- Ты что, суп ногами варила? - спросил Евгений Борисович, заглядывая в мой контейнер с веселенькими щами. Веселенькими, потому что желто-оранжевого цвета от большого количества лука и моркови.
Понятное дело, я оскорбилась. Аж до слез. Я вообще не умею на такие вещи реагировать. А тут суп, который мне казался произведением искусства. Не меньше.
- Почему ногами? Я хорошо готовлю, - встала я на защиту своих кулинарных способностей.
- Да где ж хорошо-то? Бульон мутный, накипь не сняла...
Женя отменно готовил. Когда радио "Премьер" располагалось на Московском шоссе, традиционно устраивал пикники с фирменными блюдами.
Привыкнуть к ироничному Евгению Лукашину было непросто. А привыкать было нужно, потому что читала новости каждый час в дни дежурства, а Женя был ведущим эфира.
Я даже первое время побаивалась его. И буквально давила из себя: "Женя, ты...". Нда. "Ты" - мужчине намного старше себя, кандидату филологических наук. Но на "Премьере" все друг к другу обращались на "ты", кроме руководства, разумеется.
Женю такое а-ля панибратство нимало не беспокоило. Скорее он возмущался, когда в моих текстах вдруг появлялись "огнеборцы", а в такой родной ему кулинарии ударение начинало падать на последний слог.
- КулинАрия! Правильно говорить кулинАрия, - повторял Женя.
Не давало ему покоя и мое увлечение авторской песней.
- Что там поете-то? Солнышко лесное? - далее следовал монолог о бесполезности исполнения песен без слуха и голоса.
Иронии и даже сарказма было много. При этом в Жене не было ни грамма зла. Это странное сочетание едкого юмора и доброты.
Когда в 2010-ом я уходила в декрет, было очень жаль эфиров с Евгением Борисовичем. Вместе хохотали над ошибками, над моим неумением подавить смех в эфире, над пристрастием к огромным выпускам, выходящим за рамки 7 минут, когда уже начинала играть отбивка, а я все читала и читала.
- Катенька, только давай итоговый покороче, домой хочется!
Как раз в тот год Жене поставили диагноз лейкоз.
- Когда ты вернешься? - спросил он накануне моего ухода, я читала выпуски уже с огромным животом.
- Не знаю, постараюсь через полтора года.
- Меня уже, наверно, не будет...
Я сглотнула. Все утешения, слова поддержки казались какими-то ничтожными. Лучше было молчать.
В 2015-ом я вернулась в эфир, и в "Премьере" меня встречал радостный Евгений Лукашин, когда-то провожавший с такими мрачными мыслями.
- Катенька, я так рад, что ты вернулась, ты знаешь, я тебя очень люблю! - мы обнялись, а я почему-то вспомнила суп, сваренный ногами, уже без злости, с усмешкой.
В последний раз мы виделись год-два назад, я уже работала в "Вологда Портал". Женя бежал по улице, сильно похудевший, необыкновенно стремительный и позитивный, все так же обнимался и звал в гости, в благотворительный фонд.
Сегодня Евгений Лукашин ушел... Но остался в сердцах тех, кто его знал и как ведущего эфира радио "Премьер", и как талантливого педагога. Светлая память...
