Две недавние ситуации. Первая.

Гостил я в конце мая в тихом селении, ограниченном с одной стороны сосновыми лесами, с другой — быстрой прозрачной речкой с упругим песчаным дном. На правобережье — широкая терраса, поросшая серебристой ковылью, на ней одинокая церквушка. Дальше — склоны высоких бугров с крутыми склонами, непрерывной цепью сопровождающих реку.

Однажды после вечернего купания я поднялся с берега на террасу и вижу — стоит легковушка, а хозяин её, сухопарый грустноватый мужичонка лет пятидесяти с лишним, медленно ходит в отдалении, что-то выискивая в траве.

Предмет, который он держал в руке, оказался миноискателем. «Езжу тут по местам, где когда-то стояли дома и работали ярмарки, стараюсь найти монеты. Хочу довести свою коллекцию хотя бы до двадцати, тридцати штук. Это моя цель; каждые выходные выезжаю на поиски...»

Вторая ситуация. Разменяв седьмой десяток, житель отдалённого хуторка при бывшей угольной шахте увлёкся стихописанием. Отдал мне на редакцию материал для третьего уже сборника (то есть — на переделку, поскольку всё, что он пишет, — безграмотно во всех отношениях).

У обоих, конечно, я спрашивал: когда и как они пришли к своим увлечениям?

Ответ был одинаков: «Бросил пить. Но ведь надо жить дальше? А жить скучно. С тоски помрёшь, если не придумаешь себе хоть какое-нибудь занятие. Без цели совсем можно загнуться. Стал собирать монеты, (Стал писать стихи)»...