Из рассказов Кумзёровой (Калининой) Антонины Аркадьевны 1927 года рождения.

Воспоминания отрывочны, хаотичны, разговорить маму было не просто. Зацепится памятью за какой-нибудь случай из детства-юности, вот тут не зевай — записывай. А если предложить сесть и повспоминаать, то ответ один: «Ничего не помню». Ярче всего сохранялись в памяти тревожные, горестные дни, переживания людей заостряли детское внимание.

Помнила хорошо, как в 1934 разрушали церковь, как из окон церкви выкидывали иконы, как по домам их растаскивали плачущие, богомольные женщины.

Помнила, но рассказывала, не сожалея о потерянном имуществе во время раскулачивания. О том, что придут описывать имущество удалось узнать заранее — предупредили.
«У нас было большое зеркало — до потолка, его спрятали под терраской. Одежду и одеяла отдали на сохранение соседям. А конфисковали письменный стол, шесть стульев венских (в контору колхоза), горку для посуды. Жили, может, справнее других, но не самые богатые. Мама плела кружева, продавала их, а отец зарабатывал отходничеством».

Село Фрязиново, чаще называли Фрязино, было зажиточным.
Богато во Фрязине жили братья Асташины Михаил и Павел. У каждого было по двухэтажному дому. Реквизировали. Потом у Павла Асташина на первом этаже показывали кино — был клуб. Михаил уехал в Коробово к дочери, а в его сельском доме открыли школу. Школьники занимались на втором этаже, а на первом жили учителя. Во время учёбы в Новленском, как раз перед войной, мама жила в Коробове на квартире у Асташина Михаила.

Раскулачили и старшего брата моего деда Филарета Аркадьевича Калинина. У него тоже был большой дом. В нём разместили контору колхоза.
Война.
Сестра Шура ушла на фронт. Ей предложили подписываться на воинский займ, она подписалась, но её попросили выкупить больше облигаций. А работала она счетоводом в конторе колхоза «Фрязиновская артель». Сказали: «Если нет денег, то выбирай — лесозаготовки или фронт». Шура решила, что лучше пойти в армию, лесозаготовок девчата боялись, работа зимой в лесу изнуряла, многие тяжело болели.

В 1942 году послали на лесозаготовки в Явенгский леспромхоз шестнадцатилетнюю маму. «Со мной из колхоза были Саня Калашова и Зоя Павлова. Они были постарше. Саня так лет на десять. Намололи гороха, дали муки гороховой, да сухарей по два узла. До города ехали на лошадях. На вокзале, когда садились в поезд, у Сани украли оба узла. В Явенге жили в бараках, питались в столовой — не больно добро, но жили. С работы шли, песни пели, больше частушки. Месяца два поработали и домой. От Вологды до Фрязина шли пешком».