их. Вот, у Дадина следов побоев нет. Вот, офицеры клянутся, что никто Дадина пальцем не тронул. Смотрите: один Дадин говорит, что его пытали, а двадцать сотрудников колонии говорят, что нет. Значит, нет. 

Все эти комиссии – пыль в глаза. Так всегда было. И когда зэки доходят до отчаяния, то вспыхивает бунт. В России тюремный бунт – это торжество справедливости. Но когда бунтует одиночка – жизнь его висит на волоске.