Можно признавать структуру Навального* экстремистской организацией, сажать в тюрьмы оппозиционных политиков, высылать их из страны, создавать специальные отделы по отравлению несогласных, возбуждать тысячи уголовных дел, уничтожать независимую журналистику, не допускать на выборы неподконтрольных кандидатов, рисовать соцопросы, свидетельствующие о безграничной народной любви, и при этом чувствовать себя в полной безопасности. Думать, что всё схвачено, переживать не о чем, впереди десятки лет благоденствия и безмятежного царствования. А потом происходит бытовая, на первый взгляд, ситуация: Адлер, где доведённый до отчаяния лавочник стреляет из ружья в судебных приставов, пришедших сносить его магазин. Картина, казалось бы, очевидная, он – преступник, приставы – жертвы, всё понятно. Но понятно только в том случае, если не открывать комментарии. Где люди с георгиевскими лентами на аватарах, с фотографиями из Крыма, с поздравлениями дедов в статусах, тот самый народ, который принято считать опорой режима, шлют стрелку лучи поддержки и радуются смерти приставов. В произошедшей трагедии эти люди увидели не бытовуху, а противостояние маленького человека и огромного государства. Они увидели себя: бесправных, униженных, долго изучающих ценники у прилавков, а это их протест: без плакатов, согласованных митингов и лозунгов, но с ненавистью, злорадством и безысходностью. И вот это общественное мнение, которое не встало на сторону представителей государства, невозможно заглушить пропагандистами, увезти на автозаке, запретить судом или признать иностранным агентом.

* - речь идет о ФБК, «Фонде защиты прав граждан» и «Штабах Навального» - организации признаны иностранными агентами, запрещены в России