30 лет назад в результате неудачных испытаний на Чернобыльской атомной электростанции взорвался четвертый энергоблок. Эта авария стала крупнейшей радиационной катастрофой, в ликвидации ее последствий участвовали более 600 тысяч человек, 1349 вологжан - в их числе.
- Я начхимполка был в танковом полку, здесь, в Вологде. Утром 27 апреля дежурный по части мне сказал: ДП 64-й (дозиметр - ред.) пищит и мигает. Посмотрел - действительно. А он должен пищать и мигать, если фон увеличивается. Я взял приборы - радиометр и ангиометр, зонд поставил, вышел на улицу, походил, вернулся. Да, фон радиационный больше, чем положено. Насколько - не помню сейчас. Я говорю дежурному: “Докладывай командиру полка”. А его нет, и начальника штаба полка тоже нет - никого нет. Я говорю: “Ну тогда оперативному доложи".
Оперативному доложил. Тот сразу доложил начальнику штабу дивизии. А начальником штаба дивизии был Михайлов:
-Кто сказал?
-Акжигитов...
Ну, меня УАЗик приехал забрал. Михайлов меня отругал. “У нас все нормально”, - говорит. “Понял, - отвечаю, - все нормально”.Яков Акжигитов, 9 месяцев на ЧАЭС, 81 выход на энергоблок
О “несчастном случае” на ЧАЭС советские СМИ сообщили 28 апреля 1986 года. Официально об аварии завили 14 мая: Михаил Горбачев выступил по центральному телевидению.
- Я из газеты, наверное, узнал, а потом по телевидению и сразу обратился в военкомат. Но тогда вышло постановление - брать только после 30 лет. И вот когда мне в 88 году исполнилось 30 лет, меня сразу же призвали, потому что была команда: всем, кто имел отношение к химическим войскам, надо пройти через Чернобыль. А я как раз отслужил во взводе химической защиты с 1976 по 1978 годы.
Николай Маслов, 1 месяц на ЧАЭС
- Мы когда только приехали в полк, смотрю: там в футбол играют на стадионе. А я же спортом занимался и не удержался. Было время на отдых перед построением, и я галифе скинул, сапоги скинул - и в футбол играть! А такой азарт, ребята так хлестко играли. А я многих знал, потому меня и позвали в команду. А потом построение, и одеваться времени не было. Так с сапогами подмышкой и явился…
Михаил Галкин, 4 месяца на ЧАЭС, 29 выходов на станцию
Первыми ликвидаторами горящего 4-го энергоблока стали пожарные. Они работали без специальной защиты и умерли через несколько дней, получив смертельную дозу радиации. Для проведения работ на аварийном блоке и вокруг него в Чернобыль были командированы специалисты со всей страны, в том числе из воинских частей. Они приезжали, получали свою “допустимую” дозу радиации и уезжали. Их всех позднее стали называть «ликвидаторами».
Михаил Галкин:
- Мой полк проводил дезактивацию, я стену энергоблока с внутренней стороны свинцом укреплял. А в основном мыли, чистили, убирали, как говорится, наводили порядок. Даже землю снимали: растительный слой грузили и увозили на могильники, не то что желязиги…
... Мы там в палатках жили. Жителей всех эвакуировали, а животные остались. Так к нам собаки прибегали - мы их приютим, пригреем, покормим. А потом приказ: отстрелять всех...
Николай Маслов:
- В Чернобыле я выезжал на работы по дезактивации техники. Мы замеряли технику: зараженную отправляли мыть, которая в пределах нормы - пропускали. А самым загрязненным местом оказалось место дежурного по полку. Потому что все офицеры и кто работали там сидели там в этом кресле. Сами технику мыли, свою дозу там получали, и нам для выведения из организма радиации нужно было часто мыться и пить много минеральной воды…
Яков Акжигитов:
- Я как начальник тыла каждые сутки выезжал туда-сюда - кормил ребят, доставлял то, что нужно на станцию, и тем, кто на “рыжем лесе” работал. Я как-то "врубился" в эту работу: целый день ездишь туда-сюда, успевай только. А вечером поужинали, потом по графику баня, после бани - кино.
Вот запомнилось, как Николай Олялин к нам приехал. В один прекрасный день весна идет, и наш командир, гусь такой здоровый, а справа от него черная шляпа, ключиками мотает. Я сразу понял - Аллин. А слева - милиционер, капитан. А нам с Киева дали команду - асфальт класть. И я понял, что в клуб не попаду. И я в своей телогрейке пошел им навстречу: “Товарищ полковник, - говорю, - разрешите обратиться к товарищу Олялину…”. Он вначале удивился. А я ему: “Привет от Александра Поздяева”. А это наш общий знакомый в Вологде. Он: “Знаю, знаю дядю Сашу”. Он потом после клуба меня пригласил - мы побеседовали чуть-чуть, а потом еще в Вологду приезжал. И больше я его не видывал, Олялина.
Инфографика:kommersant.ru
Число пострадавших от аварии на ЧАЭС можно определить лишь приблизительно. Кроме погибших работников станции и пожарных, это и ликвидаторы, и жители районов, подвергшихся радиоактивному загрязнению. По самой консервативной статистике Чернобыльского форума, 9 тыс. человек умерли и около 200 тыс. человек страдают от болезней, вызванных аварией на ЧАЭС.
Михаил Галкин
- Лейкемия у меня была, переливание крови сделали и вылечили. А про дозу облучения никто не знает на самом деле.
Яков Акжигитов:
- Норма облучения на каждого человека в разное время менялась. Сначала не более 25 рентген, потом 20, потом 10. Где правильно, где неправильно - черт знает!
Николай Маслов:
- У меня брали на анализ слюну, ногти, волосы, брали пункцию спинного мозга, потому что они писали кандидатские да докторские по Чернобылю. Все диагноз ставили: "последствия радиации", а потом ставили "связь", то есть заболевания, связанные с облучением. У меня потом и дочь родилась, я ее в детстве все по врачам водил, она на контроле стоит и соцпкет получает. А теперь и внук родился, вот второго сейчас ждем.
К 30-летию аварии на ЧАЭС в вологодском архиве политической истории открылась выставка документов и фотографий из семейных архивов вологжан, участвовавших в ликвидации. Посмотреть их можно на Октябрьской, 4.