Мама, Смолина Елена Леонидовна, вспоминает:

«Для игры в войну наметили Кирики-Улиты, воскресенье 22 июня. Готовились долго, сразу после окончания учёбы. Делали деревянные автоматы-трещотки, другое оружие, составляли карты, разрабатывали секретные знаки. Команда „синих“ и команда „красных“. У противника — кто за пределом нашего двора, а у нас — из нашего. А дом по Галкинской (в то время ул. Ворошилова), следующий за Соловьёвским магазином. У нас в команде я, брат Гоша, Нина, другая ребятня от 8 до 14 лет.

Команда „противников“ ушла в Кирики часов в 7, может, и раньше. Чтоб укрепиться в обороне. А мы должны позднее. С нами должна была пойти бабушка Юля, потому что без присмотра не всех отпускали. Но в 8.00 по радио объявили, что в 12 часов будет чрезвычайное сообщение. И бабушка решила ждать. В 12 часов объявили. Так вместо игры мы получили настоящую войну.



Мама была тогда в отпуске в Ленинграде, там жили три её брата. Двух, Диму и Серёжу, в тот же день призвали, и она проводила их до вокзала, простилась и с Колей. А потом — в Вологду. Поезда все переполнены. До Тихвина ехала на подножке, потом протиснулась в вагон, только после Череповца стало свободнее. Везла ещё и гитару. Гоша окончил четыре класса на „5“, и дяди, ленинградские, подарили ему гитару.



Сразу стали работать в „Пригородном“ на прополке и уборке овощей.

Заготовлять дрова для школы тоже сами. Отправляли бригаду, кто покрепче, лет 14-15, в Архангельскую область. Брёвна из реки выудить, закатить на берег, штабелевать. А в Вологду — по реке. И там уже пилить и колоть, тоже сами.

Школа — железнодорожная, сейчас 39-ая. А начальную, под мостом (сейчас станция туристов) отдали под госпиталь. В госпитале шефствовали: давали концерты, писали письма. Учились в три смены. После третьей смены надо быстро успеть домой — до комендантского часа.»



Сегодня День памяти и скорби. Мама позвонит подруге, Нине Павловне — вспоминать.