Санкции против лекарств

[Обзор прессы]

Иностранные препараты в течение ближайших лет будут заменены российскими аналогами

Санкции против лекарств
Фото: РИА Новости / Игорь Зарембо
 

Могут ли лекарства иностранного производства запретить в России, если отношения с Западом станут еще хуже, и чем в таком случае мы будем лечиться.

В начале сентября на сайте Минпромторга был опубликован проект постановления правительства «Об установлении ограничений на допуск лекарственных средств, происходящих из иностранных государств, при осуществлении закупок для обеспечения государственных и муниципальных нужд». В СМИ тут же появились самые разные сценарии: кто-то пугал возвратом к зеленочно-стрептоцидной лекарственной терапии советского образца, более сдержанные комментаторы говорили о необходимости сокращать социальные расходы и возможном отказе от госзакупок дорогостоящих препаратов, большая часть которых производится за рубежом. Напуганных граждан успокоил премьер-министр Дмитрий Медведев: «Как и по продуктам, у нас сейчас основная задача — обеспечить некую лекарственную независимость. Это не значит, что мы должны отказаться от импортных лекарств — упаси бог».

Недобрая аналогия с продуктами и общая непредсказуемость  ситуации подтолкнула многих наших сограждан к тому, чтобы начать запасаться лекарствами впрок. По данным аналитической компании DSM Group, в прошедшем августе было продано на 3,6% больше лекарств в ценовой категории от 500 руб. за упаковку и выше (к ней относится большинство импортных препаратов), чем за тот же период 2013 года.

Все идет по плану

В середине октября министр промышленности и торговли Денис Мантуров в значительной степени снял напряженность и разъяснил, у кого и какие лекарства будут в дальнейшем. По словам министра, правительство не планирует ограничивать или запрещать ввоз и свободную продажу иностранных медикаментов. Ограничения будут плановыми и вступят в силу с 1 января 2016 года, они затронут только сектор госзакупок (лекарственное обеспечение государственных лечебных учреждений и льготников). При этом «пропасть» ничего не может, так как одни лекарства будет естественным образом вытесняться другими, аналогичными, в результате изменения процедуры закупок. «Никаких ограничений по аптечному сектору вводить не планируется», — подчеркнул Денис Мантуров и напомнил, что постепенное выдавливание иностранцев из госзакупок началось задолго до всяких санкций, точнее, в 2009 году, когда была разработана и утверждена стратегия развития фармацевтической отрасли до 2020 года. 

В действительности, в настоящий момент государство не только не хочет, но и не имеет подходящих экономических механизмов, чтобы повлиять на то, какие лекарства мы покупаем за свой счет — импортные или отечественные. Но это только пока. В перспективе нескольких лет ситуация может в корне перемениться. Коммерческий рынок лекарственных препаратов рано или поздно будет контролироваться государством так же, как и госпитальный, уверен директор по развитию аналитической компании «АРЭНСИ Фарма» Николай Беспалов. «Ситуация скорее всего изменится уже очень скоро, а точнее, когда заработает программа лекарственного страхования», — прогнозирует аналитик. Доступ к участию в программах лекарственного страхования скорее всего тоже будет предоставляться с учетом страны происхождения товара. Можно будет говорить о втором этапе локализации, который начнется в 2016–2018 годах.

В общем, еще пара лет свободного выбора лекарств у нас в запасе есть.

Big Pharma увязла в России

Фарма осталась чуть ли не единственной областью экономики, где нет спада продаж, компании фиксируют прибыль на новых  высотах, буквально каждый день появляется информация о новых инвестпроектах. Бурная активность, которую развил Минпромторг, заставляя иностранные компании заниматься переносом собственных производств на территорию России, дали результат. Бизнес оценил серьезность намерений регулятора и что-то действительно начал строить и разрабатывать в России. Напомним, что еще 4–5 лет назад о том, чтобы всерьез инвестировать в «долгие» проекты в нашей стране, представители большинства западных компаний не могли говорить без снисходительной улыбки.  

Теперь очевидно, что международная фармацевтическое лобби приняло правила игры и готово локализовать не только упаковочные и фасовочные линии, но и полный цикл производства, начиная с R & D.

Расчетная стоимость реализации всей стратегии развития фарминдустрии до 2020 года —  чуть менее 178 млрд рублей (по оценке на 2009 год). При этом общий объем инвестиций международной фармы никак не менее 1 млрд евро. Значительная часть этих денег уже «зарыта» в многочисленных инновационных кластерах по всей стране. И превратить это потенциальное поле чудес (правительство обещало инвесторам огромные прибыли и преференции в госзакупках) в кладбище надежд никто не позволит. Да и, судя по итогам финансового года, хоронить фарму пока рано. Несмотря на ухудшение международных отношений, Big Pharma исправно фиксирует рост прибыли и полна энтузиазма. 

Сейчас на разных стадиях готовности более 100 крупных проектов во всех федеральных округах. И ни один не заморожен. Крупнейшие из них уже готовы начать выпуск новых отечественных лекарств до конца 2014 года. Так, фактически запущен завод полного цикла швейцарской компании Novartis под Санкт-Петербургом стоимостью 140 млн долларов, что стало первым этапом реализации пятилетней инвестиционной программы с общим объемом финансирования 500 млн долларов. На 2014 год намечен выпуск первой партии продукции и на заводе шведской компании Astra Zeneca в Калужской области, в реализацию проекта производства полного цикла бизнесом вложено 187 млн долларов. Полностью построен и готов к выходу на проектную мощность завод стерильных растворов Takeda (ранее Nicomed) в Ярославле, инвестиции составили 75 млн евро. Крупнейшая французская корпорация Sonafi-Aventis, инвестировав в приобретение и модернизацию завода в Орловской области в общей сложности более 60 млн евро, впервые с советских времен наладила массовое производство отечественного инсулина. 

Те, кто так и не нашел в себе силы начать собственную стройку, активно ищут возможности локализоваться как-то еще. Например, Pfizer заключил партнерское соглашение с российской биофармацевтической компанией «Петровакс Фарм» и установил новейшую производственную линию на их заводе в Подмосковье. Американский гигант также сотрудничает с «Биокад» в области обучения персонала для производства препаратов для больных гемофилией. 

Сориентировались на местности

Преуспевают не только иностранные инвесторы, но и российские. Все они так или иначе рассчитывают на государственную поддержку. Осень 2014 года — время подсчета первых построенных заводов и лабораторных комплектов новой отечественной фармы.

Крупнейший в Восточной Европе завод биопрепаратов ООО «ФОРТ» построенный за счет госкорпорации «Банк развития и внешнеэкономической деятельности» в Рязанской области (вложено 4,8 млрд рублей), завод фармацевтических субстанций «Фармославль» (3 млрд рублей) в Ярославле, лабораторно-производственный комплекс компании «ПСК ФАРМА» в Дубне (600 млн рублей) — это далеко не все запуски этого года. Намечено значительное расширение производства НПО «Микроген», специализирующегося на биопрепаратах. В начале лета было объявлено о закупке государством технологий производства новых вакцин у China National Biotec Group.

Есть сдвиг и в области разработки отечественных аналогов самых дорогостоящих и сложных в производстве  биотехнологических препаратов (в основном онкологических), на закупку которых расходуется большая часть всего бюджета госзакупок. Так, на днях Центр высоких технологий «ХимРар» объявил об удачном завершении третьей стадии клинических испытаний полностью отечественного препарата, понижающего уровень сахара в крови у больных диабетом второго типа. Лицензию на молекулу, на основе которой сделано это лекарство, дочерняя структура «ХимРар» приобрела у Pfizer при содействии Минпромторга.  

По состоянию на 1 июля из перечня, включающего 57 подлежащих первоочередной локализации лекарственных средств (его составили в Минпромторге), 33 уже воссозданы в отечественных лабораториях и готовятся к клиническим испытаниям, 15 из них уже прошли регистрацию и могут участвовать в торгах. Несмотря на то что по итогам 2013 года только 22% закупленных государством препаратов было произведено в нашей стране, определенные группы медикаментов уже имеют российскую альтернативу или скоро ее получат.

Скидок не будет

Несколько лет назад, когда политика государственного протекционизма только формировалась, часто говорили о завышенных ценах на иностранные лекарства, производители которых якобы дерут втридорога, пользуясь отсутствием конкуренции. Теперь, когда беспринципные иностранные компании на глазах превращаются в патриотичных флагманов отечественного фармпрома, говорить о деньгах стали намного реже. Факты таковы — российские аналоги не только не дешевле, но зачастую и дороже оригиналов.

По данным аналитической компании IMS Health, следящей за колебаниями стоимости лекарств на российском рынке, появление в программах госзакупок значительного числа локальных дженериков лишь незначительно отразилось на затратах государства. А по некоторым позициям даже увеличило их. Например, дженерик иммунодепрессанта (используется для пациентов после пересадки донорских органов) супреста от компании «Верофарм» в 2012 году стоил 4478 руб. за упаковку, в то время как иностранный оригинал был на 500 рубл. дешевле. Даже такой абсолютный хит международных продаж, как иматиниб, после появления отечественного аналога на основе того же действующего вещества — что сопровождалось ужасным скандалом по поводу его низкого качества — был закуплен государством всего на 11% дешевле в сравнении с предыдущим годом. 

В качестве одного из наиболее удачных примеров вытеснения целой группы иностранных лекарств с рынка директор по развитию аналитической компании «АРЭНСИ Фарма» Николай Беспалов приводит сегмент иматинибов — препараты второго ряда в лечении хронических миелолейкозов. Если в 2011 году 100% всех иматинибов на рынке приходилось на препарат компании Novartis гливек, то в 2013 году отечественный аналог филахромин ФС занял 43% рынка. Похожая ситуация в группе лекарств для лечения гемофилии, с эритропоэтинами, отдельными препаратами для лечения рассеянного склероза и гормоном роста. 

Со временем большинство из знакомых импортных лекарств, видимо, сменят этикетки и названия. Не исключено, и это показывает практика последних лет, что качество препаратов-заменителей может оказаться ниже оригинального, особенно у крайне требовательных к соблюдению технологии производства биотехнологических препаратов. Как это было, например, с лекарством для больных гемофилией в 2010 году. Громкий скандал разразился после того, как государство закупило только-только появившийся на рынке отечественный фактор свертывания крови коагил-VII взамен импортного, который закупался по программе «7 нозологий». Новинку стали назначать и взрослым, и детям, несмотря на то, что к тому времени препарат прошел только первую стадию клинических испытаний — всего их три — и только на шести пациентах. Для использования в педиатрии его вообще не тестировали. Ухудшение состояния и качества жизни тогда вызвал массовые протесты со стороны пациентов, вынужденных принимать подобные лекарства на протяжении всей жизни. Уже упомянутый иммунодепрессант также получил негативные оценки, но уже не только со стороны пациентов. Ровно год назад, в октябре 2013 года, в форме открытых писем президенту и правительству на качество дженериков-иммунодепрессантов жаловались трансплантологи, на глазах которых пациенты стали буквально загибаться после перехода на заменители отечественного и индийского происхождения. 

Но бизнес есть бизнес, здесь государство и индустрия играют по одним правилам.

«Учитывая все обстоятельства и особенности российского фармрынка, вводить санкции на Западе никто не станет. Зарубежным поставщикам готовых лекарственных препаратов это невыгодно, потому что они контролируют от 75 до 80% нашего рынка. Запретить поставки каких-то препаратов, значит, просто отрубить у себя очень солидный кусок прибыли. С нашей стороны запреты невозможны ровно по той же причине, поток импорта перенаправить одномоментно будет почти невозможно, а отрасль социально значимая. Так что действовать будут не через санкции, а через развитие политики импортозамещения», — уверен Николай Беспалов.

Автор:
Галина Паперная
Источник:
Журнал Профиль