В последний, третий день путешествия в Вологду нам требовалось нечто существенно новое, потому как и без того хрупкий баланс впечатления-развлечения грозил рухнуть, не оставив ни уму, ни сердцу никакой сатисфакции.
О музее Этнографии и деревянного зодчества мы узнали из интернета, который, конечно, уверен, что у всех, кто интересуется русским бытом, есть машины, желательно внедорожники («Музей расположен в 12 км от города Вологды по Кирилловскому шоссе»). Мы не раз сталкиваюсь с тем, что местные жители о своих достопримечательностях имеют весьма смутное представление.
Вот и сейчас по приблизительной наводке шофера такси оказываемся у Старого рынка, на центральной автобусной остановке. Горожане пожимают плечами и только кондукторы вспоминают, что идет до Семёнково от этой станции 47 автобус Э.
Слава Богу, на нем и доехали (обратно на 37, он шел быстрее, въехал по Проспекту Победы). Об остановке в Семенково, она следующая за поселком Майским, водителя надо предупредить заранее.
Я всегда завидовала западноевропейским городам и городишкам в том, как они умеют ненавязчиво рассказывать о традиционных ремеслах — повсюду стоят и крохотные музейчики «Сплав леса», «Выделка кож», и деревянные приспособления для изготовления бревен, виноделия.
Было бы, наверное, правильным, если бы такие экспозиции в России располагались в разных местах и под открытым небом, но в нашем климате и общем устройстве жизни это вряд ли возможно. Этномузей в Семенково — это реконструкция большого (площадью около 13 га) богатого села второй половины XIX — начала ХХ века (кстати, на этом месте действительно стояло село Барское).
В домах-пятистенках, свезенных из Тотемского, Тарногского и Нюксенского районов огромной Вологодской области открыты «Музей Валенок», «Музей масла», «Охота», «Обработка льна», «Плотницкое и столярное мастерство» и др. По-моему, экспозиции открыты только с четверга по воскресение и не все одновременно, но все это можно уточнить. В каждом музее — мастер класс, и стоимость его входит в стоимость входной платы (100 рублей), что считаю нелишним упомянуть, ибо места типа Мандроги предполагают совсем другой оборот средств.
Отдельные слова — об экскурсоводах- смотрителях -руководителях мастер-классов — они прекрасны. Почти все одеты в традиционные костюмы, и я очень опасалась фальшиво-приторных интонаций, этакой «алярюсской» разлюли-малины. Как бывший фольклорист я к таким вещам очень чувствительна и на дух не переношу. Но — нет, выразительные лица, которые народный головной убор делает ещё выразительнее, спокойные вдумчивые интонации, правильная речь и настоящее знание предмета. Никакой фальши — нам стало хорошо, как всегда от созерцания хорошего нужного дела.
И дети, конечно, оценили. Мальчик Гриша — существо, во многом, непредсказуемое. Например, первое, что он сделал, оказавшись на галерее крепостной стены в Прилуцком монастыре — попытался протиснуться в длинную вертикальную от пола бойницу, и ему это почти удалось, но ... нервные могут остаться, Женя успела схватить его за куртку.
Так вот этот самый Гриша наотрез отказался участвовать в такой ерунде как изготовление масок для колядок и обучение традиционному орнаменту масляными красками. Соблаговолил он только помазать абрикосовым джемом пряник, который при нас по готовым формам изготовила женщина в народном костюме.
А вот моя
Практически каждый дом имеет свое имя «дом Кочкиных», «дом Попова», «дом Болотовых» и др., и в них помимо экспозиций, посвященных ремеслам, воссоздана ещё и обстановка богатой крестьянской избы, и в каждом доме — своя «особенность, связанная с ремеслом хозяина и уровнем достатка. Есть дома победнее, есть банька с экспозицией, амбары и, как мы поняли, в перспективе будут открыты все помещения. (всего сейчас на территории где-то 20 объектов).
Идея такой «сборной» деревни, конечно, не нова и, по-моему, достойна всяческого внимания.
Для подлинного дома позапрошлого века оказаться в составе музейной экспозиции — единственный шанс не только по-прежнему радовать глаз, но и попросту выжить. И не потому, что время уничтожит творения человеческой культуры (такая изба в нашем северном климате да при хорошем уходе ещё лет 200 простоит), а потому что деревень, из которых родом постройки, скорее всего, уже нет, а если и есть, то содержать такой дом в подлинном виде — невозможная для владельца роскошь.
Печки, кстати, во всех избах топят русские, натуральные, окна и входы не растесывают ( а средний рост уроженца тотемского или нюксенского районов равнялся 143 — 153 см.).
Мы видели «настоящие», не музейные уральские села — Висим, например, что под Нижним Тагилом — там тоже дома в основном конца 19, начала 20 века, но это совсем не то. Собрать знаки традиционной культуры в полном объеме нынче можно только в искусственной среде.
Органична для русского крестьянина была связь и с Богом, и со всякой нечистью («В деревне бог живет не по углам»). Такой вот синкретизм народного сознания нынешние музейщики всячески эксплуатируют, создавая бренды для привлечения туристов. И я таки их понимаю.
Раскручиваемый бренд Вологодской и примыкающей к ней Ярославской областей, как мы поняли, — это Баба-яга, причем во всех её пропповских ипостасях: и дарительница она, и воительница, и похитительница.
В селе Кукобой, что на границе Ярославской и Вологодской областей, рядом с уникальным храмом начала века (арх. Косяков) создали не только бренд, но, судя по сему, и культ Бабы-Яги. Собственно, наличие интереснейшего культового сооружения и название села подвигли к такой раскрутке: катания с ледяных гор, бабки-ежкины мистерии, экспозиции народной сказки — все эти действа проходят в непосредственной близости от храма.
(Фота из яндекса)
Вот они, отголоски хе-хе синкретизма! (Церковь, конечно, не одобряет, но она и раньше не приветствовала). Увы, в Кукобой нам в этот раз заехать не удалось: все-таки полтора часа на автобусе в один конец для Гришки — многовато.
Так и представляю себе и вижу будущее русских городов и сел: каждый вспомнит себе какую-нибудь нечисть, и давай брендовать. Где-то в Переяславле-Залесском леший бродит, в Рыбинске русалка сидит, в Тотьме вообще глаза разбегаются. А мне, честно сказать, нравится затея с Бабой-ягой: она симпатичная. А вот и её логово в лесочке у деревни и всякие.там атрибуты, вот подобие пещеры для инициации, наверное, здесь пытают мальчиков и девочек.
Последняя забава, достойная внимания в деревне, — это всякие деревянные качели и гигантские шаги. Тут дети оторвались — в прямом и переносном смысле этого слова: набили себе синяков, но остались довольны. И взрослые тоже.
