Со времен Грибоедова мы уничижительно относимся к своей культуре: «идолопоклонство перед Западом», наверное, в крови.
Возьмем, для примера, вывески. В дореволюционной Вологде претензии на иностранность и столичность тоже были и проявлялись в названиях гостиниц: «Берлин», «Европа», «Москва»... Но тогда хоть писали на русском! А для кого светится по вечерам надпись «Aria restaurant» с торца гостиницы «Ария»? Кстати, скоро будем путать, где «Ария», где «Аура», где «Арфа»; нет бы назвать отели по местоположению - «Предтеченская» , «Благовещенская»...!
Еще понятно, когда на латинице пишут мировые брэнды, вроде «Tupperwareа», «Yves Rocher» и т.д. Но, увидев вывеску «Bronks», я, например, не догадался, что там обувью торгуют (не знаю, по серости своей, такой фирмы). Почему бы не пояснить, что там внутри, на русском? Некоторые поясняют, но более мелким шрифтом. Тогда я понимаю, что русский язык в России второй государственный - после английского.
Видя щит с надписью «Hand Hair» и зная, что это соответственно – рука и волосы, догадываюсь, что внутри - парикмахерская. Но почему hand, а не hands? Иду дальше, читаю: «The king. Lounge bar», задумываюсь - может я сегодня с утра радио не слушал и нас уже оккупировали?
Вологжане должны читать еще и по-итальянски (ресторан «La Rosa Rossa») и по- французски (ресторан «Château de Grand»). С другой стороны, вологодский диалект русского понимают сейчас тоже немногие: втуне пропала творческая (сейчас большинство бы сказали – креативная) находка рекламщиков, написавших на штендере, привлекавшем внимание покупателей к шляпному отделу универмага, слова «по′рато баско» (очень красиво). Не дошли они до целевой аудитории, штендер убрали.
Другой пример. Предприятие «МиМП» завоевало высшие оценки за ряд своих мясных изделий. Как обозначить этот Олимп? Организаторы назвали его - «Мясной Оскар»! Возможно, скоро мы услышим и о «Рыбном Грэмми».
Уничтожение нации начинается с уничтожения исторической памяти, а заканчивается уничтожением языка, который, наряду с территорией, нацию и формирует. Добил меня хоккейный фанат, который после победы наших на Олимпиаде от избытка чувств крикнул не привычное «ура-а!», а вдруг завыл «вау-у!»
