Выдержки из моего обращения к прокурору Вологодской области:

Я, Сизова Мария, прошу Вас взять на личный контроль расследование уголовного дела в отношении моего мужа, Сизова Алексея, разобраться с ошибками следствия и защитить Алексея от несправедливых обвинений!

Бывшая жена Алексея в январе 2019 года обвинила моего мужа в особо тяжких преступлениях: будто бы несколько лет назад он совершал их в отношении падчерицы и родной дочери от первого брака. Алексей с середины мая 2019 г. провел почти два месяца в СИЗО, затем Вологодский городской суд перевел его на домашний арест, где он находится по сей день. В показаниях «потерпевшей стороны» мой муж изображен как законченный негодяй и психически глубоко больной человек. Это обвинение не соответствует действительности! В ноябре–декабре 2019 года Алексей находился на стационарной экспертизе в НИИ им. Сербского в Москве, по результатам экспертизы был сделан вывод: у моего мужа нет никаких расстройств в отношении детей. Это означает, что показания девочек, которым их, скорее всего, научила мать, недостоверны, и доводы следствия о том, что дети якобы не могу врать в силу возраста и особенностей личности, лишены всяких оснований! Также эксперты НИИ Сербского сделали вывод, что мой муж психически вменяем и не опасен для себя и окружающих, он мягкосердечен, чуток и ценит доброжелательные отношения с людьми. Для нашей семьи все это не нуждается в доказательствах, но эти факты подтвердили эксперты ведущего судебно-медицинского НИИ в России — похоже, что московские врачи, досконально изучив дело, разобрались в нем лучше вологодских следователей!

Проведенная в сентябре 2019 года однодневная амбулаторная экспертиза по «потерпевшим» показала, что у девочек нет никаких физических повреждений, психических расстройств и расстройств сексуальной сферы. Не выявлено даже того, чего просто не может не быть у жертв якобы имевшего место семейного насилия на протяжении нескольких лет — страха перед мужчинами в семье: у обеих девочек сформирован положительный образ отца, причем у родной дочери Алексея хороший родитель ассоциируется в первую очередь с папой, а не с матерью! Дочь Алексея в одной из бесед с экспертами даже пыталась отказаться от своих показаний: давно не видя отца и не общаясь с его родными, она заявила, что скучает по папе, и ничего плохого с его стороны не видела и не помнит! Кроме того, в деле есть заключения психологов по моим детям — признаков какого бы то ни было насилия в нашей семье не обнаружено!

Считаю, что расследование дела Алексея велось с грубейшими ошибками и злоупотреблениями. В момент задержания 15.05.2019 г. ему даже не дали связаться с адвокатом по соглашению! Следствие игнорировало имевшиеся уже тогда доказательства его невиновности: например, тот факт, что 14.05.2019 г. показания старшей из «пострадавших» были признаны заученными, с низкой степенью достоверности, а родная дочь Алексея, как установили в апреле 2019 года вологодские эксперты, в силу возраста не могла запоминать реальные события того времени, когда мой муж якобы совершал противоправные действия в отношении детей. Вместо того, чтобы направить Алексея на все необходимые экспертизы, подтвердить его невиновность и прекратить дело, следователь СО СУ СК РФ по г. Вологде М. «решил проблему» кардинально — задержал моего мужа и вместе с заявительницей добился у суда помещения его под арест, а старшую «пострадавшую» вызвал на третий по счету допрос! В ходе него выяснилось, что девочка записывала свои показания в тетрадку — и, видимо, по ней же и учила — но следователь М. полностью проигнорировал единственную вещественную улику по делу (ведь она свидетельствовала в пользу Алексея!), и в итоге тетрадку изъяли только в конце 2019 года, когда доказать ее подлинность стало практически невозможно.

В дальнейшем, после передачи дела в областное СУ СК РФ, следствие начало его затягивать, так как мой муж — известный в Вологде журналист, музыкант, историк, многие друзья, хорошо знавшие его много лет, заявили о том, что все эти чудовищные обвинения — ложь. Считаю, что следователи намеренно тянули время, ожидая, пока волна общественного возмущения утихнет, и уголовное дело можно будет скинуть в суд, сняв таким образом с себя ответственность за все ошибки! При этом Алексею первоначально отказали в стационарной экспертизе в НИИ Сербского, которую он просил сам — в стационар его отправили только после того, как амбулаторная однодневная экспертиза в сентябре 2019 года пришла к выводу, что это все-таки необходимо. По «потерпевшим» стационарная экспертиза так и не проведена, а амбулаторная не содержит прямого ответа на главный вопрос защиты и всего дела — могли ли показания детей стать следствием целенаправленного обучения, хотя в целом наблюдения и выводы экспертов это подтверждают.

Кроме того, следствие отказалось направить на психиатрическую экспертизу заявительницу. Наконец, при изучении личности заявительницы, без чего объективного следствия по делу просто не может быть, не принят во внимание очевидный корыстный интерес: она три года судилась с моим мужем и его близкими, чтобы получить в свое распоряжение квартиру в центре Вологды, ¼ долю в которой Алексей подарил их общей дочери. Посадив моего мужа в тюрьму и добившись лишения его родительских прав, она могла бы полностью распоряжаться этой жилплощадью, запугивая престарелых родителей и других родственников Алексея! Подтверждение тому — побои, которые она нанесла матери и сестре моего мужа в сентябре 2018 года в присутствии маленького ребенка — лешиного племянника, за что суд приговорил ее к административному штрафу.

Алексей и его защитник не раз подавали жалобы на действия следствия в городские и областные органы прокуратуры, но все жалобы переправлялись обратно в СК без рассмотрения по существу. Ошибки следствия неоднократно озвучивались на судебных заседаниях по продлению моему мужу меры пресечения, на них присутствовали в том числе представители городской и областной прокуратуры, находившиеся при исполнении своих обязанностей, но отреагировать на эту информацию никто не счел нужным! Прошу Вас разобраться с методами работы Ваших подчиненных — я считаю, что такая позиция отдельных сотрудников надзорных органов не имеет отношения ни к законности, ни к профессиональному отношению к делу!

13.02.2019 г., после того, как были изучены результаты экспертиз и получены неопровержимые доказательства невиновности моего мужа — полностью опровергнуты слова детей, скорее всего обученных матерью, так как иных «доказательств» следствие не добыло более чем за год! — Алексей подал в СУ СК РФ по Вологодской области ходатайство о прекращении уголовного дела за отсутствием события преступления. Однако следствие, как мне кажется, намерено спасти свою репутацию — они уже 9 месяцев держат под разными видами ареста невиновного человека! — и все-таки довести уголовное дело до суда. Также считаю, что следователи боятся очередных заявлений со стороны бывшей «жены», которая бегает по всем мыслимым инстанциям, запугивая сотрудников госорганов, общественных организаций жалобами о якобы совершенном «страшном преступлении» в отношении детей. Настоящим же преступлением против детей — и наших с Алексеем, и дочерей самой бывшей жены Алексея, которых неадекватная, по моему мнению, мать цинично использовала как орудие для расправы с «бывшим» — будет суд над моим мужем за то, чего он заведомо не совершал! Убедительно прошу Вас в случае отклонения ходатайства о прекращении уголовного дела со стороны СК, лично ознакомиться с ним и принять единственное справедливое решение — настоять на том, чтобы с моего мужа, Сизова Алексея, были сняты все эти нелепые и страшные обвинения!