Вологодский пенсионер, оказавшийся никому не нужным после тяжелого заболевания, уже полгода живет в больнице.

Между тем формально у него есть и жилье, и близкие родственники. Доктора планируют отстаивать его жилищные права.

74-летний Василий Коробов поступил на урологическое отделение первой городской больницы еще в сентябре. По словам медиков, необходимый курс лечения он давно прошел и сейчас нуждается только в уходе. «На данный момент патологии у него нет, — рассказывает врач Георгий Буджиашвили. — Но выписать его мы не можем. Пациента некому забирать. Куда мы его отпустим? На улицу? Если с ним что-то случится, вся ответственность ляжет на врачей».

Право на койку

Василий Александрович уже не запоминает имена соседей по палате. За те месяцы, что пенсионер провел в больнице, их сменилось около сотни. Он и сам рад бы уйти. «Не могу больше. Совсем измотался я. Домой хочу, — мужчина на секунду замолкает. — Ну, или куда-нибудь… Хоть куда, в интернат, что ли. Я теперь только во сне везде езжу, то туда, то сюда».

У Коробова 56 лет трудового стажа, некогда отменный штукатур, не пьет, не курит. Правда, жизнь не сложилась. Трижды был женат, а ни семьи, ни своего угла нет. С законной жилплощади его фактически выселила бывшая жена. Одну из комнат пенсионер может занимать по праву. Но в квартиру ему не попасть: предприимчивая супруга поменяла замок от входной двери. К тому же квартира не приватизирована, а, значит, ни продать, ни поменять свои законные метры Василий Александрович не может.

Последние годы он жил в гражданском браке с вологжанкой Анной Ивановной. «Характер у него сложный, — рассказывает пенсионерка. — Нас давно уже ничего не связывает. По хозяйству он мне никогда не помогал, только давал деньги на еду. Жил как квартирант. Я просила его съехать, и каждый раз жалела».

Когда у Василия Александровича начались проблемы со здоровьем, женщина ухаживала за ним, но забрать из стационара не могла. «У него началось что-то вроде помешательства, — вспоминает Анна Ивановна. — То под кровать залезет, то кричит, что я убить его хочу. Если бы у него голова работала, я могла бы его взять. Но в таком состоянии он может и газ включить, и воду. Да и мне самой 75 лет, здоровья нет». Но, несмотря на такую твердую позицию, пенсионерка навещает бывшего гражданского мужа почти ежедневно.

Еще осенью вологжанина признали инвалидом второй группы и поставили в очередь на получение места в интернате для престарелых. Но медики настаивают, что пациент должен бороться за свою законную комнату и возможность проживать в ней. «Я готовлю обращение в полицию, — заявляет зам. главного врача Алевтина Осипова. — Нужно, чтобы дверь в квартиру открыли!»

«Ему туда нельзя, — возражает Анна Ивановна. — Там ему жизни не дадут. Ну, придет соцработник, но ведь не будет же она круглосуточно возле Васи дежурить. Он как-то пришел туда, а у дверей — двухметровый мужчина, хотел его в машину затолкать, но кто-то помешал. Убили бы, никто бы и не узнал».

Отцы и дети

Впрочем, одиноким с точки зрения социальных органов Василия Коробова назвать нельзя. У него есть дочь и внук. Вологжанин развелся с первой женой, когда Наталье было 13 лет. От дочери он не отказывался: исправно платил алименты, в свободное время водил в театр, кино. Позднее и внука Мишу всегда охотно принимал в гостях. Несколько лет назад Наталья с сыном переехали в Звездный городок. Коробов всегда радовался успехам дочери, часто показывал знакомым ее фото из Подмосковья.

Однако отцова гордость, по всей видимости, затаила обиду. «Они приезжали в Вологду — и дочь, и внук, в больнице были, — рассказывает социальный работник. — Но к Василию Александровичу так и не зашли. Наталья сказала, что он их семье не нужен, и ей даже нисколько не стыдно».

По мнению социальных органов, женщина поступает просто аморально, отказавшись от отца. «В соответствии с Семейным кодексом дети обязаны заботиться о своих престарелых нуждающихся в помощи родителях, — комментирует начальник управления социальной защиты населения Екатерина Кудрявова. — Это федеральный закон, и его никто не отменял. И сегодня мы готовы писать заявление в полицию о родственниках, которые бросают своих отцов и матерей. Мы готовы идти в суд, чтобы взыскать алименты на содержание человека, попавшего в такую ситуацию».

Как заявляет Екатерина Павловна, социальные службы вовсе не обязаны делать ту работу, которую могут выполнять родственники. «Почему специалисты должны брать на себя заботу о человеке, а не дети? — рассуждает она. — Социальные службы должны в первую очередь заботиться о тех, у кого вообще никого нет. А если вы не можете ухаживать за родителями, наймите сиделку!».

Позицию социальных органов поддерживают и медики. «Забота о престарелых — удел родственников, — настаивает Алевтина Осипова. — Ведь нам с вами даже котенка жалко, а тут человека бросают…».

Больничная прописка

Василий Александрович не единственный больной со столь длительным сроком пребывания в первой городской больнице. Из года в год повторяется ситуация, когда пациенты уже переходят в разряд прописавшихся на больничной койке и месяцами лежат в учреждении. «Это беда городской больницы, — признается Алевтина Николаевна. — Скорая привозит их к нам, врачи распределяют таких больных по отделениям. Затем их или находят родственники, или они попадают в интернат, или просто умирают…».

В основном среди таких пациентов — люди асоциальные. Чтобы хоть как-то поднять морально на ноги этот контингент, в горбольнице существует особая должность — социальный работник. Специалист ходит по соседям, ищет родственников, работает совместно с управлением социальной защиты населения. Там помогают восстановить документы, получить инвалидность и место в доме-интернате.

Загвоздка в том, что ожидание иногда затягивается. И в Вологде, по мнению зам. главного врача медучреждения Алевтины Осиповой, как раз не хватает своего рода среднего звена между больницей и интернатным учреждением: «В каждом нормальном городе должен быть хоспис, чтобы не получалось так, что в больнице лежат и заболевшие, и те, кому лечение уже не требуется, но им пойти некуда».

Но дело даже не в нехватке специальных учреждений и мест в них, а в судьбе отдельного человека. Как считает Екатерина Кудрявова, каждый вне зависимости от возраста и социального положения хоть иногда должен думать о своей старости: «Мы всегда говорим, что будущее — наши дети. Но наше будущее — это старость. Поэтому, принимая какие-то решения, надо задумываться, где и с кем я буду в те годы, когда мне потребуется уход».

P.S. Данные пациента и его знакомых изменены в соответствии с ФЗ «О СМИ».