Сергей Дружинин и его жена Татьяна живут в деревне Старово Чучковского сельского поселения Сокольского района.
Живут они там постоянно уже около 20 лет, переехав туда из Москвы, года три назад я писал о них очерк.
Обжились — восстановили дом, завели огород, поставили баню… Сергей охотник, рыбак, большой любитель природы. И неравнодушный человек. Да и как будешь равнодушным, когда не где-то, а вокруг твоего дома, на твоих глазах гибнут леса, болота, охотничьи угодья… Гибнут от рук людей. Странные это люди, живущие одним днём, ради моментальной выгоды губящие свою же землю…
— Что сейчас происходит с лесом вокруг твоей деревни? — спрашиваю Сергея.
— Происходят сплошные вырубки. Если раньше был сплошной массив леса в наших местах, сейчас остались перелески, насколько я понимаю, скоро и этих перелесков не будет. Вырубается лес вдоль дорог. Вот трасса на Тотьму и Великий Устюг — вдоль неё идут вырубки. Лесозащитная полоса, конечно, оставляется, но это видимость — ширина этой полосы вряд ли превышает 50 метров, к тому же, остаются и огромные выезды из леса на трассу. Идут груженые лесовозы, несут на колесах километры грязи, зимой на местах этих выездов появляются снежные заносы, дорога становится опасной для автомобилистов — куда ГАИ смотрит?
По словам Сергея Дружинина (да ведь и я сам это видел не раз), на внутрирайонных дорогах дела обстоят ещё хуже. Вот, например, дорога от «столицы» сельского поселения Чучкова на деревню Журегино. Дорога официальная, указанная на картах, оканавленная. Раньше лес вдоль этой дороги не трогался, ведь этот лес необходим был и для снегозадержания. Сейчас этот лес вырублен. И это происходит, практически, на всех дорогах.
— Лес вдоль дороги вырубли, ещё и помойку там утроили. Вот ответ из МВД по этому поводу: выезжали на место, никакой помойки они не обнаружили. Ну, это понятно — снегом её замело. А лес вырубил предприниматель, у которого этот лес в аренде. Лес вдоль дороги — это дикость полная! — возмущается Сергей.
Ещё острый вопрос — земли бывших колхозов и совхозов, заброшенные «земли сельхозназначения». На них сейчас уже не кусты, а самый настоящий лес, и этот лес вообще никак не учитывается. И его вырубают абсолютно бесконтрольно.
— Глава сельского поселения, хорошая женщина, но что она может сделать? Она просит этих предпринимателей: вы хотя бы не вырубайте места традиционного сбора грибов и ягод… Но какое им дело до грибов и ягод! Вырублено всё. Ягодники загублены. А ведь были же когда-то восстановительные места для животных. Есть вековые глухариные тока, если их уничтожить так и глухарей не будет. Уничтожают! Не то что глухаря, рябчика трудно сейчас увидеть в лесу. Я не понимаю… Токовищ уже не осталось, а ведь даже я, не коренной житель, помню сколько было токов глухариных и тетеревиных — прямо вокруг деревни… А недавно пришлось увидеть страшную картину — десятки молодых тетеревов сидят на пнях, они прилетели в свой бор, которого больше нет…
— Пишу начальнику областного департамента лесного хозяйства: есть постановление губернатора области — обязательно за счет арендаторов проводить работы по лесовосстановлению. Где это восстановление? Нет ответа.
— Ладно, вырубили они лес, и даже ёлочки там посадили. Но ведь если на своём огороде мы весной посадим овощи и не будем за ними ухаживать, что на этом огороде вырастет? А если за лесопосадками не ухаживать — да это просто выкинуть деньги на ветер. Когда там и какие ёлочки вырастут — их уже забили трава и кусты. Разве это можно называть лесовосстановлением? Никакого ухода нет, не было никогда…
— Дальше — рядом с нашей деревней протекает река Кулота. Лес по берегам вырублен полностью. Там был вывал леса, и под это дело — «вычистили» берега полностью. Но ведь это очевидно — когда есть вывал леса, остаются выворотни, а там — пни. А где охранная зона?
— Самое жуткое в том, что если раньше, в прежнем лесном кодексе было указано, что лесозащитная зона должна быть у водоёмов 500 метров, то сейчас эта зона сокращена до 50 метров. В 10 раз!
— Если раньше болото было площадью более 2-х квадратных километров и из него был уверенный сток реки (река брала начало в этом болте), то болото считалось водоёмом и тоже имело охранную зону 500 метров. Сейчас болота исключены из перечня водоёмов. Остался лишь правило — если есть из болота сток реки, то остаётся охранная зона, те же 50 метров… Вот так. А ведь у нас в области практически все реки берут начало из болот. Да и не только в нашей области. Волга из болота начинается! И вот так эти болота охраняются. Точнее — никак не охраняются. А ведь болота — не только истоки рек, это источники пищи, корма, для птиц и животных.
берега реки выпили… И даже ёлочки там посадили. Но ведь если на своём огороде мы весной посадим овощи и не будем за ними ухаживать, что на этом огороде вырастет? А если за лесопосадками не ухаживать — да это просто выкинуть деньги на ветер. Когда там и какие ёлочки вырастут — их уже забили трава и кусты. Разве это можно называть лесовосстановлением? Никакого ухода нет, не было никогда…
— Когда на твой взгляд начались массовые вырубки леса в ваших местах?
— Где-то последние десять лет. Было и раньше, но в последние годы просто варварские вырубки…
— А тот лес, 200 кубометров, который местные жители могут выписать для строительства?..
— Да, могут. Я выписывал… Больше года рассматривали моё заявление, а потом сказали, что леса нет. Нет и всё. А лесовозы идут и идут… И мне пришлось для ремонта дома и строительства бани покупать лес у предпринимателей. То есть, можно сказать мой же лес мне и продали… Я обращался к начальнику департамента — где дома построенные из этого леса? Ответа не получил. Но недавно он в одном из интервью признал, что с выделением этого леса произошла настоящая афёра. И леса нет, и домов нет, и денег нет. Но если это афёра, кто виноват в ней? Он не мог не знать об этом. Хотя бы потому, что лично я писал ему об этом…
Вот что рассказывает мне Сергей Дружинин. И я не знаю, кто даст ответ на его вопросы.
На фото: свалка вдоль дороги на Туровец; вырубки болота, находящегося в районе деревни Тишино. Виден лес который вырубался, его спелость.
Кто, в конце-то концов, остановит разворовывание нашего леса?
