Настоящий Учитель. Замечательный человек. Любовь к Серебряному веку — от неё. Помню, как меня потрясли её лекции: на доске одна цитата из «Памяти» Н. С. Гумилёва и полтора часа о его жизни, творческом методе, мотивах. Каждые пятнадцать минут — возвращение к этой цитате. И каждый раз слова, написанные на доске, приобретали совершенно новый смысл. Несколько раз пытался сделать такую лекцию — не получается.

Юлия Викторовна очень изысканно шутила. Помню одну из наших последних встреч несколько лет назад возле университета. Она сделала операцию на глазах и пришла в тёмных очках, а я решил подбодрить её:

« — Юлия Викторовна, как Ваше самочувствие?
— Спасибо, хорошо…
— Вам так идут эти очки!
— Ты ещё скажи, что мне идет делать операции…»

Мы тогда ещё оба посмеялись, и только спустя какое-то время я понял, что ирония Юлии Викторовны всегда была с каким-то грустным флёром. Ее юбилейный сборник называется «Понятна мне времен превратность». Всё понимала. Как Пушкин.