Тут в последние дни стало вдруг снова модным спрашивать, как не стыдно, например, прокурорам сажать невиновных, а чиновничьим любовницам — кататься на яхтах, купленных на уворованное у больных детей. Ну не может человек в здравом уме вообразить, что другой такой же человек способен легко и непринужденно слопать жизни сотен людей.
Вот пропал срочник Женя Демин, позвонил из лесу, что заблудился и замерз, а его не искали, вместо поисков объявили дезертиром. И все спрашивают, как же спится теперь его командирам. Пьют, поди, третий месяц и в церкви коленки обдирают.
Тут же правозащитник комментирует новое заказное дело: как, мол, живется теперь прокурору, не мучают ли кошмары.

И с любовницами этими. Ну плавает она на яхте, самолет ей подарили, она в час тратит столько же, сколько неделю в телевизоре больным детям сама же потом собирает. И толпы бегут спросить, как ей не стыдно.
В таких случаях люди не учитывают всей сложности человеческой психики. Вы думаете, воруют у детей, пытают невиновных, выселяют стариков из квартир, честно признаваясь, что делают плохо?
Думаете, чиновник говорит сам себе «Я украл, ну и что?» А любовница его, садясь в самолет, торжествуюет «Его купили вместо лекарства для сирот!»

Нет, друзья, все эти граждане говорят себе другое. И у силовиков, и у коррупционеров, и у их непосредственных выгодоприобретателей есть один общий мотив: они считают, что все заслужили. Понимаете? Человеку, чтобы творить большое зло, нужно либо обелить себя в своих собственных глазах, либо объяснять свое право на убийство/мучения.

Я всегда привожу в пример нацистов. Полагаете, там были какие-то особенные люди? Ну да, кажется, посол Франции в гитлеровской Рейхе Франсуа-Понсе сказал когда-то «Все немцы по натуре экстремисты». Но не в этом дело. Немцам объяснили, почему им можно убивать евреев, славян, цыган, им говорили, что те — низшие, что они и боль хуже чувствуют, и детей своих не любят, и к свободе нечувствительны, поэтому у них можно смело все отобрать и присвоить себе. На каком основании? Да потому что ты рожден немцем. И немец верил, что у него есть безусловное право убивать.

Так и здесь. Они не идут на сделку с совестью. Их не мучают кошмары. Если они и запивают, то от безделия и однообразной жизни, а не из-за терзаний. Человек, который крадет миллиард в нищей стране и отдает его любовнице, уверен, что он заслужил. Что все вокруг — низшие, что им не больно, что они не должны жить хорошо. Любовница, принимающая этот миллиард, считает, что он ей полагается по праву красоты. Она протягивает к нему руки и кричит: «Это мое — не ваше». Ее будут судить и даже могут посадить — она не поймет, почему. У нее произошла фундаментальная деформация психики.

Или Иосиф Кобзон, например, который запретил сиротам уезжать к американским усыновителям и ратовал за импортозамещение, а когда заболел раком, сразу попросился в Европу. И возмутился, что из-за санкций его туда не пускают. Он был уверен, что он лучший и достоин. А мы — нет.

В этом же уверены военные, которые теребят скудный бюджет на вооружение и которые скрывают самоубийства срочников. В этом уверены медицинские чиновники, запрещающие иностранные лекарства. Коррупционер, ворующий сотню миллионов на поставках для больных раком детей, абсолютно искренне считает, что заслужил эти деньги.

У нас появилось огромное число людей с необратимыми деформациями психики. Они уверены, что стали избранными. Что наши жизни должны пойти им в карман. Повторяю: они считают, что у них сформировалось безусловное право на наших детей, нашу жизнь и здоровье. Если их одернут, они раздраженно отмахнутся: «Как это — не должны? Вы нам все должны».

Когда человек в России добирается до очень больших денег и большой власти, он не может с ходу в эту кормушку нырнуть — у него психика не выдержит, потому что большие деньги в нашей стране это чужие большие слезы. Мозг человека пластичен и угодлив, у него в запасе есть много способов сделать окружающую реальность менее травматичной для своего хозяина. Поэтому когда полковник полиции, прокурор района или любовница чиновника суют руки в кровавую кормушку, они уже уверены, что им от чужих жизней даровано по заслугам