Я уже писал о том, что Константин Ваншенкин и Марк Бернес удивлялись: насколько одарён Иннокентий Смоктуновский как артист, и насколько неумно он выступал на встрече с читателями (дело было тогда, когда актёр только набирал популярности). Недавно я получил письмо от писателя Владимира Графского (ныне проживающего в Нью-Йорке), и вот о чём он вспоминает:

«Я тогда был мальчишкой. Пришёл в ателье получать свои фотки на студенческий билет. Взял не глядя, вышел, прошёл метров двадцать, смотрю — не моё лицо. Возвращаюсь. Да, — говорят, — тогда ваши вот по этому адресу, это рядом, — говорят. Иду. Действительно, рядом. Нажимаю кнопку. Дверь открывает Смоктуновский. Вам, — говорю, — по ошибке дали мои фотографии, а мне — ваши...

- Какие фотографии? — возмущается.

Объясняю ещё раз, а сам чувствую — опять ничего не понимает. Берёт у меня из рук свои и удивляется — откуда это у вас?
Снова объясняю, но уже с подозрением. Наконец разобрались. Актёр благодарит меня, забирает фотки и хлопает дверью. Ну, думаю, щас я тебе... Нажимаю кнопку.

- А где мои? — спрашиваю.

- Откуда я знаю! — отвечает.

- Да вы что? Меня в институт не пустят...

- Хорошо-хорошо, — успокаивает и даёт мне 25 рублей.

— За эти деньги вам всё срочно сделают.

И действительно, через пару часов рублей за пять я получил свою физомордию, а вечером, накупив на сдачу портвейна, убеждал друзей, что сегодня нас угощает сам Смоктуновский. Вспоминая это, всегда было интересно, куда этот чудак наклеил мои фотокарточки? А когда впервые увидел его на сцене, обалдел... Два разных человека, да каких разных... Это, братцы, то, чем природа нас балует редко».