Давно это произошло, дети ещё маленькими были: старшей около шести, младшей — чуть за четыре.

Лето, дача в деревне, где я выстроил самую что ни на есть вологодскую избу с настоящей русской печью. И — как водиться в наших северных краях, где эту печь даже летом приходится иногда топить, — лежанка на ней. Чтобы взобраться на лежанку, соорудил приступки — горизонтальные досочки с выемкой для рук по краю, прилегающему к кирпичам. Залезать по такой лесенке не то, чтобы удобно, но место экономится.

Как-то раз мои ребятёнки расшалились, разыгрались то залезая по приступкам на печь, то слезая с неё — смех, визг — унять невозможно. И в разгар этого веселья одна из приступок возьми — да и выскочи из паза: видать негодный из меня плотник-столяр.

Огромная шишка на затылке, даже немного крови. Долгие слёзы. Наконец, мои попытки утешить ребёнка увенчались-таки успехом и, чтобы отвлечь от боли, говорю:

— Сейчас мы с тобой это исправим! Давай забьём гвоздик?!

— Не-е-ет — опять слёзы, рёв пуще прежнего.

Что же случилось? Оказывается, дочь подумала, что ремонтировать я буду её головушку...

Это сейчас мы смеёмся, вспоминая. А тогда у меня душу защемило, когда понял, что представил себе ребёнок...