Начало нового учебного года ознаменовалось тем, что «вдруг» выяснилось, что практически все регионы испытывают острую нехватку учителей. Счастливым исключением, пожалуй, стали только Москва и Санкт-Петербург.

Напомню, что еще год назад министр просвещения Ольга Васильева заявляла, что дефицит учительских кадров сокращается и составляет не более 1% вакансий. Правда уже в мае 2019 года министр вынуждена была признать, что кадровая проблема постепенно обостряется и предрекла, что к 2029 году дефицит учителей может составить 180 тысяч.

На самом деле проблема возникла не вдруг. Она назревала давно.  И причин тому вижу несколько.

Первая и главная причина —  низкие заработные платы.

Помните, как в 2012 году, после подписания президентом России Владимиром Путиным «майских указов», содержавших помимо всего прочего поручение довести заработные платы педагогов до средней заработной платы по регионам, педагогическое сообщество воспряло духом?  Казалось, вот теперь-то педагоги заживут как люди, не считая копейки от зарплаты до зарплаты. Радость длилась не долго. В первые полтора года заработные платы действительно росли, а потом у педагогов расти начала учебная нагрузка. По регионам прокатилась волна оптимизаций. И в настоящее время только благодаря запредельным нагрузкам педагогов (работа на 1, 8-2 ставки), в регионах, и то далеко не во всех, и выполняются эти «майские указы». А с января этого года изменилась и методика расчета средней заработной платы: туда теперь включают платные услуги. И получается: 20 тысяч «грязными» у педагога — то, что даёт областной бюджет, а 10 тысяч — это платные услуги, которые, кстати, он оказывает во в нерабочее время. Выходит, что треть президентского указа оплатило не государство, а родители. Честно ли это? Вопрос риторический.

Хочу отметить, что «региональный» подход к оплате труда педагогов, когда всё отдано регионам, а они, исходя из своих финансовых возможностей, этот вопрос решают, уже привёл к катастрофическому расслоению субъектов федерации по зарплатам учителей.

Фактически у нас есть два субъекта, где дела обстоят более-менее благополучно — Москва и Питер. А остальные регионы выживают, как могут. Очень разные базовые ставки. Хотя совершенно очевидно, что минимальная базовая ставка в стране должна быть единой, поскольку педагоги во всех регионах выполняют одинаковые задачи. И финансирование этой ставки должно идти не из регионального, а из федерального бюджета.

Педагоги — это профессионалы высокой квалификации, оптимальным для них вариантом была бы базовая зарплатная ставка в размере не меньше двух МРОТ. Её надо установить, внести в Трудовой кодекс и от этого уже считать. Это требует значительных вложений денежных средств, но вкладываться никто не хочет.

Следующая причина, по которой педагоги уходят из школы — это невозможность дальше работать в условиях сверхнагрузок. Моя трудовая деятельность началась в СССР. Классы по 40 человек помню, а вот такого, чтобы на постоянной основе учитель вел 30, 36 и даже 40 часов уроков в неделю — такого точно не было.

Накануне учебного года наш профсоюз провел опрос педагогов на тему их предполагаемой недельной учебной нагрузки на этот год. Более 58% опрошенных заявили, что их нагрузка составит от 26 до 40 и более часов уроков в неделю.

Напомню, что ставка педагога равняется 18 часам в неделю. Трудовое законодательство чётко регламентирует режим работы педагога — это 36 часов в неделю: 18 часов уроков и 18 часов, на деле гораздо больше, подготовка к урокам. Проверка заданий, заполнение документации, работа с детьми и родителями. 

Не сложно представить, во что превращается рабочая неделя педагога, если у него 30-36 часов одних только уроков! Работать столько нельзя физически. Не надо никого обманывать. Педагог вынужден будет что-то недоделывать — либо тетради не будет должным образом проверять, либо будет хуже готовиться к урокам… Мы неминуемо получим снижение качества образования, а это будет способствовать росту репетиторства, потому что пробелы в знаниях учеников надо будет как-то восполнять.

Не случайно в этом году отмечен рост числа семей, которые перевели своих детей на домашнее обучение. Родители теряют доверие к школе. Это тревожный сигнал!

Третья причина бегства педагогов из школы —  бюрократические нагрузки.

О том, что педагоги просто задыхаются от вала отчетности, знают все. Вопрос этот начал обсуждаться еще при прежнем министре образования Ливанове. В декабре 2015 года на заседании Госсовета президент поручил принять меры по уменьшению нагрузки учителей, связанной с составлением отчётов, ответов на информационные запросы, направляемые в образовательные организации, а также с подготовкой внутренней отчётности. Прошло больше четырех лет, но изменений в лучшую сторону нет. Наоборот, отчетов становится только больше. И веры в то, что ситуация изменится у педагогов больше нет.

А с января 2019 года мы получили еще одну причину сокращения педагогических кадров — пенсионную реформу. Благодаря ей педагоги потеряли надежду выработать льготный стаж и уйти раньше на крохотную пенсию — от 9 000 до 12 000 рублей. По сути, эта пенсия была компенсацией за годы недополученной зарплаты. Плюс, перестали индексировать пенсию работающим пенсионерам. В результате люди всё посчитали и, решив, что им больше нечего делать в школе, начали уходить. За пределами школы они востребованы — рынок репетиторства растет активно.

Есть ещё одна бомба замедленного действия, которая вызовет очередной отток кадров из школы, — новая система аттестации, которую планируют запустить в следующем году, и которая совершенно не воспринята педагогическим сообществом по простой причине — она унизительна. Многие учителя –стажисты, с которыми мне удалось обсудить новый порядок аттестации, единодушны в своей позиции: будут увольняться. У нас педагоги проходят аттестацию каждые пять лет, каждые три года — курсы повышения квалификации. Что ещё надо доказывать? Нет, теперь людям со стажем, выслугой лет нужно сдать ЕГЭ, видеоурок провести, кучу бумаг заполнить. А главное — найти на подготовку к аттестации время. И это при работе на 1, 5-2 ставки!

Картина вырисовывается не радужная. Мы фактически подошли к точке невозврата. А власть на федеральном уровне оказалась совершенно оторвана от региональной действительности, а еще, видимо, забыла, что есть три кита, на которых всё в нашей жизни держится: здравоохранение, потому что жизнь первична, образование, потому что оно — двигатель прогресса, и культура, потому что всё должно быть наполнено духовностью. Если мы в эти три главные вещи вкладываться не будем, то у нас просто нет будущего…