Приговор Юрию Дмитриеву вынесли мягкий, а учитывая отсиженное, и вовсе ерундовый — сидеть осталось всего несколько месяцев. Впрочем, при такой статье как у него, в лагере каждый день может стать последним. Однако при всем сочувствии к тому делу, которым Дмитриев многие годы занимался как историк и расследователь сталинских преступлений, у меня нет однозначного отношения к этому судебному процессу и приговору.

Мне кажется по меньшей мере странным, что Дмитриев регулярно фотографировал обнаженной свою приемную дочь и собрал коллекцию из 144 таких фотографий. Его объяснения, что он таким образом фиксировал ее физическое развитие и состояние здоровья, мне кажутся неубедительными. Во-первых, инспекторы органов опеки сами регулярно навещают приемных детей и следят за условиями их жизни. Во-вторых, девочка ходила в детский сад, а затем в школу, где постоянно находилась под наблюдением воспитателей, учителей и медиков. В-третьих, он всегда мог отводить девочку на профилактический осмотр к педиатру. Ну и наконец, если Дмитриев так уж совсем не доверял чужому наблюдению, то в чем была необходимость так педантично, регулярно и с разных сторон фотографировать приемную дочь непременно голой, а не хотя бы в трусиках? Я думаю, такая фотосъемка могла травмировать психику 11-летней девочки. Представьте себя в таком возрасте и на ее месте.

Нет, я не ханжа и не нахожу ничего предосудительного, если в семейном альбоме есть случайные или смешные фотоснимки голого ребенка где-нибудь на пляже, на отдыхе или даже дома. Семейные фото — обычное дело. Но здесь, мне кажется, совсем другой случай. Особенно учитывая фото, на которых целенаправленно сфотографирована промежность девочки. И хотя это, разумеется, не порнография; и обвинение в хранении ржавого обреза старого ружья притянуто за уши; а обвинение в педофилии непонятно на чем строится и проверить его нельзя из-за закрытости процесса — при всем этом, при всей ангажированности российского правосудия и желании упечь за решетку «неформатного» человека, у меня остаются серьезные сомнения в безоблачной невиновности Юрия Дмитриева. Это конечно не юридическая оценка, тем более что по эпизодам с фотографиями он оправдан. Это оценка личности, не более того.

К сожалению, судебный процесс был закрытым и оценить убедительность всех доказательств невозможно. Однако надо помнить, что помимо интересов подсудимого есть и интересы ребенка, уже подростка. Возможно, самой настоящей потерпевшей. Насколько я понимаю, она выступала в суде с показаниями, но об их содержании никто ничего не рассказывает.
Я понимаю, что прогрессивная общественность меня сейчас сурово заклеймит и яростно осудит, указывая на многочисленные заслуги Дмитриева как противника существующего режима и уникального практического историка. Но я с этим и не спорю. Сам Дмитриев пишет о себе, что он отлит из сплава мужества и веры. Может быть и так. Но я не думаю, что выдающиеся заслуги и достойное гражданское поведение — это индульгенция на все случаи жизни. Я думаю, ему не следовало так поступать со своим ребенком.