Честно, если бы у нас не только воровали, но и были грамотными специалистами, которые знают и умеют, может быть, мы и простили бы им воровство. Но то, что на всех уровнях власти сидят двоечники, простить трудно.

Вот неполный список мер, которые предлагают на разных уровнях как решение проблемы:

• Ужесточить контроль за оборотом оружия (что бы это ни значило).
• Отменить мораторий на смертную казнь.
• Усилить насаждение государственной идеологии.
• Усилить охрану школ (предлагаю перед каждой школой поставить БТР, ага).
• Отменить анонимность в интернете.
• Создать систему ключей с доступом ФСБ к зашифрованным данным.
• Создать списки неблагонадежных школьников (и сразу слить их в интернет).

Все эти меры бесполезны, большинство — вредны, а некоторые никак не относятся к трагедии в школе, а просто используют ее для усиления подавления и контроля граждан. Это вообще не решение проблем, а заплатки. Но устройство нашего госменеджмента таково, что для таких предложений не нужны доказательства. Никто не изучает социологию, психологию, зарубежный опыт — и даже не утруждается спросить экспертов. Лепят, что в голову придет: запретить, закрыть, расстрелять по списку. И это самое ужасное — как в медицине — когда решения принимаются не на основании данных, а на основании детских травм и взрослых фантазий.

Я — не госменеджер, но мне мой опыт и мои знания подсказывают совсем другие варианты. Я бы не принимал решений, не посоветовавшись с экспертами. На мой личный взгляд, профилактика таких трагедий заключается совсем в другом. Надо повышать благосостояние, снижать уровень ненависти, заниматься психологической поддержкой семей и отдельно подростков, развивать бесплатные внешкольные занятия разного рода, реформировать образование. Бороться с коррупцией, позволяющей получать разного рода справки. Ограничить возраст получения оружия. И отменить обязательный призыв в армию.

Последнее — большая проблема. Мальчик растет под гнетом того, что он обязан успеть выучиться, поступить, чтобы его не забрали. Это создает огромное психологическое давление. А те, кто все же в армию попадает, встречается там с тюремными условиями и привычками (в России почти любое закрытое госучреждение — от интерната или больницы до армии и флота — стремится превратиться в тюрьму), где его или подавляют, или учат насилию. Третий путь встречается редко.

И даже такие меры не дадут никаких гарантий. Внезапно xxxx (сойти с ума — ред.) может каждый — и от психа-одиночки не застраховано никакое общество. Но говорить то, что сейчас звучит как реакция на трагедию в казанской школе, — стыд и позор.

Мои соболезнования семьям погибших и этому больному мальчику-богу тоже. Всех ужасно жаль.