Павел Шабанов

Открытое письмо губернатору Вологодской области Олегу Кувшинникову, или Как проскочить мимо кризиса?

Давно известный способ преодоления кризиса в отдельно взятом регионе.

В марте 2009 года исполнилось 70 лет со дня рождения ныне покойного Валерия Петровича Денисова. Он был успешным бизнесменом тогда, когда за это расстреливали, когда скорость «стука» превышала скорость звука и света. Первая иномарка в Вологде, (красная «Ауди», помните?), первый радиотелефон в машине. Многие нынешние бизнесмены и чиновники начинали у него. Многое ему не удалось; например, запустить производство видеомагнитофонов на «Электротехмаше». Японцы были согласны, и были готовы вложить крупные деньги, а вот наши чиновники и перекрасившиеся из партократов новоявленные бизнесмены - нет. То есть, на крупные деньги они были согласны, а вот производство им было ни к чему… Нынешний «Промэнергобанк» был организован Валерием Петровичем, и он же был его первым президентом, только тогда, в марте 1994 года, он назывался Промышленно-Купеческий банк «Традиция». Вновь созданный банк быстро крепчал, и в 1996 году по капиталу с ним в области мог соперничать только мордашевский «Меткомбанк», а в российском рейтинге из двух тысяч банков ПКБ «Традиция» занимал тридцатое место. В 1997 году Валерий Петрович ушел на пенсию, и стал получать в месяц 399 рублей и 83 копейки. Эту государственную пенсию, меньше чем полпроцента от зарплаты, ему насчитали исходя из зарплаты в 98 тысяч рублей. А переименованный банк доказал в суде, что господин Денисов в банке никогда не работал, и пенсии от банка по контракту ему не положено. Знающие наш независимый от законов и здравого смысла суд согласятся, что это у нас несложно…

Глава «Промэнергобанка» тогда – нынешний главный финансист Вологодской области Сергей Тугарин.

Но это длинное предисловие сделано не для ностальгических воспоминаний. С 1995 года и до самой смерти Валерия Петровича в мае 2005 я работал у него. Дни и бессонные ночи вместе, и не сделать записи после бесед с ним было бы величайшей глупостью – Валерий Денисов прожил феерическую жизнь, с падениями и взлетами, с сюжетами не на один десяток романов.

И вдруг запись 1999 года оказывается так актуальной сегодня, в дни кризиса, и на ее основании я и делаю этот материал.

Очень похоже, что из прошлого, двадцатого века, Вологде дается шанс пережить грядущие несколько лет кризиса относительно благополучно.

Кризис в мозгах

Прежде всего - а с чего это кризис? Точнее, почему кризис у нас, в России? Нефть и газ пока еще не кончились, и нефте- и газопроводы насквозь не проржавели, и цена нефти не опустилась ниже цены добычи. Нам бы только радоваться удешевлению нефти и ожидаемому снижению цен на бензин.

Какой кризис? У России есть все необходимое, чтобы и дальше растить хлеб, строить комфортное жилье, развивать систему образования и спасать систему здравоохранения.

Конкретно у нас - или в Вологодской области перестали доиться коровы, или не надо стало строить дороги? Сейчас бы и строить мост через Малую Северную Двину в Великом Устюге, и мост же через Шексну на дороге из Кириллова в Белозерск.

И трудовые ресурсы есть, а если где рабочих рук не хватит, так гастарбайтеры всегда готовы предложить свои смуглые руки по сходной цене.

Так с чего кризис?

Главная проблема сейчас – кризис доверия, остановка кредитования. (Кредит – от латинского credo - верю, доверяю.) То есть - банкиры не верят друг другу, а из-за остановки межбанковского кредитования сокращаются кредиты вообще.

То есть - кризис случился в ВИРТУАЛЬНОМ пространстве! Объем кредитования сократился, а это по цепочке создало проблемы в реальном секторе экономики.

Ну, так что же, вологодские бизнесмены должны свернуть бизнес, сократить производство до объема собственных средств и дожидаться наступления лучших времен? А пока «банк банков», (Центробанк), выделяет кредиты коммерческим банкам, а денежки исчезают. Дожидаться, пока олигархам и банкирам надоест перекачивать через оффшоры полученные от государства средства за границу? (Около двух миллиардов рублей в день перекачиваются за рубежи нашей родины). Вот тут то всем нам и придет трындец!

Теория Гезеля.

Коммерсант Сильвио Гезель, работавший в конце XIX века в Аргентине и Германии, пытался разобраться, почему его товары иногда продаются быстро и выгодно, а иногда медленно и с понижением цены. Спрос, качество товара? Нет, подъем и снижение продаж мало соотносились со спросом.

Гезель сделал вывод, что в отличие от товаров и услуг деньги можно оставить у себя практически без затрат.

Примитивный пример, задачка на уровне учебника арифметики начальных классов – у одного человека корзина яблок, у другого - деньги. Торговец фруктами должен или продать яблоки за короткое время, или выбросить испорченные фрукты на помойку. И булочник должен продать свой товар; мука ещё может какое-то время подождать, а испеченный хлеб – не подождёт. А вот обладатель денег может ждать, и его «товар» не требует складских расходов.

И Сильвио Гезель сделал вывод: если создать систему, в которой деньги, как и другие товары, потребуют складских расходов, то реальная экономика избавится от подъемов и спадов, порождаемых представлениями о выгодности владельцев денег.

«Только деньги, которые устаревают, подобно газетам, гниют, как картофель, ржавеют, как железо, и улетучиваются, как эфир, способны стать достойным инструментом для обмена картофеля, газет, железа и эфира. Поскольку только такие деньги покупатели и продавцы не станут предпочитать самому товару. И тогда мы станем расставаться с товарами ради денег лишь потому, что деньги нам нужны в качестве средства обмена, а не потому, что мы ожидаем преимуществ от обладания самими деньгами».

В 1890 году Гезель сформулировал концепцию «естественного экономического порядка». Суть: деньги становятся государственной услугой, за которую надо платить. Вместо того, чтобы получать проценты, владельцы денег должны платить небольшую сумму за то, что деньги изъяты из кровеносной системы экономики, и лежат под подушкой или в банке.

В вышедшей в 1993 году на русском языке в Швеции (!) книге Маргрит Кеннеди приводит пример, в котором деньги сравниваются с железнодорожным вагоном - железная дорога не платит проценты за разгрузку вагона, а наоборот, пользователь вагона вносит плату за простой вагона, (демерредж).

Хорошо забытое старое

Многие скажут – платить за использование денег? Что за новости? Нет, это вовсе не новости. Плата за хранение денег взималась в Древнем Египте, в Европе в X-XIII веках.

Тогда параллельно существовало два типа денежных систем. Первая, схожая с нашей нынешней, была системой «дальних расстояний». Золотые монеты использовали купцами для международной торговли, а так же для военной и правящей элиты как средство оплаты, для получения дани и выкупа.

Но был и еще один тип денег, с демерреджем, с оплатой за хранение.

Отрицательные деньги

Начиная с 973 года в Англии монеты перечеканивались каждые 6 лет, причем королевское казначейство выдавало три новые монеты за четыре старых. Это равнялось налогу в 25 % за шесть лет, примерно 0,35 % в месяц. Позднее сроки перечеканки сократились, а система охватила всю Европу. Три века, пока существовал налог за хранение денег, не было инфляции, то есть деньги не обесценивались.

Был вариант такой системы – брактеантные деньги, монеты весом меньше одного грамма, штампованные из очень тонких серебряных пластин. (16 штук - 12, 8 грамма). Использование штампованных с одной стороны монет позволило сделать чеканку ежегодной. Меняли их на ежегодных осенних ярмарках; купец, который хотел торговать в городе, должен был сдать старые деньги в обмен на новые. Брактеаты были распространены в Германии, Венгрии, Швейцарии, Богемии, Польше и Скандинавии.

Результат? Европа переживала период небывалого процветания.

Некоторые историки считают, что в XI-XIII веках уровень жизни большинства людей был наивысшим в европейской истории! Это подтверждается и демографическим взрывом, и технической революцией. За эти столетия урожайность увеличилась в два раза, а при увеличении урожайности уменьшились трудозатраты. Широкое распространение новой упряжи, позволяющее эффективно использовать силу лошади, сделало гужевой транспорт высокорентабельным, благодаря чему улучшилась транспортировка. Использование силы воды и ветра повысило эффективность производства; водяные и ветряные мельницы удешевили мукомольный процесс, и дешевого хлеба стало больше.

«Простые люди редко имели на обед и ужин менее четырех блюд. Они ели каши и мясо, яйца, сыр и молоко и на завтрак, и в десять утра, а в четыре дня у них опять была легкая закуска». (Хроника Иоганна Бутцбаха).

Герцог уговаривал своих подданных обходиться «только четырьмя блюдами в каждую еду».

Широкое распространение гончарного круга, в текстильной промышленности внедрили более эффективные горизонтальные станки, применили новую технологию изготовления нити, широко внедрялось разделение труда. Начался бум производства текстиля, гончарных изделий, кожаных и меховых одежд.

Сила воды использовалась на лесопилках, благодаря чему появилось много качественных дешевых пиломатериалов, и в результате добротное жилье стало доступным почти каждому. В окна вставили стекла, отапливать жилье стали углем, для освещения стали широко использовать свечи, началось промышленное производство бумаги.

Для простого работника понедельник был нерабочим днем, использовался исключительно для личных дел. Воскресенье тратили на общественные дела. Плюс к этому - только официальных праздников было не менее 90, а кое-где число праздников доходило до 170 в году!

Европейский ремесленник того времени работал не более четырех дней в неделю (в среднем за год), а когда герцог Саксонский попытался увеличить рабочий день с шести до восьми часов, работяги взбунтовались. Действительно – эксплуататор! Хотел увеличить рабочую неделю с 24 часов до 32!

Такая сытая жизнь здорово способствует росту чувства собственного достоинства, и у крестьян, которые тогда были низшим классом, на одежде в два ряда нашивались серебряные пуговицы, а на башмаках - большие серебряные пряжки.

Женщины того времени обладали такими правами, которых вновь едва добились в XX веке. Так, в конце XIII века во Франции было свыше ста профессий, в которых женщины были заняты наравне с мужчинами – городские казначеи и ключницы, сборщицы налогов, городская стража и музыканты. Женщины владели и распоряжались собственностью наравне с мужчинами, были банкирами и нотариусами, управляли гостиницами, торговыми домами и лавками. И были еще более трехсот профессии, которые расценивались как «недоступные пониманию мужчин» - текстильное производство, производство масла, сыра и всех молочных продуктов, пивоварение и кулинария. Всем этим занимались исключительно женщины!

Добротное питание, умеренный труд, спокойная жизнь сказались даже на росте людей - женщины Европы XI-XII веков в среднем были выше, чем в любом другом периоде, в том числе и в наше время! Мужчины начали расти только в середине XX века и только в 1988 году сравнялись со своими предками начала второго тысячелетия.

И все это – благодаря использованию валюты с демерреджем, платой за хранение.

Смысла копить деньги не было! Получив деньги, каждый или тут же тратил их на себя или вкладывал в дело. Деньги вкладывали в улучшение земли, строительство, развитие производства.

Не дожидаясь, когда что нибудь сломается, ремонтировали станки, мельницы, печи, давильные прессы для вина и другое оборудование, или даже заново строили каждый год. В среднем 10% годового валового дохода направлялись на текущий ремонт оборудования.

На рубеже XII и XIII веков в Европе основывались первые университеты. (В 1079 году папа Григорий VII повелел каждому епископу открыть высшее учебное заведение). Это – время возникновения абстрактных наук, например, высшей математики.

Строятся сотни соборов, гигантские, похожие на города монастыри, тысячи церквей. За три века камня на строительство только во Франции было добыто больше, чем в Египте за всю его историю. К 1300 году в Европе было 350 тысяч церквей и храмов. В среднем одна церковь приходилась на 200 жителей, а в Италии и Венгрии одна церковь на 100 жителей. Причем подавляющее большинство средневековых соборов не принадлежали ни церкви, ни феодалам. Их строил народ на свои деньги. Собор был не только местом, где проводили религиозные обряды, но и местом собрания общины и проведения мероприятий. В них же лечили больных. К примеру, до 1454 года медицинский факультет Парижского университета находился в Нотр-Дам-де-Пари. Соборы принадлежали общине, всем гражданам, они же и содержали их.

И вдруг после 1300 года все внезапно прекратилось.

Короли и герцоги решили, что проще и выгодней просто выпускать деньги в обращение с понижением их стоимости, а с подданных брать налоги. И отменили систему с демерреджем, платой за хранение денег под подушкой. Но при демерредже инфляции нет, а в системе с понижением стоимости денег инфляция неизбежна.

То есть - в наш реальный мир, где все растет и умирает, попала система обмена, в которой деньги только растут и никогда не умирают! И все рухнуло! И наступило мрачное Средневековье…

За первую половину XIV века население Англии сократилось настолько, что лишь в начале XVIII страна восстановила свою численность, достигнув уровня 1300 года. Историки были склонны объяснять снижение численности населения эпидемией чумы, но первая эпидемия в Англии случилась в 1347 году, когда население уже сократилось. Сама чума была следствием экономического упадка, начавшегося за 50 лет до эпидемии.

В начале XIV века Англию охватывает голод. В 1308 году цены на зерно резко подскочили. В 1315 году, когда голод охватил Европу, вымерло 10% населения.

«В этом году была большая нехватка зерна и другой провизии, потому что бушель пшеницы стоил пять шиллингов. Из-за голода люди ели кошек, лошадей и собак… Некоторые крали детей и ели». (Лондонские хроники 1316 года).

А все эти ужасы происходили только оттого, что деньги стали дефицитом! Причем не серебра и золота стало меньше, а резко сократилась скорость денежного обращения. Если раньше деньги с демерреджем как можно быстрее пускали в оборот, то новые деньги стали откладывать про запас.

Больше всех пострадали от новой системы работники, те, кто продает свой труд. Они были вынуждены искать любую работу, хоть за какие-то деньги! Из-за золотых, серебряных и медных кружочков люди начали действовать не в своих собственных интересах и интересах общины, а в интересах экономики. Произошло резкое разделение на бедных и богатых, точнее – на очень бедных и очень богатых. За неуплату долга людей обращали в рабство.

В XX веке финансовая система оторвалась даже и от золота, и стала обслуживать сама себя. Зачем вкладываться в производство, когда можно хорошо заработать на спекуляции бумажками? Покупай и продавай акции, облигации, векселя и закладные, и на хрен те заводы, фабрики и магазины, и заморочки с рабочими и служащими.

Отрицательные деньги в XX веке

О деньгах с демерреджем вспомнили во времена мирового экономического кризиса 30-х годов, (Великая депрессия).

Во многих общинах Европы и Америки местные власти выпустили «отрицательные деньги» или «горячие боны». На бумажных банкнотах плату за хранение или за «простой» денег отмечали штемпелем или наклейкой специальной марки. Гражданин общины покупал марку на почте, что и было внесением платы за простой, и сам ее наклеивал, поскольку без очередной марки банкнота была недействительной в следующем месяце.

Наиболее известный пример «местных денег» с платой за простой - маленький австрийский город Вёргль. В нем, как и во всей Австрии, уровень безработицы превышал 30 процентов, но в нем избрали мэра, который был знаком с работами Сильвио Гезеля и теорией отрицательных денег. Мэр составил список работ, на которых можно было занять безработных: ремонт мостовых, объединение системы водоснабжения города, посадка деревьев и кустарников на улицах города, ремонт зданий и коммуникаций.

В городе, который возглавил Г. Унтергугенберг, было много людей, которые могли и хотели сделать это, но не было денег. Было только 40 тысяч австрийских шиллингов, очень небольшие деньги по тем временам. Но вместо того, чтобы на эти деньги начать реализацию хотя бы одного проекта по благоустройству города, мэр положил все деньги в местный банк в качестве обеспечения выпуска 40 тысяч «свободных шиллингов Вёргля», работающих по принципу горячих бонов.

Плата за пользование бонами составляла 12% в год или 1 % в месяц. Любой, кто держал банкноту в конце месяца, должен был приклеить марку. Платить за то, что деньги лежат дома, никому не хотелось, и все стремились как можно скорее потратить деньги. В результате это автоматически обеспечивало работу и покрывало расходы на выпуск бонов. За год «свободный шиллинг» был в обращении 463 раза, а обычный, выпущенный государством – только 213 раз. Те же деньги позволили сделать в два раза больше работы, полезной для города и его жителей, как только лишились возможности роста! И в конце года у города были те же 40 тысяч шиллингов!

Мэр снова напечатал горячие боны, и все продолжалось прежним порядком. Когда люди не знали, на что потратить местные деньги, они стали… заранее оплачивать налоги!

В охваченной безработицей Австрии Вёргль стал единственным городом с полной занятостью. Горожане заново замостили все улицы, реконструировали систему водоснабжения и выполнили еще много работ из списка мэра. Все дома в городе были покрашены, все тротуары починены, и даже приведен в порядок лес, окружавший город. До сих пор в городе стоит мост с мемориальной доской, на которой написано: «Этот мост построен на наши собственные деньги». Но чудо Вёргля имело основой не муниципальные проекты из списка мэра, а обращение горячих бонов. Каждый из шиллингов, преобразованных в боны, создал в 12-14 раз бОльшую занятость, чем центробанковские шиллинги, циркулировавшие параллельно.

В Вёргль поехали за опытом, и скоро 200 городов и поселков Австрии пожелали повторить эксперимент.

И тут проснулся Центральный банк Австрии, и заявил о своих монопольных правах на эмиссию. Община города Вёргля вчинила иск Центральному банку, но проиграла суд в ноябре 1933 года. Позднее Верховный суд поддержал Центробанк, и после этого выпуск горячих бонов стал в Австрии преступлением, а Вёргль вернулся к 30-процентной безработице.

<

strong>День сегодняшний

Современные примеры дополнительных валют

Бразилия. Штат Парана на юго-востоке страны, административный центр - город Куритиба. Город немаленький - 1 миллион 700 тысяч населения, с пригородами – все 3 миллиона. Здесь мэр Жайме Лернер в качестве дополнительной валюты использовал автобусные билеты и карточки на питание. Из города трущоб Куритиба поднялся до стандартов развитых стран. По сравнению с другими городами Бразилии здесь ниже преступность и выше – образованность. Единственный город мира, где степень загрязненности ниже, чем 50-е годы XX века. ООН признала Куритибу образцовым экологическим городом мира.

Япония – «валюта здравоохранения». Время, потраченное на помощь пожилым и инвалидам, записывается в часах на «счет времени» гражданина, в качестве дополнения к медицинской страховке. В случае болезни и в старости он получит столько же часов заботы о себе, сколько потратил на других.

Мексика - система взаимного кредитования «тлалок». Несколько доверенных граждан общины имеют чековые книжки и выдают чеки жителям. На оборотной стороне чеков - место для передаточной надписи. В случае сомнений чек можно проверить по телефону. Северо-Восток Канады, город Хэппивиль. «Местная обменная торговая система» LETS помогла преодолеть кризис и безработицу в 40 %. Тайм-доллары - система взаимного кредитования, применяется в сотнях общин в США, Австралии, Канаде, Китае, Израиле, Японии, Португалии, Словакии, Испании, Новой Зеландии…

Эти системы поддерживает власть и бизнес - страховая компания Элдерплэн (Бруклин, штат Нью-Йорк) по программам здравоохранения принимает 25% платежей в тайм-доллара, и это вовсе не благотворительность. Специалисты компании заметили, что у пожилых людей, пользующихся этой системой, проблем со здоровьем меньше. Свирепая налоговая служба США освободила доходы в тайм-долларах от налогов.

В Новой Зеландии «Грин-доллары» внедряются при поддержке Центробанка и местного «Собеса». Всего сейчас дополнительные валюты применяются в 3 000 сообществ!

Что нужно для внедрения дополнительной валюты?

Придумать или выбрать дополнительную валюту с демерреджем - это не самое сложное. Главная трудность – чтобы население ее приняло и стало пользоваться. Нужен яркий лидер – (Раз!) во главе команды людей, обладающих четким видением экономической ситуации - (Два!) с предпринимательскими талантами и способностями – (Три!)

Сможет ли, к примеру, Евгений Шулепов осуществить такой проект? При его вступлении в должность главы города Вологды губернатор Вячеслав Позгалев просил, что бы первое время с него строго не спрашивали. Ну, мы и не спрашивали. Может, сейчас пришло время спросить? Что-то непохоже…

Относительно недавно у Вологды была возможность заиметь такого яркого лидера с кредитом доверия и талантом организатора, со способностью оперативно принимать решения и эффективно их выполнять. Это – Валентин Горобцов.

Жители Вологды лишились возможности выбрать его; ну и жареный петух нас еще не клевал по настоящему.

И если у Олега Кувшинникова будет достаточный кредит доверия в масштабах области, прижмет нас всех с безработицей и нехваткой оборотных средств - тогда и можно будет ввести в Вологодской области или в какой-то ее части дополнительную валюту с демерреджем.

Собственно, Вологодская область почти идеально подходит для внедрения такой системы. У нас относительно слабо развит банковский капитал, мы зависим от инвестиций, и потому новая система будет выходом из ситуации с бесплодным ожиданием притока денег. В Москве, к примеру, такая система не пройдет ни под каким видом. Москва и живет с банковского капитала и высасывания ресурсов из регионов.

И в то же время у нас уже действует система электронных денег, что облегчает внедрение новой системы и устраняет основной недостаток новой денежной системы с демерреджем. В городах, где использовали отрицательные деньги, магазины в конце месяца были завалены «горячими бонами». Внедрение смарт-карт (банковская карта с микросхемой и большим объемом памяти) и постоянный, привязанный ко времени постоянный сбор на посуточной или почасовой основе - и не надо париться с покупкой и наклейкой марок. Плата за использование денег автоматически будет высчитываться с баланса. Что получим с этого все мы?

Общие выгоды.

Существенное уменьшение инфляции, снижение безработицы, большая социальная справедливость в распределении доходов, отсутствие задержек с заработной платой.

Уменьшение процентных ставок на оборотный капитал - снижение цен на товары и услуги по крайней мере на 30 %, а то и больше.

Для промышленности - появляется местный спрос на продукцию.

Торговля – увеличение товарооборота.

Сельское хозяйство - беспроцентные кредиты и расширение рынков сбыта.

Даже для банкиров выгода – получают фиксированный процент за обслуживание денег, избавляются от опасности лишиться последнего из-за финансовых потрясений или социальных катаклизмов.

Правительство Вологодской области – из-за увеличения денежного оборота эквивалент получения денежного кредита. Если получить из Москвы миллиард и просто пустить его в оборот, этот миллиард моментально растворится на бескрайних просторах России и за рубежом - азербайджанцы – торговцы фруктами, таджики-гастарбайтеры, производители китайского ширпотреба.

«Горячие боны» никуда не денутся; за пределами области они никому не будут нужны. Боны пойдут на пополнение оборотных средств, а не основных фондов. За счет быстрого обращения Вологодская область получит оборотные средства.

Предприниматели, руководители предприятий должны понять преимущество новой системы: если раньше дорогие продукты портились на прилавках и складах, то теперь качественные дорогие товары будут моментально покупаться.

Но! Только при условии, что не будут делаться две цены, и не будут повышаться цены в бонах по отношению к рублям.

Итак, определено минимальное время эксперимента, скажем, один год. Проведена информационная кампания для населения, состоялись деловые игры для руководителей, проверена готовность банков, сберкасс и почтовых отделений.

В торжественной обстановке, под объективами телекамер миллиард рублей упаковывается в кейсы, опечатывается и помещается на депозит в Центробанке. И ровно на миллиард выпускается горячих бонов. Горячими бонами, в электронном виде и наличными, выдали зарплату бюджетникам, и они тут же пойдут в магазины, а дальше начинает работать психология «плохих» денег!

«Плохие» деньги

Магазины тут же начнут давать сдачу «плохими» деньгами, придерживая центробанковские рубли для себя.

Получив «горячие», они же – «вологодские» рубли, владелец магазина не в доллары и евро будет их переводить, чтобы купить на Западе или в Китае дешевый товар, оставляя без работы местного производителя и укрепляя забугорную экономику. Никуда торговец не денется, он придет на местное предприятие и отдаст деньги за местный продукт. И даже азербайджанец, держащий торговлю фруктами и овощами, будет вынужден искать хоть какой-то товар, чтобы увезти его из Вологды – хоть те же подшипники, наконец. Угадайте – что повезут тогда из Вологды при одинаковых транспортных расходах – лес-кругляк или пиломатериалы? Кстати, нам срочно нужно открыть фирменный магазин «Вологодское масло», что бы приезжим было, где оставлять «горячие» и федеральные деньги. А будь моя власть, я бы в этом фирменном магазине продавал отличные вологодские продукты только за «вологодские» рубли. И тут же – односторонний обменник, где можно купить «вологодские» рубли за федеральные.

Конечно, поначалу найдутся магазины, где торговлю будут продолжать только за федеральные, но люди, (то есть – покупатели), будут искать магазины со специальным значком, указывающим на прием «вологодских», скажем, с ярко-оранжевым лосем, и понесут туда и «вологодские», и федеральные.

Магазины перестанут брать колбасу на реализацию, а наоборот, начнут звонить на мясокомбинат – возьмите денег! Вот, прямо сейчас возьмите столько-то тысяч «вологодских» рублей и дайте колбасы. И на хлебокомбинат - денег возьмите!

Мясокомбинат и хлебокомбинат тут же начнут сталкивать эти деньги поставщикам сырья, и выплачивать зарплату рабочим, и даже досрочно, потому что каждый день и даже час нужно платить за право обладания деньгами.

Будут смотреть честными глазами и говорить: Ну, нету рублей, нету! Кризис! Хочешь, «вологодскими» возьми?

А нам именно этого и надо, чтобы деньги крутились в экономике области! Если за год «вологодские» сделают 52 оборота, (по разу в неделю, выдавая зарплату еженедельно), а раньше оборот был 10%, 10 раз в год, то это равнозначно получению четырех бюджетов дополнительно!

И не надо принимать жесткие административные меры, для того, что бы только новые деньги крутились в экономике региона, это будет происходить автоматически. Деньги перестают лежать там, где их и так много, (в банке), а обеспечивают обмен товарами и услугами. В вологодские банки придут деньги с демерреджем, и что? Будут прижимать эти деньги, чтобы платить за них? Нет, банк начнет искать, куда можно эти деньги пристроить. А пристроить «вологодские» можно только в местное хозяйство. И банк начнет искать предпринимателя, который согласится взять эти деньги, чтобы скинуть на него демерредж и получить процент за обслуживание денег.

Начнет, наконец, по настоящему развиваться вологодский туристический бизнес. (Пока что туризм в Вологодской области есть, а вот бизнеса туристического нет. Почти все деньги уходят московским и питерским фирмам).

Вряд ли получится все «вологодские» запустить в оборот в электронном виде. Какая-то часть их неизбежно должна выпускаться наличными. В последний день месяца все боны окажутся в магазинах, и основная нагрузка по оплате демерреджа окажется на торговле.

Но выгоды магазинов от новой системы будут намного больше, чем один процент демерреджа! Прикиньте – уменьшаются расходы на хранение товара, и оборот будет просто фантастический, а уж в конце месяца люди будут просто ломиться в магазины, сметая все с прилавков.

И грядущая возможная безработица товарооборот вовсе не повышает. В цифровом выражении зарплаты останутся, может быть, и на прежнем уровне, но на самом деле уровень жизни повысится! Покупатель перестанет оплачивать процентную ставку по кредиту, заложенную в цену товара.

Сельское хозяйство

Многострадальное сельское хозяйство, с длительным циклом производства. Банковский процент для сельхозпроизводителя - это почти верная смерть, и потому во всем мире сельское хозяйство дотируется. И тут банкир придет к селянину и скажет – денег возьми! Возьми беспроцентный кредит, пожалуйста, а через год-два начнешь отдавать потихоньку.

Опасности на пути внедрения

Главная опасность кроется в том, что, к примеру, дополнительная валюта «взаимный кредит» (тайм-доллар или ROCS), такой услуги, как воровство, не предусматривает, и распиливания бюджетных денег – тоже. Будут против владельцы сети подпольного игорного бизнеса, торговцы паленой водкой и изготовители колбасы из индийской буйволятины, австралийской кенгурятины и американской генномодифицированной сои. Будут против вообще большинство «богатеньких Буратино», для которых деньги – инструмент накопления. И наша «свободная» пресса будет против. За живые федеральные рубли и пока еще живые доллары журналисты-пропагандоны приведут тысячи причин, почему нельзя внедрять «отрицательные деньги».

И потому будут против – и Центробанк, и президент, и Госдума. Будут против все те, кто готовится встретить старость в Америке, Англии или Швейцарии.

Будет против главный финасист области – С.С. Тугарин.

Олег Александрович - а вы?