Журнал «Крокодил» № 20 июль 1985 года, страница 6.



Я это сделала — нашла знаменитые статьи в «Крокодиле». В библиотеке Бабушкинской — 15 минут и выдали подшивки.

Тенденции сохранения памятников архитектуры в Вологде просматриваются...

И люди знакомые в статьях и ситуации... Только всё страшнее стало.

Вот первая:

Татьяна ШАБАШОВА, специальный корреспондент Крокодила

ЗАСТЫВШАЯ КАКОФОНИЯ

Великий князь всея Руси И. В. Грозный планировал превратить Вологду, город, известный с 1147 года и гостепри­имно лежащий на северных водных торговых путях, в свою резиденцию. Задумал — и дал команду понастроить здесь все, что требуется для места жительства царской фамилии и царского двора.

Скликали умельцев. Застучали топоры, завизжали пилы, забегали туда-сюда тачки с наилучшими стройматериалами. Размахнулось грандиозное строительство. Иван Васильевич самолично следил за ходом работ. В кратчайшие сро­ки—первый русский царь зело нетерпелив был!—заложили и возвели величавейший Софийский кафедральный собор, Спасо-Прилуцкий монастырь с Трапезной палатой, Введен­ской церковью, Спасо-Прилуцким собором и разными прочи­ми постройками несказанной прочности и красоты.

Ахали соплеменники и гости заморские, глядючи на восхитительные по гармонии и живописности архитектурные ансамбли—Вологодский кремль и Спасо-Прилуцкий мона­стырь.

И ежели бы не досадная оказия—шальной кирпич, свалившийся на монаршую голову в 1555 году со стены Вологодского кремля,—не быть Москве, а быть Вологде стольным городом государства Российского.

Но суеверный, богомольный самодержец почел дерзно­венный кирпич сей за упреждение свыше, за божью сигнали­зацию: «Не стой, мол, под стрелой!» — и столицу в Вологду не перенес.

Навещал сии места и Петр I, жили и творили здесь поэт Батюшков, художник Верещагин, писатель Гиляровский.

Издревле многославна вологодская земля и зело знаме­нита своей архитектурой. В ХУШ веке вымахали здесь каменные красавцы дома, сочетающие в себе черты древне­русской и пышной барочной архитектуры. В веке XIX явилось миру другое дивное диво—деревянные дома, сотворенные в классическом стиле, о двух этажах, с балконом, украшенные, как тончайшим кружевом вологодским, резными наличника­ми, фризом с орнаментом и карнизом узорным.

Не пожалели труда и таланта искусники русские, не поскупились на выдумку, убирали каждый дом, что тебе невесту!..

И ОЦЕНИЛИ БЛАГОДАРНЫЕ ПОТОМКИ БЕЗЗАВЕТНЫЙ ТРУД ПРЕДТЕЧЕЙ СВОИХ, МАСТЕРСТВО ИХ ЗАТЕЙЛИВОЕ, НЕСРАВНЕННОЕ! ВНЕСЛИ ГОРОД ВОЛОГДУ В ЧИСЛО 115 ИСТОРИЧЕСКИ ЦЕННЫХ ГОРОДОВ РСФСР!

Оставим день вчерашний города Вологды: его уж не воротишь—и взглянем на день сегодняшний, когда в кресле главного архитекторавосседает молодой и горячий Л. А. Ти­хомиров. Лихо прикладывает он молодую и быструю руку свою к своим же приказам: «Снести!»

Не препятствует ему, а по-отечески поощряет председа­тель горисполкома А. Н. Плеханов . Непосредственно же все­ми градостроительными (и градоразрушительными!) вопроса­ми ведает его зам В.В.Егоров, являющийся одновременно председателем вологодского Общества охраны памятников.

«Охраняет» памятники милейший Виктор Васильевич довольно своеобразно.

А не снести ли нам пару-тройку домишек по улице М.И.Ульяновой?—бросает в телефонную трубочку Л.А.Ти­хомиров.—Заодно и по Советскому проспекту? А?

Почему бы не снести, если можно снести!—дружелюб­но отзывается на другом конце провода В.В.Егоров.

И летит в тартарары дом № 60 по Советскому проспекту, дом—кружевной красавец... Летит, несмотря на письмо, зам­министра культуры РСФСР тов. А. И. Шкурко, несмотря на протесты общественности. В том же направлении летит и дом № 18 по ул. Чернышевского. Этот, что называется, вырван «с мясом» из заповедного ансамбля деревянной застройки. Куча мусора красуется на улице Марии Ульяновой на месте дома № 10, дома-крепыша, обследованного ЦНИИПом градостро­ительства и рекомендованного к переносу (а не к сносу!). Разворочен и превращен в груду бревен двухэтажный дом—памятник архитектуры по ул. Пушкина, 24/9, и дом № 68 по ул. Мира, и это несмотря на громоподобные телетайпограммы в горисполком Плеханову из Главного управления охраны памятников Министерства культуры РСФСР: «Не сносить!» Под угрозой бульдозерного ковша находится и могучее здание бывшей пересыльной тюрьмы (ул. Марии Ульяновой, 23). Неужели запамятовали или по простоте душевной не ведают уважаемые отцы города, что в вологодской ссылке были М.И.Ульянова, А.В.Луначарский, В.А.Карпинский, М.С.Урицкий, В.Н.Подбельский, В.В.Бо­ровский и многие другие видные большевики, чей подвиг забывать нам негоже! И многие из них прошли через вологодскую пересыльную тюрьму!.. Так не справедливее бы было создать тут музей революционной cлaвы ?

Но создавать хлопотно, ломать сподручнее. И рас­пыляются дома—ценные и бесценные,—быстренько и без затей, если под «затеями» иметь в виду соблюдение закона. На представительном собрании в кабинете у Егорова в присутствии корреспондента Крокодила замначальника Управления культуры Вологодского облисполкома Роза Ива­новна Козлова горько упрекала главного архитектора:

Что это вы, Леонид Александрович, стали делать? По телефону дома сносить? Не полагается так, да еще без документов на снос, без ничего!

Но что ему, молодому и горячему, чьи-то упреки? Умеючи можно и закон обхитрить! Статья 35 ЗАКОНА «ОБ ОХРАНЕ И ИСПОЛЬЗОВАНИИ ПАМЯТНИКОВ ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЫ» предупреждает:

«В пределах охранных зон, зон регулирования за­стройки запрещается производство земляных, строитель­ных и других работ, а также хозяйственная деятельность без разрешения соответствующих органов охраны памят­ников Союза ССР и РСФСР».

«Хозяйственная деятельность» запрещается, а про бес­хозяйственную не говорится ни словечка! Таковая и разворачивается. В самой что ни на есть музейной, историче­ски ценной центральной части Вологды закипает бурная, противозаконная, ДОМОсшибательная деятельность. С оглу­шительным ревом сокрушают в охранных зонах старин­ные строения нахрапистые бульдозеры, д^ят, подминают под себя, соскребают с лица земли тот самый «неповторимый ансамбль», коим знаменита Вологда и о коем печется закон. Набирают амплитуду и бабахают о заповедные стены камен­ные «бабы», как при катаклизмах вселенских летят балки да бревна, в щепу разбиваются резные фронтоны да кружевные наличники, несется по округе прощальный стекольный звон... Застилая белый свет, стоит пыль коромыслом!.. А посередь всего этого апофеоза, не щадя живота своего, мечутся защитники ценнейшего наследства, забегают поперек буль­дозеров, лезут в самое пекло, трубят во все концы (устно и письменно), молят слезно:

Остановитесь! Стойте! Не рушьте! Город и так понес уже уйму невосполнимых потерь! Пощади-и-те!!!

Ах, оставьте,— вальяжно отмахивается от настырных ходатаев зампредседателя горисполкома Егоров, одновре­менно являющийся председателем вологодского Общества охраны памятников.— Что «щадить»? Да кто со всем, этим хламом будет возиться? Наши реставрационные мастерские маломощны, ассигнований, извините, кот нарыдал. Мы и так поиздержались, позолотили вон купол кремля! Чего вам еще?

Да! Мы уничтожаем старое, чтобы строить новое!— вы­брасывает обкатанный до скользкости аргумент главный архитектор Тихомиров—Мы решаем жилищную проблему!

Решайте! Стройте! Только зачем же в исторической части города, в заповедном центре?! Стройте чуть сбоку!

Не желаем сбоку! Желаем в центре! Я сказал!

Уже давно уразумел расторопный Леонид Александро­вич, что слово—великая силища. Что иная удачная форму­лировочка оградит от любых нападок. Пусть кто-то хлопочет за «национальное богатство», за «композиции», «ансамбли», «шедевры зодчества», «памятники истории, культуры, рево­люционной славы», он, Тихомиров, имеет в запасе свои волшебные слова! Он окрестит все это ретро «рухлядью», «развалюхами», «трущобами», "аварийными объектами, гро­зящими обвалом«—и порядок. Не подкопаетесь. Можно крушить. Неудобно, конечно, бывает, когда об «труху» раскалывается каменная «баба» и бульдозер пять раз за­хлебнется и покорежится, а бульдозерист припомнит всех святых в единоборстве с «ветхой городской средой». Эх, среда, среда! Кто тебя выстроил? Век стояла ты и еще три простояла бы без единого гнилого бревнышка!

Да что там деревянные! Кирпичные пускают в распыл: «Заместителю начальника Главного управления охра­ны, реставрации и использования памятников истории и культуры Министерства культуры РСФСР тов. Булочни-кову В. А. Волевым решением горисполкома предпринята по­пытка разрушить ценный памятник архитектуры, находя­щийся в охранной зоне,—кирпичный дом № 11 по ул. Марии Ульяновой. Горисполкомом составлен график разрушения этого памятника, сняты с занятии курсанты школы МВД во главе с лейтенантом, который расписался в горисполкоме под приказом о сносе домов № 11 и № 13.»

Уже сорваны кровли, обрешетка, увезены стропила. Разрушение памятника приостановлено благодаря вме­шательству органов госохраны и общественности горо­да. Причем дом № 11 только что был отремонтирован горжилуправлением на сумму 30 тысяч рублей.

Строительство в Вологде ведется по НЕУТВЕРЖДЕН ному проекту детальной планировки (ПДП). Изуро­дованные улицы—жалкий итог деятельности Тихомиро­ва и Егорова. Рушится город. В эти минуты рушат два дома по Советскому проспекту, № 43 и № 60...«

Это, дорогой читатель, только крохи из всего громадья переписки, одолеть которую невозможно и за год круглосу­точного чтения и от которой в горисполкоме ни холодно, ни жарко. Бьют тревогу местные органы охраны памятников, представители общественности, специалисты-архитекторы, художники, искусствоведы, историки, реставраторы, рабо­чие, бульдозеристы, которые отказывались крушить. Воло­годские писатели—лауреат Государственной премии СССР В.И.Белов, лауреат Государственной премии РСФСР О.А.Фокина, лауреат премии ЦК ВЛКСМ имени Фадеева В. В. Коротаев, член правлений Союза писателей РСФСР А. А. Романов, ответственный секретарь писательской орга­низации В.А.06отуров и другие побросали свои художе­ственные произведения и пишут коллективные послания в горисполком:

«В последнее время складывается впечатление, что кому-то очень хочется нанести непоправимый ущерб Вологде. Только в последние недели снесен дом № 33 по Советскому проспекту, назначенный к обследованию по Своду памятников РСФСР, продан на слом дом № 51 по ул. Менжинского и многие другие. Это проделано без разрешения органов госохраны.

Мы выражаем серьезное опасение, что реализация существующих архитектурных замыслов по сносу ансам­блей в районе улиц Первомайской—Урицкого, Урицко­го—М.Ульяновой, по ул. Менжинского и другим, снос улицы Чернышевского, помимо неоправданных матери­альных затрат, приведет еще и к тому, что к 2000 году ВОЛОГДА МОЖЕТ СТАТЬ ПРИМЕРОМ ТОГО, КАК НЕЛЬЗЯ ВЕСТИ ЗАСТРОЙКУ ИСТОРИЧЕСКИХ ГОРОДОВ».

И вот что интересно. В то время, когда люди, наделенные знаниями и национальной гордостью, кидаются в неравный бой за свои исконно русские богатства, чтобы сберечь их для потомков, замминистра культуры РСФСР А. И.Шкурко в своих письмах в Вологодский горисполком... просит. Алек­сандр Иванович вежливо просит отцов города не орудовать самовольно, а СОБЛЮДАТЬ ЗАКОН, точнее, даже не «соблю­дать», а не слишком закон нарушать. Так, в письме Плеханову замминистра просит не сносить, а сохранить дома № 43 и № 60 по Советскому проспекту. Александр Иванович не только просит, но еще и разъясняет терпеливо:

«Формирование архитектурного облика центральной части города на основе сохранения и активного использо­вания существующей исторической застройки требует в каждом отдельном случае всестороннего рассмотрения с участием специальных уполномоченных организаций».

В свете этого весьма ценного сообщения замминистра о «необходимости в каждом отдельном случае всестороннего рассмотрения» да вдобавок еще и «с участием специальных уполномоченных организаций» не забавно ли, мягко говоря, выглядит ответ председателя горисполкома Плеханова от 13 марта 1985 года:

«Вологодский горисполком сообщает, что дома № 43 и № 60 по Советскому проспекту снесены Советским райис­полкомом... по устному согласованию (разрядка моя.-Т. Ш.)».

«Устное согласование»!.. Не гложет ли вас, читатель, здоровый интерес? (Автора гложет!) Так хочется узнать, КАК и ГДЕ происходило это «устное согласование»? В служебном кабинете или в уютных кулуарах? Дома за чашечкой чая? Или в пивбаре за кружечкой пива? Со свежими креветками согласование должно бы пройти неплохо. А может быть, по телефону? И хорошо ли высокие «устно договаривающиеся» стороны слышали друг друга? Любопытно также узнать, достаточно ли прочно это новаторское «устное согласова­ние» внедрено в повседневную практику горисполкома?

Во всяком случае, не надо удивляться тому, что в летописях и песнях воспетая Вологда-гда вместе со своими «резными палисадами» теряет свое милое, красивое, един­ственное в мире (!) лицо. Плешеподобные пустыри и свалки на месте снесенных домов, типовая застройка, безжало­стно—и безграмотно!—втиснутая в музейную часть города, привели к архитектурным гримасам, к эклектизму, а если вспомнить, что архитектура—это застывшая музыка, то и к застывшей какофонии.

г. Вологда.