Все мы находимся сегодня в моменте сильного исторического напряжения. Отравленный Навальный, безумный Лукашенко с автоматом, протестующий второй месяц Хабаровск — это части общей картинки кризиса «славянских диктатур». Сколько он будет продолжаться и чем закончится, вряд ли кто-то знает сейчас достоверно, а кто говорит, что знает, скорее всего — симпатичный или не симпатичный мошенник. Так устроены эти моменты — они алогичны в самой структуре своей событийной канвы.
Эта неделя могла оказаться для беларусского протеста последней. Что казалось вероятным в первой ее половине: после ошеломительного успеха предыдущей недели режим не посыпался. И это выглядело опасным знаком: сохранится ли накал, достигнутый по результатам карательной операции 9 — 12 августа, или возобладает знаменитая беларусская пассивность? (Тут надо понимать, что протестовало в Беларуси 9 — 12 августа вовсе не так много людей, и только их мужество, тупое зверство ОМОНа и канал Nexta резко и внезапно изменили баланс сил.)
Однако вчерашний день стал локальной победой протеста — людей вышло очень много. И это, как и устойчивость протеста в Хабаровске, показывает нам, что кризис «славянских диктатур», возможно, находится в более глубокой точке, чем мы (и они) предполагали. Или (осторожнее говоря) — вызовы, с которыми они столкнулись, выглядят гораздо более серьезными. Помог вчерашнему успеху и сам безумный Лукашенко своей эксцентричной постановкой с калашниковыми и бронежилетами. Диктатору, уверенному, что его солдаты готовы стрелять, незачем класть на стол автомат, разговаривая с собственным пресс-секретарем. Не менее глупо смотрелась цепь военных вокруг президентского дворца: защита президентского дворца остатками верных диктатору сил — это самый яркий образ приближающегося поражения.
Вчерашний день оставил ощущение, что Лукашенко не контролирует силовиков, что между ним и ними установился такой компромисс: они не объявляют бунта, но выполняют только те распоряжения диктатора, которые считают для себя приемлемыми и безопасными. Но надо отдавать себе отчет, что на следующей неделе все может перемениться. Великий исторический безмен завис в космосе политического незнания, что тяжелее килограмм пуха или килограмм гвоздей? Когда это станет ясно, не будет недостатка объяснений, почему это могло быть только так. Но пока — неизвестно, что придется объяснять: победу или поражение.
И наконец — о самом трагическом событии недели: отравлении Навального. Сегодня немецкие врачи дадут пресс-конференцию, и я оперирую лишь отрывочными и предварительными сведениями, из которых следует, что это отравление и оно настоящее — долго или никогда мы не увидим улыбку Алексея, его голос, его страстный тембр и гримасу бесстрашия на его лице. Это черное преступление Настоящего Зла. И у честного человека есть мало выбора не выйти (если это все подтвердится) на улицы своего города и не показать, что он не желает жить под игом этого Черного Зла.
Меня вчера много раз спрашивали, как связано это отравление (если это оно) с беларусскими событиями. Связь эта очевидна и поучительна для всех, кто интересуется логиками диктатур. О главном смысле беларусского протеста я писал в тексте о хрупкости диктатур. Вот, ты диктатор, постоянно отслеживаешь риски и опасности, и думаешь, что какая-то баба, школьная учительница без харизмы и политических амбиций — это то, что тебе нужно, это абсолютно контролируемый риск и отсутствие последствий. И вдруг — херак.
Что это значит для диктатора-соседа? Это значит, что все твои представления о рисках, их весе и их контролируемости были неверными или изменились. Это значит, что риски, казавшиеся управляемыми, могут легко оказаться не. И тебе надо действовать, перевзвешивая представления о рисках и купируя их. У тебя есть две партии: одна всегда говорит, что надо действовать немедленно и жестко, всех мочить, завтра поздно, другая — что нужно повременить, прикинуться добреньким, оценить ситуацию. Ты можешь выбрать одно или второе, или не выбирать. Тогда одни будут давать комментарии со слащавой улыбкой, а вторые — убивать врагов. А ты, вроде как, ни при чем.
Так или иначе, сегодня немецкие врачи объявят, что, по их мнению, произошло с Алексеем. Эта пресс-конференция перекроет по значимости мировые новости из Беларуси. В России в первый день она скорее всего не произведет особого впечатления (не считая фейсбука). Но не стоит спешить с выводами. Путин переживает эрозию харизмы, сопоставимую с лукашенковской, а в такой момент эффект насилия непредсказуем.