Алевтина Хориняк: «Врачи абсолютно бесправны под гнетом Наркоконтроля»

[Обзор прессы]

Алевтина Хориняк. Фото: pravmir.ru

В среду, 15 октября Октябрьский районный суд Красноярска рассмотрит дело врача Алевтины Хориняк. В 2011 году она выписала два рецепта на обезболивающее умиравшему от рака Виктору Сечину; тот не был прикреплен к поликлинике, в которой работала 72-летняя доктор Хориняк, и в мае 2013 года суд приговорил врача к штрафу в размере 15 тысяч рублей за подделку документов и незаконный оборот сильнодействующих веществ. Позже этот приговор был отменен, а дело – направлено на повторное рассмотрение. Накануне суда Алевтина Хориняк рассказала Открытой России о том, как страх перед ФСКН заставляет медиков отказывать в помощи пациентам.

В течение трех лет я уже столько пережила. Первый приговор для меня был как удар по голове, я даже не могла сдержаться: встала там и выкрикнула громко, судье сказала: «Для чего вы целый год устраивали судебное следствие и прочитали сейчас слово в слово обвинительное заключение?» В приговоре каждое слово было из обвинения. Ничего из того, что мы говорили, ничего про больного, никаких показаний от свидетелей, кто за ним ухаживал — вообще ничего. Как следственные органы написали, так и звучал приговор.

Я сейчас, знаете, ничему не верю.

Я не верю в то, что меня оправдают. Я уверена, что меня оправдают, но когда? Я с этим приговором никогда не примирюсь,

и если они меня сейчас обвинят в этих тяжких уголовных преступлениях, то я увольняюсь, еду в Москву, и в Москве добиваюсь правды. Знаете, как всегда у нас: Москва поможет.

Первые два года я просто плакала, ходила в каком-то унынии, потому что все время у меня был вопрос: почему это и для чего это? Почему так со мной? Проработала 50 лет без единого замечания, люблю работу, люблю больных, и вдруг вот такое. Конечно, это было очень тяжело. А потом я поняла, Господь открыл, что через эти события, через эти наши страдания.... моя коллега (Лидия Табаринцева, которая купила выписанный Виктору Сечину препарат и отнесла его больному. – Открытая Россия) тоже пострадала, мы же «группу составили преступную». Через это Бог открыл всем людям глаза, кто слышит это, о тяжелом положении умирающих онкологических больных. Они никому не нужны.

Когда это все поднялось по нашему краю и по России, то оказалось, что то еще положение не только с этими больными, но и с врачами. Врачи абсолютно бесправны, врачи абсолютно под гнетом Наркоконтроля. Представьте себе: сейчас, если я выпишу бабушке, которая уже лет пять-семь принимает «Пенталгин», который содержит опиат, мне точно такую же статью припаяют. Поэтому я не выписываю. А если я выпишу, то Госнаркоконтроль доказывает, что пациенту это не показано, и что я с какой-то целью другой ей это выписала.

 

А врачи уже находятся не то, что в спячке – они находятся в полной безнадежности. И ничего без заведующего отделением не выписывают.

Сейчас мы не можем выписать ни клофелин больным, у которых кризовое состояние, ни «Пенталгин». Дошли до того, что сейчас при невралгиях – это же страшные боли! – не выписываем. Кто вот это вводит, наверное ему бы стоит испытать эту боль невралгическую. Три дня назад я отправила пациента в аптеку, а ему там говорят, что нужен рецепт от врача. А если врач выпишет рецепт, то его будут таскать.

Я думаю, что если Господь это открыл, то он будет и дальше действовать среди мужей, которые имеют власть, которые могут повлиять на ситуацию и в медицине, и в правительстве. Я надеюсь на это, во-первых. А во-вторых, что тут сделаешь? Ничего не сделаешь, у нас видите какая ментальность. Госнаркоконтролю нужны показатели, закрыв глаза они их просят. А что стоит за этими показателями, никого не волнует. Система этих показателей, очковтираний, всех этих обманов... Но я не считаю, что виноваты эти оперативные работники или мы, просто такая у нас система и мы в ней крутимся. И страдаем.

Мы, врачи — тоже заложники. Во-первых того, что наши высокие и даже наши краевые начальники здесь ни при чем — из Москвы все идет. Экономия! И вот чем меньше мы больным выписываем, льготникам, тем больше идет экономия! Государство предоставляет достаточно средств, но куда они идут? Никто же этого не контролирует и не проверяет. А с нас требуют, что мы должны экономить.

И если мы ничего не выписываем больному, то это очень хорошо, потому что это экономия. Я понимаю, что это все придумали не наши начальники: вся эта жестокость идет сверху.

А они тоже за кресла свои держатся и за высокую зарплату, в 10 раз больше, чем у врача. Конечно, им может и жалко врачей, но куда деваться? Допустим, нас собирают на планерке и говорят: «Мы должны три миллиона аптеке! Имейте в виду!» А что иметь в виду? Они не прямо говорят: «Зачем ты выписываешь?»

Если честно, я была в шоке от того, что наши врачи, у которых есть и условный срок, и такие же статьи, они все боятся. Боятся за место. Если кто-то у нас поднимет голос, его сразу уволят, и все. У меня есть приятельница на «Скорой помощи», и я ей говорю: «Давай я дам тебе электронный адрес, подпиши (манифест медиков в поддержку права пациентов на обезболивание. – Открытая Россия)». Ведь на «Скорой помощи» вообще ужасающее положение, у них бывает, что даже анальгина нет. И зачем они тогда вообще выезжают на боль или на температуру высокую? Приедут, посмотрят, и все. А она говорит: «Ты что? Нет! У меня семья, я ни в коем случае». В Красноярске ни один человек гласно меня не поддержал. И поликлиники боятся. Со мной иногда боятся общаться.

Уголовные статьи будут означать, что я невыездная. Моя внучка — юрист — не сможет устроиться на госслужбу, потому что ее бабушка осужденная по таким статьям. Зачем это мне нужно?

Поддержка у меня, огромная поддержка — только журналистов, я очень им благодарна. Да благословит Господь их, и врачей России. Что находятся люди неравнодушные, которые не боятся.

Автор:
Юлиана Лизер
Источник:
Открытая Россия