Восемь лет прошло с того дня, как череповецкий следственный изолятор переехал из ветхого здания на Советском проспекте, построенного еще в 1880 году, в новый комплекс, расположенный на Северном шоссе. Как сказалась смена адреса на жизни подследственных?
Долгострой
— Изначально предполагалось, что здесь разместится воинская часть, но по ходу строительства, начавшегося в 1993 году, выяснилось, что ей эта территория не нужна, — вспоминает начальник отдела по воспитательной работе с подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными следственного изолятора Андрей Смирнов. — Объект перепрофилировали. Акт приемки был подписан в конце 2005 года, а в июне 2006-го состоялся переезд.
Там, где должны были быть казармы, теперь располагается административный корпус. Мы поднимаемся в актовый зал. Указывая на стены в желтых подтеках, Андрей Смирнов поясняет:
— Финансирование шло из трех бюджетов — городского, областного и федерального. Но времена были трудные, строили частями — когда были деньги. Долгое время здание изолятора стояло в виде бетонной коробки, без крыши, от осадков старело и ветшало. Протечки были настолько сильные, что дождливой осенью в кабинетах стояли бочки. Окончательно крышу отремонтировали только прошлой осенью.
Между тем новое здание изолятора отвечает всем требованиям международных стандартов содержания подозреваемых и обвиняемых. В частности, на одного человека должно приходиться не менее 2 кв. метров жилой площади — здесь, как с гордостью отметил начальник следственного изолятора Олег Назаров, эта норма превышена вдвое.
Требования закона
Жилой корпус, куда мы проходим, миновав два поста охраны и длинный коридор, разделенный решеткой на две части, рассчитан на 419 человек. На сегодняшний день здесь содержится на 58 человек меньше. Но по словам Андрея Смирнова, даже такое наполнение близко к критическому:
— Согласно статье 33 Закона «О содержании под стражей подозреваемых» мы должны соблюсти определенные нормы, обеспечить изоляцию. В частности, запрещается размещать в одной камере проходящих по одному делу людей. Нельзя размещать человека, который подозревается в особо тяжком преступлении, например убийстве, с подозреваемым, скажем, в краже. Те, кто обвиняется впервые, не могут содержаться с теми, кто уже отбывал наказание в колонии. В отдельном блоке содержатся бывшие сотрудники правоохранительных органов, а также несовершеннолетние. Последних, кстати, на сегодняшний день 16 человек.
Несовершеннолетние
Чтобы показать, как содержатся несовершеннолетние, начальник следственного изолятора Олег Назаров пропускает журналистов вперед. Подросток в это время находится на прогулке: несовершеннолетние гуляют два часа, на час больше, чем взрослые подследственные.
В камере находятся одноярусная железная кровать, бак для питьевой воды, тумбочка, шкаф, стол, санузел. На расстоянии примерно полуметра от окна — отгораживающая решетка во всю стену. Подъем, согласно распорядку дня, прикрепленному на стене, в 6.00, отбой — в 22.00.
Ни подозреваемые, ни обвиняемые в СИЗО не работают, поэтому в свободное время читают книги, слушают радио, с охотой посещают спортивный уголок. А те, кто так и не получил среднего образования, — специальный учебно-консультационный пункт. От привычных школьных кабинетов он отличается, пожалуй, меньшей площадью. А в остальном — та же доска, шкаф с учебниками, столы для учителя и учеников.
Уроки проводят учителя из городских школ. На сегодняшний день школьные предметы изучают 14 человек: семеро несовершеннолетних и столько же осужденных из отряда хозяйственного обслуживания.
В прошлом году два человека получили аттестаты гособразца. В этом окончивших обучение нет, лишь один осужденный из отряда хозобслуживания сдает ГИА — обязательные экзамены после 9-го класса.
Осужденные
В следственном изоляторе содержатся три категории граждан: подозреваемые, обвиняемые и осужденные, отбывающие наказание в отряде хозяйственного обслуживания. В числе последних те, кто, во-первых, ранее не отбывал наказание в местах лишения свободы, во-вторых, осужден к отбытию наказания в колонии общего режима, в-третьих, не нарушал режим в период следствия и, в-четвертых, годен по состоянию здоровья. Ведь обязательное условие для всех осужденных, а таких на сегодняшний день 24 человека, — 40-часовая рабочая неделя.
— Хлебный, мясной, рыбный, овощной, варочный цеха, — перечисляет Олег Назаров, показывая пищеблок. — Есть холодильные шкафы и душевые для работников. Здесь работают осужденные из хозотряда, прошедшие медосмотр и получившие санитарные книжки.
Пищу осужденные готовят под руководством начальника столовой. Перед раздачей еду пробуют дежурный помощник начальника СИЗО и медработник, затем делаются отметки в книге контроля качества приготовления пищи. Сами пробы хранятся в течение трех суток.
Напротив пищеблока расположен банно-прачечный комплекс, где гудят стиральные машины и сушильные барабаны. Здесь также работают осужденные из хозотряда.
По словам Олега Назарова, зарплата осужденных не ниже уровня МРОТ, а положенный по закону отпуск они проводят здесь же, в СИЗО, — в отдельном помещении. Покидать пределы изолятора отпускнику не положено, в последний раз это произошло 13 лет назад.
Потратить заработанные деньги осужденные могут тут же — на территории следственного изолятора открыт магазин. Правда, все средства находятся на лицевых счетах, и, чтобы побаловать себя сгущенкой или колбасой, осужденные пишут заявление в бухгалтерию. Пополнить счет также могут родственники.
Размещение осужденного зависит от его условий содержания. Например, облегченные условия подразумевают ежедневный душ, спортзал, одноярусные кровати и шесть длительных (до трех суток) свиданий в год. Те, кто содержится на обычных условиях, имеют право только на четыре таких свидания.
Комната для краткосрочных свиданий (до трех часов) напоминает переговорную: кабинки разделены оргстеклом, в каждой — телефон. За переговорами обязательно наблюдает младший инспектор, в его обязанности входит пресечение разговоров об уголовном деле, а также использования нецензурной лексики.
Кстати, свидания, передачи и телефонные переговоры для подозреваемых и обвиняемых возможны только с разрешения следователя или суда.
Олег Назаров уверен, что в СИЗО в основном отбывают наказание те, кто попал в места лишения свободы случайно и не хочет терять связи с семьей:
— Не так давно я был на продуктовым рынке, где встретил нашего бывшего сидельца. Он обошел со мной весь рынок и все время рассказывал, как живет: женился, устроился на работу, купил машину, ведет себя хорошо. Между тем согласно статистике, около 25 — 30 % осужденных после освобождения снова совершают преступления. Только на этот раз они отбывают наказание в менее комфортных условиях — колониях общего или строгого режима.
Медблок
Перед тем как мы проходим в медицинский блок, Олег Назаров предупреждает: у главврача сегодня день рождения.
— Проходите, не стесняйтесь, — приветливо улыбается и. о. начальника медицинской части Александр Смирнов.
Журналисты неуверенно топчутся у порога стоматологического кабинета: несколько минут назад здесь старательно прошлись по полу влажной тряпкой.
— Ничего, помоют еще, в медчасти мыть должны постоянно, — подбадривает Александр Смирнов и рассказывает, что проверка камер проходит каждое утро и зачастую напоминает больничный обход врача по палатам: во время проверки выясняется, у кого что болит, есть ли жалобы.
— На что жалуются?
— В основном на инфекционные заболевания.
Помимо стоматологического кабинета, в медблоке есть кабинет физиопроцедур, перевязочный пункт, а также камеры, где находятся больные с инфекционными заболеваниями. Штат врачей довольно велик: рентгенолог, стоматолог, гинеколог, дерматовенеролог, психиатр. Заключен договор с больницей на оказание услуг узкими специалистами.
Попытка побега
Если подозреваемые и обвиняемые не согласны с решением суда, то они могут обжаловать его в вышестоящем органе. Обжалование проходит прямо в СИЗО, в зале видеоконференций. Он представляет собой камеру, в которой установлены клетка и монитор.
Раньше для такой процедуры необходимо было доставить подсудимого в вологодский следственный изолятор.
— Когда назначена дата судебного заседания, мы получаем повестку и доставляем подсудимого в зал, — говорит Олег Назаров. — В основном видеоконференции проходят с другими регионами — Чечней, Дагестаном или Верховным судом в Москве. Однако в 90 % случаев приговор остается в силе.
В течение десяти дней после вступления приговора суда в законную силу подсудимого должны отправить к месту отбытия наказания. Задержки не допускаются — за этим строго следит прокуратура.
По словам Андрея Смирнова, именно здесь и выясняется главный недостаток здания на Северном шоссе — его удаленность. Люди прибывают в СИЗО практические ежедневно: кого-то необходимо отправить в город на заседание суда, другого — в колонию.
— Единственная попытка побега была именно при конвоировании, — вспоминает Олег Назаров. — Один осужденный выпрыгнул из спецвагона на железнодорожной станции Череповец. После я с ним беседовал, спрашивал, из-за чего побежал. А он отвечает: «Вышел в тамбур, увидел Иисуса, он мне сказал: „Беги“, я и побежал». Но когда начальник караула сделал предупредительный окрик, он передумал бежать, подчинился и лег на землю.
СПРАВКА:
Сегодня в СИЗО содержится 361 человек, в том числе 42 женщины. В отряде хозяйственного обслуживания 24 человека, только мужчины. Средний возраст 25 — 27 лет.
ЦИТАТЫ:
Олег Назаров, начальник следственного изолятора:
- Чтобы избежать побегов, нужно всю службу строить на основании приказов. Так, у нас есть ведомственный приказ об организации охраны СИЗО, различные дополнения. Необходимо, чтобы личный состав знал, как правильно нести службу, был подготовлен в теории и практике, а также был готов применить оружие на поражение в соответствии с законом.
Андрей Смирнов, начальник отдела по воспитательной работе с подозреваемыми, обвиняемыми и осужденными следственного изолятора:
- В последнее время численность контингента растет. Многие объясняют это трудностями с работой. В основном это жители города и района. Чаще всего попадают по статьям 158 (кража), 159 (мошенничество) и 161 (грабеж), реже — 164 (угон автомобиля). В то же время большинство вполне адекватные, нормальные люди. Так называемых авторитетов нет, тюремная культура отошла.
Александр Смирнов, и. о. начальника медицинской части следственного изолятора:
- Каждое утро проходит проверка камер, которая напоминает больничный обход врача по палатам: выясняем, у кого что болит, есть ли жалобы. Проблемы со здоровьем есть у большинства осужденных и подозреваемых. В основном это инфекционные заболевания, последствия употребления до попадания в СИЗО наркотических веществ, алкоголя.