Уже много лет я вхожу в жюри конкурса «Человек в истории», который проводит общество «Мемориал». Это конкурс среди старшеклассников, которые пишут даже не сочинения, а полноценные исследовательские работы по истории своих семей или своих земляков.
Как правило, принимают в нем участие ребята из сел или совсем маленьких городов России: Воронежская область, Архангельская, Пермская, Удмуртия, Мордовия, Красноярский край. Отовсюду, где находятся учительницы-подвижницы, которым не хочется лишь отчитать положенный урок, поставить галку и закрыть тему. Они анализируют вместе со своими учениками дневники, хранящиеся в школьном музее, рукописи, случайно сохранившиеся во всех перипетиях русского XX века, про который так тянет написать: беспощадный.
В этом году пришло какое-то невероятное количество работ, которые не просто просматриваешь, а внимательно читаешь от первой до последней строчки.
Их много, этих трудов, больше полусотни: рассказы детей о раскулаченных, сосланных, потерявшихся, скрывающих правду о себе от соседей и родных.
Потому что в то время скрыть означало выжить. Скрыть свое происхождение — из дворян, из священников. Скрыть, насколько это возможно, свою национальность, если ты финн, немец, латыш, крымский татарин. Скрыть хотя бы во втором поколении — быть может, детям, не знающим своих корней, будет жить лучше, легче?
Как не прочитать от корки до корки историю прадеда девочки Насти из Тверской области, который воевал еще в Первую мировую войну, а потом погиб в 1930-е. При стандартных для лет большого террора обстоятельствах. В Первую мировую прадед Яков писал письма своей возлюбленной с нежным именем Лилечка, с которой он потом расстался, но в конце жизни эта женщина передала стопку старых любовных писем потомкам Якова.
Мой прадед погиб в Первую мировую, от него осталось только имя. Никто не знал, где он погиб, где похоронен. Никто не помнит ни его отчества, ни года рождения. Ведь ту войну принято было называть империалистической, и в советские годы никто о ней не вспоминал.
А вот еще несколько историй о немцах, депортированных осенью 1941 года из Крыма. Написаны как будто под копирку, только пункты назначения депортированных разные: кого услали в Сибирь, кого в Северный Казахстан, но везде было голодно, холодно, а смерть поджидала рядом. По какой-то жуткой иронии этих немцев в Тагиллаге называли мобилизованными, а не заключенными. И это опять чей-то прадед или земляк, воспоминания которого в устной или письменной форме чудом сохранились.
Ребята пишут так искренне, что иногда ты читаешь это и улыбаешься. Вот мальчишка описывает жизнь своих предков, которые еще при Александре III уехали из средней России в тогдашнее Бухарское ханство. Рыли каналы, осваивали голодную степь.
Девятиклассник удивляется, как мог его прадед расстреливать из пулемета обоз убегающего бывшего хозяина этой местности. Расстреливать вместе с большим гаремом:
«Ужас, я вообще не знаю, был ли на самом деле этот бухарский хан?»
И вправду непонятно, зачем было стрелять, да так, что пулемет перегревался и его приходилось обливать водой. Мальчишке рассказали об этом его старшие родственники, для которых всю жизнь этот прадед был героем, как и для нас, насмотревшихся фильмов про неуловимых мстителей и их справедливую борьбу с басмачами.
Я не могу поставить ни одной тройки. Они все получают у меня пятерки и четверки. Потом жюри выберет самых лучших, и они приедут в Москву, будут стоять на сцене и получать нехитрые подарки и дипломы — бюджет у конкурса, к сожалению, небольшой. Учительницы будут ими гордиться.
Для чего помнить, для чего вспоминать эти ужасы нашего XX века? Для меня ответ очевиден: для того чтобы XXI век российской истории не оказался таким же кровавым и бездушным.
Для того чтобы наши правнуки не жалели нас спустя годы, ужасаясь, какой безрадостной и жестокой была наша жизнь.
Я не люблю простых аналогий, хотя в последнее время они навязчиво лезут в голову. Ведь русский XX век начался не с 1901 года, а с 1914-го, с началом войны. Мне очень страшно и очень не хочется, чтобы история пошла по замкнутому кругу и новый век опять начался с военной истерии, с пропаганды ненависти, со лжи и взаимных подозрений, которые ничем хорошим не заканчиваются.
История ходит по кругу в том случае, когда целый народ и его вожди не хотят учиться на собственных ошибках, хотя им кажется, что они сами ни в чем не виноваты. Тогда ошибки повторяются снова и снова. Тогда мы видим, как страшный молот вновь поднимается, и ты, такой маленький и незащищенный в своем уюте мелких житейских радостей, как те же Яков и Лилечка, не знаешь, как этой угрозе противостоять.
А главное — не знаешь, как объяснить, что так нельзя, что сегодня нельзя жить ненавистью, как в Средние века, что в XXI веке границы должны исчезать, а не строиться заново. Что в XXI веке уходит в прошлое игра с нулевой суммой: не обязательно, что если ты проиграл, то кто-то выиграл. И наоборот. Сегодня можно действовать так, чтобы выигрывали обе стороны.
Дети, участвующие в этом конкурсе, по крайней мере я в это верю, никогда не поверят в то, что войны и обман смогут сделать их счастливыми.