Денег-то всегда не хватало, стала лестницу в подъезде мыть. Потом сама же ходишь по квартирам – «за уборочку», тоже чего приятного-то. Одни нормальные, другие смотрят как на попрошайку. А ты пойди покорячься пять этажей-то, да ведро с водой к себе на пятый без лифта! Не девочка поди уж.

Ну и вот. На втором мужик жил. Один. Вроде, и женат даже не был никогда, а ему уж за 60. На балконе все сидел как сыч. Чего он меня ненавидел, не знаю. Все писал письма и в ящик почтовый бросал – видать, левой рукой, все как ворона лапой. Думал, я не знаю от кого, дурак-то, прости господи. Мол, деньги-то собираешь, а вот на втором этаже ни разу не мывала! А все под коврик говно заметаешь! А сама ходишь как проститутка и все в таком духе. Я его встретила на улице – чего, говорю, пишешь-то, герой? В глаза-то бабе стыдно, что ли? Дак развернулся и убежал, откуда и силы взялись, козел. А то ведь все помирал. Через три дня в ящике письмо: Дура, это не я!

Ну и вот. Кот был у нас – умный как я не знаю кто. Сам на улицу с пятого этажа спускался, погуляет и домой. Еще и кошек с собой приводил. Приведет, на кухню отведет, она ест – он рядом сидит, потом опять гулять.
Так этот его отравил. Потом уж, когда умер кот-то, соседи рассказали – видели, как он его два дня кормил чем-то. А кот доверчивый был, вокруг-то люди нормальные, чего бояться? Ну, и съел. Как у нас ведь всё.

А этот гад…. Ну, чего… Потом как меня увидит – чуть не под землю проваливается, через секунду нету. Сам не жил – и другим решил не давать. Может, его там после смерти-то кошки жрут, хоть какая справедливость. А это… как звали – не помню ведь, а? Вообще как стерлось. Да и черт с ним. И сейчас-то только из-за кота его и вспомнила. Кот хороший был, Махно.