В 2006 году я поступила на журфак — мечта детства. В этом же году была убита Анна Политковская. Я, девочка из деревни, не знала о ее существовании (в нашем селе пресса была представлена двумя федеральными каналами, областной, районной и желтой прессой).

Не сразу поняла, почему у нас на кафедре висит ее портрет. Потом только узнала, кто это. Узнала, что есть независимая журналистика, есть профанация, есть пропагандисты (и их в нашей профессии, к сожалению, много). Стаж моей работы журналистом почти 10 лет. Я как-то не придавала значения раньше датам. В далеком 2006 мне казалось, что я только рождаюсь в своей профессии и все впереди. Кто ж знал, что убийство Анны Политковской — это начало убийства всей независимой прессы в России. Кто ж знал, что за Анной будут другие, будут иноагенты, уголовные дела, Роскомнадзор… Что с каждым годом работать будет все сложнее и сложнее. Что этому государству не нужна свободная пресса. Людям нужна, государству нет.

Помню некоторые преподаватели уже тогда предупреждали нас, что мы будем работать в сложное для свободы слова время. Как-то в это не верилось. Но они были старше, опытнее и все понимали. Особенно после убийства Политковской. Теперь понимаем и мы.