Если депутаты Госдумы услышат крики. Редакция Znak.сom обращается за помощью к независимым юристам.
10 февраля, в больнице, не приходя в сознание, скончался контр-адмирал в отставке, бывший начальник управления ракетно-артиллерийского вооружения ВМФ России Вячеслав Апанасенко. Об этом Znak.com сообщила дочь Вячеслава Михайловича Екатерина Локшина. Четверо суток назад, когда вся Россия готовилась к открытию Олимпиады в Сочи, Вячеслав Апанасенко выстрелил в себя из наградного пистолета. Новость о трагедии прошла практически незамеченной на фоне обсуждения церемонии открытия зимних Олимпийских игр и последующих переживаний за российских спортсменов. А между тем в положении Вячеслава Апанасенко в России находятся десятки тысяч людей и трагедия может повториться тысячи раз.
Вячеслав Михайлович Апанасенко всю жизнь посвятил служению Отечеству, испытывал новейшее вооружение на атомных подводных ракетоносцах Северного флота, выйдя на пенсию в чине контр-адмирала, возглавил «Содружество ветеранов подводников Гаджиево». Последнее время Вячеслав Апанасенко страдал от онкологического заболевания, перенес операцию. 6 февраля 2014 года Вячеслав Михайлович выстрелил в себя из наградного пистолета, четверо суток находился в коме и сегодня скончался.
Новость о трагедии в семье военного не получила широкого резонанса. Кроме того, как говорит дочь Вячеслава Михайловича Екатерина Локшина, журналисты подавали информацию «не совсем корректно». «Особенно неприятной оказалась версия о том, что папа якобы делился с мамой о своем желании свести счеты с жизнью. Поэтому считаю себя обязанной пояснить, что причиной этого героического, на мой взгляд, поступка было, в первую очередь, неоказание адекватного обезболивания со стороны медицинского учреждения. Болезнь папы была на той последней стадии, когда без наркотической помощи уже невозможно было обойтись. Бюрократические проволочки затянулись, и отец принял решение не мучить больше своих близких (так он написал в записке). Еще раз спасибо всем, кто переживает и поддерживает», - сказала Катя 7 февраля.
«Мой отец совершил это не для себя, и не потому, что он не мог дальше справляться с этой тяжелой болью. Он сделал это для своих родственников, потому что ему было тяжело наблюдать, как тяжело родственникам заниматься лекарственным обеспечением. В частности, для того чтобы получить обезболивающее, приходилось проводить многие часы в поликлинике. И в день перед его смертью маме в очередной раз не удалось получить морфин, прописанный для него, потому что не хватило буквально одной подписи. И когда она пришла домой в очень подавленном состоянии, видимо, это и стало последней каплей. Он в своей записке это отразил, что делает это не потому, что не готов терпеть боль, а именно потому, что невыносимо видеть страдания его близких», - поясняла Екатерина Локшина в интервью «Эху Москвы».
Вячеслав Апанасенко был одним из многих тысяч онкологических больных, оказавшихся в аналогичной ситуации. Как говорит директор фонда «Подари жизнь» Екатерина Чистякова, в России, по расчетам Центра паллиативной помощи онкологическим больным МНИОИ им. Герцена, в обезболивании наркотическими анальгетиками нуждаются 433 тыс. человек, из них 212 тысячам требуются «сильные» препараты: морфин и фентанил. Между тем зачастую врачи до последнего назначают больным слабый наркотический анальгетик «Трамадол», который после определенного порога боли уже не спасает, или не вполне подходящий для лечения хронической боли «Промедол», и в самом лучшем случае – морфин в ампулах, который надо колоть больному каждые четыре часа, причиняя дополнительные страдания.
Отказ врачей от назначения сильных наркотических обезболивающих связан с двумя причинами. Во-первых, лечению хронического болевого синдрома учат мало, и у докторов просто недостаточно знаний и опыта для подбора схемы обезболивания. Во-вторых, процедура выписывания наркотических препаратов и отчетности по использованию настолько сложна, а наказание за бюрократические нарушения может быть настолько суровым, что врачи просто “боятся связываться”», - говорит Чистякова.
По ее словам, Минздрав России недавно предпринял попытку разрядить обстановку и летом 2013 года выпустил новый приказ №1175н, который призван облегчить бюрократические процедуры. В частности, приказ позволяет обойтись без многочисленных подписей и согласований (вплоть до согласования у участкового) при выписке рецептов. А именно длительные согласования и не позволили семье Вячеслава Апанасенко получить рецепт на спасительные лекарства.
Однако фактически этот приказ почти не работает, так как в России наряду с «федеральными» приказами в каждой области и республике действуют приказы региональные. «Все они старые, бюрократические и сохраняют все те немыслимые барьеры, которые заставляют врачей плодить кипы бумаг, родственников – бегать по кабинетам ради получения одного рецепта, а больных – страдать», - описывает Чистякова ситуацию в своем блоге. «Допускаю, что люди в регионах могут просто не знать о существовании федерального приказа, поэтому не изменяют свои региональные приказы. Кто-то, видимо, должен собрать губернаторов и объяснить им, что нужно привести свое законодательство в соответствие с федеральным», - пояснила Чистякова в беседе с корреспондентом Znak.com.
Помимо приведения регионального законодательств в гармонию с федеральным, по мнению Чистяковой, требуется внести серьезные поправки в федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах». Так, в статье №4 этого закона даются основные принципы государственной политики в сфере оборота наркотических средств. Но ни один из них не декларирует наличие и доступность наркотических средств для медицинских целей.
Кроме того, статья 25 данного закона устанавливает, что отпуск наркотических средств «запрещен… по рецепту, выписанному более пяти дней назад». Учитывая продолжительность выходных и праздничных дней в нашей стране и ряд других причин, срок действия рецепта, по мнению Чистяковой, должен быть увеличен до 14 дней. «Для сравнения, в Великобритании рецепт действует 28 дней, во Франции – 28 дней, в Польше - 14 дней, в США – 60 дней», - рассуждает директор фонда «Подари жизнь». «В законе эти две вещи я бы поменяла», - говорит Чистякова, однако, к сожалению, по ее словам, для чиновников это не является приоритетом.
Зампредседателя думского комитета по безопасности единоросс Александр Хинштейн сказал Znak.сom, что оценку ситуации должны дать, в первую очередь, Минздрав и ФСКН; если они решат, что нынешний срок действия рецепта на наркосодержащие лекарства для тяжело больных недостаточен, депутаты Госдумы будут вместе с ними искать варианты изменения законодательства.
«Стоит понимать, что когда мы говорим об ослаблении контроля за оборотом наркотиков и увеличении срока действия рецепта на такие препараты, то должны понимать, что это даст возможность злоупотребления этими послаблениями со стороны наркоманов. Надо найти золотую середину, при которой онкобольные не будут мучиться, но наркоманы не получат доступа к этому зелью. Мне кажется, что в первую очередь свою позицию по данному вопросу должны озвучить Минздрав и ФСКН», - сказал Хинштейн. Он добавил, что в конкретном случае с Апанасенко наверняка имела место быть и черствость конкретных исполнителей. Могли бы сперва поставить подпись на нужной бумаге, а уже потом закрывать поликлинику», - сообщил Хинштейн.
Редакция Znak.сom обращается ко всем депутатам Госдумы, чиновникам Минздрава и ФСКН, а также независимым юристам: давайте вместе подготовим необходимые изменения в законодательство. Неизлечимо больные россияне имеют право на гуманную смерть. Это страшно, когда в 21 веке тысячи людей кричат в своих квартирах, умирая от болевого шока, не имея возможности получить лекарства.