В Вологде подходит к приговору процесс по делу о митинге на площади Революции 31 октября, когда журналист Анатолий Грязнов и кандидат в депутаты Евгений Доможиров получили переломы в результате полицейской провокации. Однако судят не полицейских, а участников митинга. Евгения уже осудили за невидимые осаднения в области шеи одного полицейского и пинок между ног — второму полицейскому в штатском. Анатолия — прямо сейчас — за правдивые показания в предыдущем суде, которые лживая судебная система назвала лжесвидетельством.
Второй день суда против Анатолия Грязнова принес ожидаемый сюрприз в виде запрета на видеосъемку.
Первым допрашивали следователя СК Четверикова, сфальсифицировавшего оба дела, у которого судья Чесноков сразу ласково спросил, не мешает ли ему видеосъемка, комфортно ли отвечать на вопросы. Четвериков удивился, но нашелся: «некомфортно». Тогда судья заявил, что на время допроса свидетелей запрещает фото и видео, в том числе потому, что планируются допросы оперативных сотрудников полиции, которые якобы должны сохранять в тайне свою внешность.
Действительно, мы все знаем о редкой стеснительности этих парней из оперативных служб, вот уж кого не обвинишь в самопиаре. При подготовке своих провокаций они даже отключают освещение в центре города, а после них прячут все видеозаписи. Все видеокамеры, которые они берут с собой на митинги, оказываются неисправными.
Правда, скромному имиджу ЦПЭшников (ЦПЭ — полиция политического сыска) несколько противоречит коллективная мания величия. В суде против Евгения Доможирова (дело о митинге, продолжением которого служит сегодняшний процесс) адвокат спрашивала у каждого, представился ли он гражданам в соответствии с законом о полиции. Тогда оперативные сотрудники, все, как один, явившиеся тогда на митинг в штатском, в суде по очереди одинаково заявили: «нас и так все знают». С тех пор ЦПЭ стал еще более публичным: фотографий фигурантов этого дела в сети столько, что до конца их дней картинками по запросу их имен останутся фотографии из постов о провокациях, незаконных действиях и преступлениях.
Анатолий Грязнов спросил следователя Четверикова, случалось ли ему проводить следственные действия под видеозапись в том смысле, что работа следователя вообще-то обязывает находиться под объективом, но судья Чесноков отклонил вопрос.
Был отклонен вопрос Анатолия к Четверикову о том, каким образом он допрашивал полицейских, если целые куски текста повторяются в материалах дела из допроса в допрос, включая ошибки, запятые и речевые обороты. Были отклонены и почти все вопросы к полицейским о событиях на площади Революции. В какой-то момент судья понял, что переборщил и примирительно посоветовал подсудимому: «ближе к моменту пинка». Это при том, что будь Анатолий лжесвидетелем, он был бы не в курсе, в какой момент был пинок. Все полицейские, кроме одного, заявляют, что Анатолия вообще не было рядом с местом события, а Чесноков — «ближе к моменту пинка». Что-то знает, наверное. Может даже видел полицейское видео, где Евгений Доможиров так никого и не пинает, прежде чем оно было «испорчено».
Копылов вел себя не вполне адекватно своей роли: о Евгении Доможирове говорил спокойно, о пинке — безлично «произошел», а об Анатолии Грязнове — агрессивно.
Гуляев был плебейски нервным, чуть ли не кричал на всех подряд, даже на судью. От вопросов начальник репрессивной спецслужбы наивно пытался уходить, пытаясь задавить оппонента голосом. Выглядело это истерично, но на подчиненных, видимо, действует.
Мою машину эвакуировали от здания суда. Эвакуаторы появляются здесь строго в дни допросов ЦПЭшников и действуют избирательно.
Прения и приговор в понедельник, начало в 10.00, Гоголя, 89, ВолГорСуд, 1 этаж. Приходите.