Как водится, на рубеже каких-то своих дат, вдруг вспоминается что-то необыкновенно-яркое, значительное в жизни. Почти завершая свою тему «Вологодские адреса Н.Рубцова» (ещё надо сделать кое-какие уточнения по другим адресам), я снова и снова попадаю в тот тёплый (для зимы), хмурый день 22 января 1971 года…
Как ни странно, я должен был узнать это имя – Николай Рубцов – несколько раньше, чем запомнил на самом деле. Его знала мама, и сейчас вспоминая, что видела его несколько раз у нашего дома. Поэт довольно часто бывал в нашем квартале (в доме наискосок на ул. Ветошкина, 6а жила тётя поэта Софья Андрияновна, там я часто проводил время).
И всё-таки самое отчетливое воспоминание – это 22 января 1971 года. Мы вышли из школы (8-й, гороно) нашей компанией одноклассников, которая жила в районе Герцена-Менжинского-Жданова. На улице было очень тепло. Я даже запомнил, что мы начали подначивать друг друга, кто расстегнёт пальто или снимет шапку (настолько мы были дисциплинированы даже в мелочах на самом деле). Было какое-то игривое настроение. Я потом прикидывал по времени: во сколько же это могло быть? И получалось что-то около 13.00 – 13.30. Мы перешли мостик через Золотуху. Показалось странным, что у Дома художников автобус передком стоял как бы против движения, а у входа было много народа.
Жаль теперь, что нашего любопытства не хватило, чтобы пойти поближе, но мы дошли примерно до киосков на углу Жданова-Пушкинской (кто помнит, тот знает). И собственно, отчетливо остался в памяти сам момент, что выносили гроб и занесли его в автобус… Для моего сознания это было отчетливо-сильнейшим впечатлением, ибо случилось первый раз в жизни (так получилось, что до этого никто из близких не уходил в мир иной). Придя домой, я прочитал некролог в газете «Вологодский комсомолец». И навсегда запомнил уже и имя, и фамилию…
Да, последний дом, где в самый последний раз «гостил» на этом свете поэт – это Дом художников в Вологде.
Но даже же, если бы что-то было иначе, Дом художников надо смело называть ещё одним вологодским адресом Николая Рубцова. Он здесь бывал много раз. И одна из самых удачных «фотосессий» Николая Рубцова тоже прошла именно здесь. И даже в той самой мастерской, из помещения которой…
Ещё несколько в сторону. Тут бы надо вспомнить Аркадия Петровича Кузнецова. Благодаря ему, мы знает две большие фотосессии Николая Михайловича в Вологде. Одна, напомню, была сделана в Кировском сквере. А вот вторая в мастерской Владимира Николаевича Корбакова. Я пока не рискую её точно датировать, но, по-видимому, это октябрь 1969 года. Всех участников этой не очень и тайной «вечери» я хорошо знал, все что-то мне рассказывали о поэте.
Надо назвать их, а то получается, что скоро и это будет сделать уже некому. Слева направо: Александр Сушинов, Николай Рубцов, Алексей Шилов, Аркадий Кузнецов. Владимир Корбаков, надо сделать уточнение, что в этот момент Аркадий Кузнецов передал фотоаппарат ещё одному человеку, которого я пока установить не могу.
Показательно то, что здесь собрались и журналисты, и художник, и поэт, и композитор. Мне ещё довелось застать единство всех творческих людей Вологды. И довелось быть завсегдатаем в Доме художников и у В.Н. Корбакова и у других ребят. Наверное, всё это ушло навсегда. А собирались тогда не только вина попить, но и для творческого общения. Например, известно, в тот день Николай Рубцов пел свою «Осеннюю песню», именно в варианте 1964 года.:
Потонула во тьме отдалённая пристань.
По канаве помчался, эх, осенний поток!
По дороге неслись сумасшедшие листья,
И порой раздавался пароходный свисток.
Ну так что же? Пускай рассыпаются листья!
Пусть на город нагрянет затаившийся снег!
На тревожной земле в этом городе мглистом
Я по-прежнему добрый, неплохой человек.
А последние листья вдоль по улице гулкой
Всё неслись и неслись, выбиваясь из сил.
На меня надвигалась темнота закоулков,
И архангельский дождик на меня моросил…
И было всем грустно, грустно в тот вечер... Как грустно и мне сейчас, что никогда тот вечер уже не повторится в этом мире... И никого уже не вернуть на нашу прекрасную землю.
