27 января - Международный день памяти жертв Холокоста. На фото: прадед Бенцион Герцевич, прабабушка Ханна Юделевна. Рядом с прабабушкой - дочь Люба. На руках - ее маленькая дочка Амочка. Люба и Амочка погибли в гетто в Беларусии. Вся остальная семья спаслась.

Грузовик на восток. 
Очень просто найти старое еврейское кладбище в маленьком немецком городке Зиммерталь западной земли Рейнланд Пфальц.

Вверх, по улице, потом направо, мимо церкви, выше, еще выше, а там и указатель. 

Дорожки к кладбищу не видно. Подъем такой крутой, что кружится голова. Забор и ворота не помеха, чтобы пробраться к мохнатым плитам и положить камушки. 

Новых могил давно нет, потому что с лета 1941 года в Зиммертале больше нет никаких евреев. 

«Они все были вывезены из Зиммерталя в различные концентрационные лагеря Восточной Европы, и никто не вернулся назад, - рассказывает нам местный пастор Гунтер Браун. - Эту ужасную историю я знаю со слов очевидцев. 

Одна местная компания предоставила гестапо большой грузовик с клеткой наверху. Всех евреев насильно согнали и посадили в эту клетку. Это случилось в середине лета 1941 года. Было очень жарко. Но грузовик оставался стоять посредине улицы, в ярком солнечном свете . Он стоял целый день и люди в клетке страшно кричали и просили еды и воды, но никто не посмел оказать им помощь. Ночью грузовик уехал…» 

Гунтер старается не показывать волнение, но видно, что весь этот разговор дается ему с большим трудом. 

Мимо пробегают, чеканя мяч, Магомед и Махмуд. Оба довольно бойко говорят по немецки. Три года назад они бежали с матерью из Сирии и теперь живут в доме, который выделяет беженцам местная церковная община. Гунтер и его жена Эва опекают семью и по долгу службы, и по-соседски. Не всем было по душе, что в городке появятся сирийские беженцы, но у Гунтера твердый характер. 

Младший мальчик очень красивый и явно гордится своей необыкновенно креативной стрижкой: бритый висок и ниспадающая к подбородку густая челка. Парни здороваются с нами приветливо, но немного небрежно, как это делают все подростки мира, а Гунтер продолжает: 

«Этот грузовик стоял недалеко от моей церкви. Где-то здесь…» - Пастор оглядывает дворы, створ улицы и маленькую городскую площадь, словно в надежде вспомнить то, чего сам никогда не видел, но никак не может забыть, - «Все эти люди были хорошо известны в нашем городке. Они жили рядом, и их дома до сих пор стоят, но в них теперь живут другие люди. А компания, которая дала грузовик, до сих пор еще существует».

Положить камушки на плиты - это все, что я могу сделать. Склон такой крутой, что кружится голова. Чтобы не упасть, я хватаюсь за острые спилы ограды и немедленно получаю занозу. Господи, как же они поднимали сюда своих мертвецов по этим скользким, прелым осенним листьям? А если легкий заморозок или снег? Господи, о чем я?

Мы с трудом, почти бегом спускаемся вниз. Немногочисленные прогуливающиеся жители Зиммерталя улыбаются, и каждый здоровается c нами, таинственными незнакомцами

- Guten Tag, - чуть склоняют головы две милые седые фрау.
- Guten Tag, - отвечаем мы и ныряем в наполненную туманом прекрасную низину. Мягкие, без единой проплешины «старые» европейские горы, ровные струны виноградников: с красными листьями - красное вино, с желтыми - божественный рислинг! Климат для винограда здесь самый подходящий! 

Говорят, что летом в этих местах бывает невыносимо жарко. Порой, из-за высокой влажности, совершенно нечем дышать. Особенно, когда палит громадное июльское солнце.

И нет от него спасения ни в уютном доме, ни в тени церковной липы, ни у каменистого ручья. Ни днем, ни ночью, когда стихают голоса, а большой грузовик начинает свой ежедневный путь на Восток…

Никогда больше.