Все началось с того, что я развязала тесемки.

В коричневой картонной папочке с надписью «Школьные тетради» лежали старые семейные фото, книга Е. Трутневой в подарок пионерке Речевой, то есть маме моей, за активное участие в жизни пионерского отряда в 1952 году, гербарий того же года и несколько тетрадных листов.

На одном бабуля записала как вязать берет круючком, другой было покаянное письмо деда по поводу какой-то косяка в нетрезвом виде, а на третьем — стихи:

«От павших твердынь Порт-Артура,
С кровавых манчжурских полей
Калека-солдат истомлённый
К семье возвращался своей»

Погуглив, я без труда обнаружила, что это песня, и написала её Татьяна Львовна Щепкина-Куперник — писательница, драматург, поэтесса и переводчица.

Вам она точно хорошо знакома по сноскам в книге Кэрзолла «Алиса в стране чудес». Помните, звездочка и внизу странички пояснение «стихи в переводе Щепкина-Куперник»?

Вообще, она была невероятно талантлива, много чего перевела, много чего написала сама. Например, эту песню, которая стала народной.

А чтобы песня стала народной — это большого таланта надо быть человеком. И большой затейницей.

Впервые стихотворение было опубликовано в 1906 года в газете «Солдатская жизнь» под псевдонимом Гренадёр.

Татьяна Львовна «подмигивала» знатокам, намекала на стихотворение Гейне «Гренадёры» и уложила строки в ритм популярной уже песни «По диким степям Забайкалья». Не зря же песню Щепкиной-Куперник очень часто исполняли на этот мотив.

Любопытно, что история на этом не закончилась и во время Первой Мировой Войны появилась еще одна версия, но уже со словами «Под крепким стенам Перемышля…»
Но и это еще не все. Немного позже появился вариант под название «Арестант»: «Бежавший с сибирского края»

Но вернемся к Татьяне Львовне. Она, на минуточку, правнучка одного из основоположников русской актёрской школы, Михаила Щепкина.

Погуглила.

Михаил Щепкин из крепостных, но благодаря таланту пошел далеко.

Любопытно, что жена его, «Елена Дмитриевна Чаликова, родом была турчанка.

При осаде Анапы, в 1791 году, в одной из деревень солдаты тогда ещё полковника Чаликова подобрали брошенного младенца.

Когда выяснилось, что это девочка, будущий генерал-майор взял её к себе и растил как свою дочь.

С Щепкиным они познакомились в театре. Брак Елены Дмитриевны в 1812 году с крепостным тогда ещё Щепкиным автоматически делал крепостной и его вольную супругу, что характеризует Елену Дмитриевну как женщину исключительного темперамента. В браке родились 4 детей»

У правнучки, Татьяны Львовны, жизнь тоже была полна приключений. «Будучи приятельницей художника Исаака Левитана и писателя Антона Чехова, в январе 1895 года она сумела примирить двух рассорившихся и едва не стрелявшихся друзей, устроив им неожиданную встречу в Мелихово.

Эта нашумевшая история подробно описана в повести Ивана Евдокимова «Левитан».

Погуглила. И тут о-па, о-па, о-па!

Иван Васильевич Евдокимов — писатель, искусствовед, краевед. Детство провел в селе Сяма, Вологодской области, на берегу Кубенского озера. Ну, здравствуй, земляк.

Кстати, наша Сяма — родина и писателя Гиляровского.

«Иван Евдокимов аттестат зрелости получил в 1911 году в Вологодской гимназии, после чего поступил на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета.

Осенью 1915 года был вынужден прервать обучение и вернуться в Вологду: его отец попал из-за долгов в тюрьму, и семья осталась без средств.

Поступил на работу конторщиком на железной дороге, где оставался до конца 1917 года.

После революции устроился библиотекарем в Вологодский молочно-хозяйственный институт, учительствовал в деревне Агафоново, читал лекции по истории русского и западноевропейского искусства в Вологодском институте народного образования.

Являлся активным членом Северного кружка любителей изящных искусств»

Ну, а тут мне и гуглить не надо! В моей коллекции есть небольшая работа художницы Анны Николаевны Каринской, которая была одним из организаторов этого творческого объединения. И ее картина — это тоже часть моего семейного наследия. Как и листочек с текстом песни.

Ну, вот кружок, точнее круг и замкнулся. И как все далеко, точнее, близко.

Стоит только потянуть за ниточку. Точнее за тесемочку.

#серфинг

«От павших твердынь Порт-Артура,
С кровавых манчжурских полей
Калека-солдат истомлённый
К семье возвращался своей»

Спешил он жену молодую
И милого сына обнять,
Увидеть любимого брата,
Утешить родимую мать.

Пришёл он… В убогом жилище
Ему не узнать ничего:
Другая семья там ютится,
Чужие встречают его…

И стиснула сердце тревога:
Вернулся я, видно, не в срок.
«Скажите, не знаете ль, братья,
Где мать?.. где жена?.. где сынок?..»

— «Жена твоя… Сядь… Отдохни-ка…
Небось твои раны болят?..»
— «Скажите скорее мне правду…
Всю правду!» — «Мужайся, солдат…

Толпа изнурённых рабочих
Решила пойти ко дворцу
Защиты искать… с челобитной
К царю, как к родному отцу…

Надевши воскресное платье,
С толпою пошла и она
И… насмерть зарублена шашкой
Твоя молодая жена…»

«Но где же остался мой мальчик?
Сынок мой?..» — «Мужайся, солдат…
Твой сын в Александровском парке
Был пулею с дерева снят…»

— «Где мать?..» — «Помолиться к Казанской
Давно уж старушка пошла…
Избита казацкой нагайкой,
До ночи едва дожила…»

— «Не все ещё взято судьбою!
Остался единственный брат,
Моряк, молодец и красавец…
Где брат мой?..» — «Мужайся, солдат…»

— «Неужто и брата не стало?
Погиб, знать, в Цусимском бою?»
— «О нет… Не сложил у Цусимы
Он жизнь молодую свою…

Убит он у Чёрного моря,
Где их броненосец стоит…
За то, что вступился за правду,
Своим офицером убит…»

Ни слова солдат не промолвил,
Лишь к небу он поднял глаза…
Была в них великая клятва
И будущей мести гроза.

С-Петербург, 1905 год