По делу Ивана Сафронова.
Иван Сафронов журналист. Он был моим студентом, и не только моим. Я знала его отца, журналиста, он погиб.
Что сделал Иван? Иван выполнил свой журналистский долг.

Есть такой старый избитый тест для первокурсников журфака: ты приходишь на интервью с министром обороны, он отлучается в туалет, и тут ты видишь, что у него на столе лежит приказ об объявлении войны завтра.
Твои действия?

Если ты журналист, то не может быть никаких иных действий, кроме как сообщить эту общественно значимую информацию людям. Это твой долг.
А правда это или неправда — это пусть министр обороны отвечает. Был стол, на нем был приказ. Точка, никаких влажных фантазий.
А долг министра обороны — хранить секреты, если это секрет. Судить, если что, надо министра.
Это как с врачом и солдатом. Солдат уничтожает противника, это его долг. Врач лечит раненного, будь он хоть кто. Это его долг. Врача за это не должны судить — ни за то, что он помогает врагу, ни за пособничество террористам.

Каждый выбирает по себе. И профессию, и долг.
Ассанж рассказывает обществу чужие секреты. Вне зависимости от того, кому это на руку — Путину, Трампу или еще кому. А тот, кому эти секреты были доверены, обязан был их хранить. Сноудена спросите, если что.
Журналист Иван Сафронов опубликовал информацию о поставках в Египет нашего оружия?
Информация не подтвердилась? Увольте его.

Информация подтвердилась, и это был секрет? Ищите того, кто этот секрет выдал, чья работа — не выдавать секреты. Кто за это зарплату получает.
Сами себя сажайте, эй, там. Чемезова, например. От него же утекло.