Прошу внимания всех друзей. Это очень важный пост и, возможно, он поможет спасти мою жизнь.
Любой перепост приветствуется. Чем больше людей узнают о сложившейся ситуации, тем лучше.
Обычно я не люблю рассказывать свою историю, предпочитая говорить, что всё хорошо. Но вот стало совсем уж не хорошо и я говорю.

Несколько лет назад у меня отняли половину дома в Наро-фоминске. Банда черных риелторов. Несколько судов оказались безуспешными просто потому, что в составе банды оперуполномоченный, зять прокурора и прочие милые люди, сумевшие превратить все суды в развеселый фарс. В общем история из серии тех, которыми никого сейчас не удивишь и которая кроме фраз «ужас какой»(с) и «ты держись – ты сильный»(с) никаких иных реакций не получает. Я уже устал ей делиться, помолчал бы и сейчас, если бы не её продолжение.

После последнего суда я почти год я провел заложником у бандитов, выполнявших для ментов «черную работу», откуда, не без приключений, был вызволен приятелями-чеченцами. Один из них, его имя Гуржиханов Ибрагим Юсуп-Хаджиевич, уверил меня, что решит вопрос с отобранной половиной дома неофициальным путем и предложил переехать в Грозный. Поскольку с Москвой меня уже ничего, кроме грустных воспоминаний не связывало, а о российской судебной системе после того, что со мной произошло, я мог говорить исключительно хорошее, как о покойнике, я согласился и с тем и с другим предложением.

Банальная фраза о том, что нельзя вступать в сделку с дьяволом, в тот момент как-то не пришла мне в голову. А зря. По приезде в Грозный, Ибрагим отобрал у меня документы и банковскую карту. Общая психологическая подавленность после произошедшего и новый поворот, скажу честно, сломили меня и я, вместо того, чтобы хоть как-то сопротивляться, стал приспосабливаться к предполагаемым обстоятельствам.

Радостный Ибрагим сообщил, что его условия для меня гораздо лучше – он будет давать мне денег на прожиточный минимум из тех, что я зарабатывал и не станет ограничивать свободу передвижения, поскольку убежать из Грозного нереально. Так я прожил четыре года, пытаясь выстроить вокруг себя свой мир, через стенки которого не просвечивала бы реальность. Чем больше я зарабатывал, тем меньше мне доставалось.

В последние месяцы он стал забирать все заработанные мной деньги, также, как и пенсию по инвалидности. Заставил сделать завещание на себя - с домом вопрос решить у него не получилось в надежде, что со своими болезнями долго я не протяну. Я же выживал благодаря соседям и друзьям, которыми там обзавелся. Вступать в противоборство с Ибрагимом они не решались и выражали сочувствие едой. Ибрагим уверенно шел вверх по карьерной лестнице, добравшись в итоге до должности помощника министра. Родственные связи и должность крепко защищали его от любых нападок.

Попытки увещевания и разговоров по душам тоже ни к чему хорошему не привели – к сожалению бандиты плохо понимают сложносочиненные предложения, деепричастные обороты и скрытые за ними аллюзии. Он искренне ставил себе в заслугу, что не прибил меня, а дает жить и ходить по городу. Один из последних разговоров закончился моим избиением. Бил в голову целенаправленно, зная, чем для меня, инсультника, это может закончится.

Этой же ночью я, благодаря Елене Греминой и сотрудникам московского и ингушского отделений общества «Мемориал» (вечная благодарность им за этот поступок), был эвакуирован из Чечни в Москву. Ибрагим рвал и метал. На шум собрался совет старейшин тейпа, который, вот неожиданность, решил, что Ибрагим не прав и поступал ни как мусульманин, ни как чеченец, ни как мужчина, в конце концов. Правда инкриминировалось ему не мое удержание и отъем денег, а то, что он поднял на меня, старшего по возрасту человека, руку. Через какое-то время меня нашли и передали, что, если я буду молчать, то, так и быть, могу жить спокойно. Огласка. Единственное, чего они боятся.

Ибрагим будет делать неплохую карьеру в правительстве Кадырова (да, впрочем, и в любом другом он не пропадет – такие люди без моральных принципов и паталогической жаждой наживы просто созданы для работы в правительстве) – у него есть связи, теперь ему необходима безупречная репутация. По прошествии времени всё же было решено, что я – единственное, что может испортить его репутацию. Ни его криминальные разборки в Пскове, ни его разбойные нападения на курьеров, развозящих айфоны в Питере (об этих подробностях я узнал от него самого; он этими подвигами гордился), а вот именно я.

Думаю, не малую роль в этом решении сыграло и то, что документы на злосчастную половину нарофоминского дома вкупе с завещанием остались после моего бегства у него. Также как и моя пенсия, которую он, воспользовавшись связями в пресловутом чеченском пенсионном фонде, просто отменил непонятным науке способом. Чтобы я не заговорил, было принято решение избавится от меня. Вот то есть в прямом смысле этого слова, как бы дико это ни звучало. Хотя по нынешним временам дикостью мало кого можно удивить. Да. Я устал прятаться. Это не совсем та жизнь, о которой я мечтал.

Огласка – единственное, что меня сейчас спасет. Друзья в Чечне запустили своё письмо в инстаграмме у Кадырова и еще нескольких популярных личностей. Я не совсем согласен с тем, что там написано, но выражаю им благодарность за то, что они сделали. Не называю имен, чтобы не навлечь на них беду. Комментарии там удаляются и пишутся снова. Пока этот тяни-толкай привел к тому, что Ибрагим в бешенстве и попытается побыстрее добраться до меня.

Огласка – это единственное, что может меня спасти. Я знаю их возможности и то, на что они способны. Прошу перепост. Спасибо.
Да, для тех, кто знал мой телефон – я его меняю. Сообщу в личке.