То, что сегодня странным образом получило определение «чувств верующих» и, вместе с ним, статус неприкасаемой священной коровы, по сути и форме своей ничем не отличается от архаичных, часто субъективных и ханжеских, представлений о морали тёток у подъезда из моего детства. Тех, что с видом оскорбленной невинности почти матерно клеймили обладательниц коротких юбок, декольте или ярко накрашенных губ. Их бесило всё, что не перепало им самим, и поэтому получало статус неприличного и оскорбительного.
Преодолевая нестерпимые муки, они снова и снова высаживались на лавочки и жадно выискивали жертву, которая глубоко оскорбит их благодетель. Обнаружив таковую, они, сквозь невыносимую боль, долго смаковали детали поразившей их нечестивости. Когда не находилось «явных» зацепок типа просвечивающих трусиков или торчащих сквозь ткань сосков, старались оскорбиться на слишком развязную походку или бесстыжий взгляд. При этом та, кто находила повод для неистовства первой, обводила товарок победным взглядом словно говоря «ну вы поняли, кто тут из нас самый благонравный.» Товарки с завистью щурились и повышали ставки — а у этой прическа проститутская, а у той вообще сумка «из-за бугра». И даже когда темнело и внешний вид прохожих становился неразличим, сам факт того, что кто-то осмеливается ходить по улице после заката, являлся поводом заключить — шлюха.
Но если глупые причитания бабок обходились, максимум, грязными сплетнями «на раёне», то сегодня оскорбленные чувства таких же неадекватных персонажей могут стоить свободы. Такие найдут повод оскорбиться самим отсутствием повода — блузка закрытая, юбка длинная, губы не накрашены, а сама, небось, по ночам оральным сексом занимается.
Именно так для меня выглядят все эти дела об оскорблениях всяческих чувств невесть кого.
Задница в стрингах на фоне Исакия оскорбляет чувства абстрактного верующего. За это тюрьма.
Предложение снизить затраты на празднование победы в ВОВ оскорбляет чувство новоявленного ветерана, к ВОВ не имеющего ни малейшего отношения. За это тоже тюрьма.
Пустая пластиковая бутылка оскорбляет чувства (и ещё причиняет физическую боль и страдания) самого незащищённого и уязвимого представителя общества — полицейского. За это тем более тюрьма.
Любая критика может оскорбить чувства власти всех уровней, а уж критика с фактами и доказательствами попахивает откровенным экстремизмом. За это — несомненно тюрьма, и надолго.
И только чувство здравого смысла осталось никем не замеченным и никак не защищенным. Его хронически игнорируют. Его бесконечно оскорбляют. Над ним демонстративно измываются. Но, как ни странно, именно оно рано или поздно победит. Потому что не подчиняется никаким мудацким законам. Аминь.