Очень много людей сейчас в интернете, по радио, по ТВ рассказывают про своих дедушек, прадедушек, побывавших на Великой Отечественной. Кто-то делает это пафосно, кто-то пропускает историю через себя и рассказ выходит очень личный и трогательный, у кого-то он сухой и скудный. По идее, мой рассказ должен оказаться в последней группе.

 

Дедушка умер, когда я был в таком возрасте, что меня больше интересовал его мопед, чем его медали. Да и разговорчив судя по всему он не был, так как моя родня не много что могла рассказать о том времени. Поэтому его история в моём сознании больше из моих предположений.

Призвали восемнадцатилетнего пацана Алёшу Храмых в 1944 г. из уже освобождённой Воронежской области. Возможно, его семья была в оккупации, не знаю. Посмотрели, наверное, на этого малолетнего доходягу, пожалели, дали санитарную сумку и сказали: будешь раненых подбирать. Так он с этой сумкой дошёл до Чехословакии, там и встретил Победу. Оттуда их часть перевели на Львовщину ловить националистов из УПА, где Алёша и прослужил до самого дембеля.

Собственно это всё, что я знаю про дедушку Лёшу. Но это лишь часть моей истории той войны. Её основная часть – это история моей бабушки Ани. Правильнее Ганны Ильковны, коренной украинки из д. Стрепты Львовской области.

 

Вторая мировая началась для них ещё в 1939, когда в эту, тогда ещё часть Польши, пришли русские. Зная об их приходе, они всей деревней несколько дней ели запасы, которые только могли съесть, чтобы русским не досталось. Пришли русские. Вызвали отца Илью. Со слов бабушки: «Спрашивают: пойдёшь в колхоз? Нет, не пойду. Ну приходи тогда завтра к церкви. Надавали ему там по с*аке, спрашивают: ну что, пойдёшь? Пойду».

Анна была старшей в семье и была обязана следить за младшими братьями и сёстрами. Жили очень бедно, впроголодь. «Заболеет братик маленький. Дышит прерывисто, еле - еле. А я думаю: вот если бы он умер, то нам больше еды досталось бы». 

 

Пришли немцы. Местных не трогали, не зверствовали, всё было достаточно культурно. Правда, один раз младший братик украл на столе конфету, которую оставил немецкий солдат. «Они стали бить его. Отец бросился защищать сына. Боже мой, как они били отца, как они его били…»

 

То, что было дальше, я узнал от бабушки только в 2000-х годах. В Советском Союзе в каждой серьёзной анкете был пункт об этом. Это считалось позором, несмываемым пятном и относило людей в низшую касту. И об этом молчали. Не рассказывали даже детям. Так заметали своё прошлое, что когда стали выплачивать компенсации, не смогли собрать ни одного доказательства. А мне пацану даже в голову не приходило, откуда бабушка так хорошо знала немецкий. Говорила - в школе учила. Но какая ещё школа в нищей голодной деревне, чтобы так хорошо научили иностранному языку?

 

Бабушку с сестрой угнали на работу в Германию. Можно только представить, что могла там испытать молодая девчонка. «Мы поняли, что нас освободили, только когда услышали отборный русский мат». Кто знает, может одним из этих сквернословов был русский Алёша с санитарной сумкой?

 

Освободили, надо возвращаться. И пошли пешком в чём есть обратно к себе в Стрепты. Пришли, стали жить. Ну и конечно же вот он, Алексей Дмитриевич проходит мимо хаты, заглядывая через забор на хохлушку – красавицу». «Сватались ко мне двое. Один красивый, другой работящий. Ну и я выбрала того, что красивый, с голубыми глазами».

 

Для меня их встреча - это очень красивая и символичная история. Во мне она очень много определяет: и моё отношение к советскому строю, и моё отношение к Великой Отечественной как к чему-то личному, и даже отношение к современным событиям на Украине. Конечно, это всего лишь сказка. Без деталей, которые делают из сказки жёсткую, почти неощутимую для нас реальность того времени. Наверное, война как и многим другим миллионам вернувшимся с того света, сдвинула психику дедушке. Иногда у него были проблемы с алкоголем. Он мог становиться очень жестоким, и бабушка хватала в охапку детей, и бежала из дома. Это сейчас говорят про афганский, про чеченский синдром. Тогда этих понятий не знали. А война прошла, страшнейшая.

 

Но пока это всё не в счёт. Здесь на фотографии они прекрасны: молодая, чернобровая украинка и освободивший её русский красавец Алёша с голубыми глазами.