Больше года прошло с того дня, как в Вологде сгорел памятник архитектуры - Дом со штурвалами. Это дело расследовали всевозможные государственные органы города и области. Но виновных не нашли до сих пор, хотя доподлинно известно, кто дом не уберег и кто его спалил. Выясняя, почему уничтожение культурного наследия осталось безнаказанным, NewsVo натолкнулся на череду подозрительных, а порой таинственных случайностей и совпадений.
Читать лонгрид ?
Просто читать:
Бремя наследия
Фото Уильяма Брамфилда,1998
Деревянный дом купца Свешникова, или «Дом со штурвалами», как говорят в народе, простоял на Пречистенской набережной,18 более сотни лет. В начале 90-х он получил статус памятника архитектуры регионального значения. Но краеведы уверены: значение дома куда большее.
«Он принадлежал к тому типу зданий, что считаются вкладом Вологды в мировую архитектуру — в два этажа с угловой лоджией над входом, — рассказывает краевед и автор нескольких книг о Вологде Александр Сазонов.— Причем лоджия этого дома была роскошнейших форм и напоминала архитектуру западно-европейского ренессанса. Его утрата — невосполнимая потеря».
Несмотря на всю эту красоту и уникальность судьба этого памятника весьма тривиальна. «Дом жилой, XIX век», как он фигурирует в реестре объектов культурного наследия, оставался жилым вплоть до века XXI. В начале 2000-х Администрация города признала его аварийным, жильцов расселила, но про памятник словно забыла.
К 2009 году состояние Дома со штурвалами оценивалось экспертами как «недопустимое»: текла крыша, просел фундамент, утеряна часть декора. Взятые на себя обязательства по сохранению и реставрации памятника муниципальные власти выполняли из рук вон плохо. За что, кстати, были оштрафованы судом. На 55 тысяч рублей.
«Мы постоянно обращались в администрацию города: у вас не огорожено здание, открыты окна и двери, течет крыша, — вспоминает Елена Смиренникова, координатор градозащитного движения «Настоящая Вологда». — Весной 2012 года был организован субботник, вместе с волонтерами мы убрали хлам, привели в порядок территорию. Спустя полгода после этого Город удосужился заколотить двери и окна. «Защита» такая долго не простояла».
Не вынеся бремени этого культурного наследия, муниципальные власти выставили его на торги. С тех пор дом словно прокляли.
Фото Ольги Малютиной, 2013
С топора — в пожар
28 ноября 2013 года Администрации города повезло на торгах: в один день с молотка ушла не только Пречистенская, 18, но и соседняя Пречистенская, 16.
Былые попытки продать эти лоты по отдельности к успеху не приводили. Желающих купить участки хоть и в центре города, но с обременениями (в виде памятника и ограничений по строительству) не находилось. А тут культурным наследием пожелали овладеть сразу двое: Падчина О. А. и Иванов Я. С.
26-летний Ярослав Иванов на торгах решительности не проявил. Как следует из документации аукционов, оба лота достались по стартовой цене опытной в этом деле Ольге Падчиной. Ранее в памятники она не инвестировала, а занималась покупкой и перепродажей разной недвижимости. Например, приобрела в 2011 году у Минобороны, а потом продала, значительную часть построек военного городка в Грязовце.
Но Дом со штурвалами Ольга Падчина хотела именно реставрировать, заверяли тогда NewsVo в Департаменте культуры. Правда, желание это на доме никак не проявлялось. Новый 2014 год он встретил, как и прежде — с текущей крышей, открытыми дверями и без какой-либо охраны. И в ночь на 22 января на памятник напали вандалы с топором. Случай для Вологды беспрецедентный.
Фото Андрея Меньшикова
«Резьба расколочена в хлам», — констатировал тогда Александр Борисовский, начальник профильного управления, отвечающего за наследие в Департаменте культуры.
«То есть ломали, чтобы разрушить самое ценное, — тут же отреагировали градозащитники. — Как только дом становится "инвестиционно-привлекательным" — жди беды».
Сотрудники Департамента в частных разговорах сообщали:
«Целый день идет эвакуация деталей с Пречистенской в Департамент, пишем заявление в полицию, но главное сейчас спасти, что можно…».
Новая хозяйка в этой операции по спасению уцелевшего декора замечена не была (она была «в шоке», по свидетельству Борисовского), но по-прежнему хотела реставрировать.
Во всяком случае, 4 февраля 2014 года Ольга Анатольевна заключила с Департаментом охранные обязательства, склоняющие ее и к реставрации, и ко многому другому по части сохранения наследия, но в далеком будущем.
Например, на то, чтобы поставить вокруг дома забор, Департамент определил ей срок почти в год. Тем самым, видимо, и укрепил фаталистический настрой хозяйки.
Настежь открытый наедине со стихией Дом со штурвалами простоял до середины лета.
Отожгли
14 июля в 11:13 утра пожарным поступил вызов на Пречистенскую, 18, к их приезду дом уже горел открытым пламенем. По словам градозащитников, памятник вспыхнул в считанные секунды.
Фото Владимира Механикова
«Сеть неравнодушных людей, которые смотрят, что происходит с историческими домами в нашем городе, достаточно развитая. Мы сразу же получили несколько звонков о пожаре, поэтому можем восстановить хронологию,— говорит Ольга Смирнова, координатор движения «Настоящая Вологда». — В 10:50 — ничего не происходило, примерно в 11:05 резко повалил дым и буквально через пять минут это был уже не дом, а столп огня.
Все говорит о том, что это поджог. К сожалению, это не первый памятник, сгоревший в Вологде. Но такого глубокого проникновения огня и такого его быстрого распространения на шей памяти еще не было…».
Сайт ГУ МЧС будто подтверждал эту версию:
«…Во время тушения были обнаружены и очаги возгорания. Всего пожарные идентифицировали три «точки» возникновения пламени. Одна из них находилась возле входа и две внутри дома…».
«И обращался он с ним неосторожно сразу в трех местах», — иронизировали в соцсетях.
Как такое возможно?
За разъяснениями NewsVo обратился в Отдел надзорной деятельности по городу Вологде — к старшему дознавателю этого пожарного ведомства Владиславу Шилову.
В. Ш.: Возможно. Ведь как идет распространение пламени: если есть доступ воздуха (окна-двери) — то пламя по воздуху переходит в другие помещения.
Корр.: Очевидцы говорят, что дом сгорел буквально за 10-15 минут. Это реально - такое быстрое распространение огня?
В. Ш.: Это реально, да. Там особо длительного тления не было, был открытый источник, перекинулся на горючие материалы — дерево, бумага, мусор. Машина у нас сгорает за минуту, а тут деревянный дом!
Корр.: Поджог исключен?
В. Ш.: Да. Во-первых, не были обнаружены средства, легковоспламеняющиеся жидкости, емкости из-под них. Выезжал эксперт нашей лаборатории с газоанализатором, который улавливает пары нефтепродуктов, они не были обнаружены. И во-вторых, для поджога характерно еще более быстрое распространенное огня. То есть 15 минут это очень много. Там было бы около 5 минут, если бы было облито все.
Безумное чаепитие
Евдокимов/ скриншот с видео УМВД по Вологодской области
Гражданин Евдокимов, тридцати с небольшим лет, проснулся утром 14 июля в сарайке на Зосимовской, нашел в мусорном баке несколько бутылок, сдал стеклотару и на вырученные деньги купил себе спиртного. 200 граммов выпил сразу, еще 200 оставил на потом и пошел на вокзал. Здесь судьба послала ему четыре пакетика чаю от РЖД. Пить его он отправился на Пречистенскую, 18 — через полгорода (куда же еще?).
Все эти дивные подробности известны из показаний самого Евдокимова и содержатся в материалах расследования пожарного ведомства, с которыми дали ознакомиться нашей редакции.
Из документов следует, что в то лето он периодически жил в заброшенном памятнике вместе с другими бомжами. На втором этаже у них было оборудовано место под костер. Где именно — оперативники нарисовали со слов Евдокимова, а он поставил свою незатейливую подпись.
Слева - схема из материалов дела, справа - из студенческого проекта реставрации
Похоже, что составители схемы в доме никогда не бывали и вообще плохо представляют, как он выглядел.
Так или иначе, Евдокимов очутился на втором этаже.
«В доме никого не было, — записали его объяснения в отделе дознания УМВД России по г. Вологде, — он решил сварить чай, поставил кастрюлю на кирпичи и поджег костер в них. После того как вода нагрелась, выпил чай, тушить костер было нечем, так как вода закончилась, новой он набрать забыл... Костер стал разгораться дальше, потушить его он не смог (хотя река в нескольких шагах – ред.). Дальше он испугался и принял решение уйти из дома».
Интересно, что у Евдокимова, хотя он и «проживает, где придется», есть официальная прописка, и в материалах дела указан конкретный дом и квартира в Завокзальном микрорайоне. NewsVo отправился в гости к бомжу.
На дне
Дом, где не живет Евдокимов
Квартиру никто не открывал. Но услышав стук в дверь, на площадку вышли соседи.
«Здесь такие не живут. И никогда не жили, — сообщила старшая по дому. — Я точно знаю: через меня все квитанции проходят. Раньше была прописана семья, они съехали. Потом эту квартиру купила мать для своего сына. Здесь официально только два человека прописаны: мать и сын, и фамилия не Евдокимов.
Но у него друзей бомжей-алкашей полно. Мы их с милицией гоняем постоянно. Он же в местах не столь отдаленных сидел, Сашка то. Два года назад как вышел, и мы потеряли покой».
В знаменитой вологодской Ночлежке на набережной о Евдокимове тоже никогда не слыхали. Узнав историю «о чаепитии», ее постояльцы ухмыльнулись.
«Это же нереально, кто в доме костер палит летом!» — заявил сходу Василий. (Пожилой мужчина пришел пешком в Вологду из Латвии, сбежал из дома престарелых и остановился в ночлежке).
«Не совсем это в порядке вещей… — сказал Алексей, который бродяжничает почти всю сознательную жизнь. —Только если перебрал настолько, что уже не соображал ничего. В заброшенные дома люди заходят, живут. Но они стараются, если есть печка (а на Пречистенской,18 были полуразобранные печи — ред.) — там готовить, если электричество — то его как-то подсоединить. Но чтобы так прямо на полу костер разводить — нет. Люди дом берегут, потому что деваться некуда, и зачем палить то место, которое тебе может пригодиться!? Смысл какой?»
Смысл во всей этой истории NewsVo увидел, подсчитав выгоду, которую сулило собственнице погоревшее наследие.
Доходный дом
После пожара вокруг участка появился забор. Фото Олега Щукина
По итогам торгов за Пречистенскую,18 Ольга Падчина заплатила 6 млн 180 тысяч и 98 рублей. Причем сам памятник администрация города оценила в 630 тысяч и 49 рублей. Остальное – цена земли (то есть в 9 раз дороже). Соседняя Пречистенская, 16 отошла Падчиной за 16 млн 887 тысяч рублей.
Через три месяца после пожара инвестор выставила на продажу всё, что приобрела на городских торгах. И судя по всему, не продешевила.
«Продаются вместе оба участка: Пречистенская набережная, 16 и 18. 16-ая получается 24 сотки, под малоэтажное строительство. А 18 — там участок 8,3 сотки – под памятником (деревянный дом, обшитый вагонкой). А цена 33 млн за оба участка», — сообщила она "потенциальному покупателю" в телефонной беседе.
Итого: около 9 млн 900 тысяч рублей прибыли, или сумма, на которую подорожал дом, или вернее сказать — уже фантом, со штурвалами, после пожара.
Такая «добавленная стоимость», вероятно, образовалась с учетом «наметок», о которых инвестор поведала все тому же потенциальному покупателю:
«Я обращалась в ЗАО «Старт Плюс» (за месяц до пожара — ред.), чтобы иметь представление, что можно выжать, условно говоря, из этого участка. Так вот: они мне предлагают дом переменной этажности — с двух до четырех этажей. Ну как бы он к набережной уходит в два этажа, потом поднимается в три-четыре, а во дворе уже как бы дом 4-этажный, с подземным паркингом со всем. Но это не проект, а именно предварительные прикидки».
Захватывающе. Особенно про четыре этажа. Получается, что реставрировать Дом со штурвалами Ольга Падчина и вовсе не собиралась.
«После ваших травлей в течение года не захотелось мне реставрировать памятник», - сказала она по телефону NewsVo и от каких-либо других комментариев отказалась, сообщив на прощание: «на данный момент не являюсь я собственником этого памятника».
Действительно, свои владения на Пречистенской набережной Ольга Анатольевна продала. Правда, не вместе, как планировала.
Участок по Пречистенской, 16 заполучил «ВологдаСтройЗаказчик» (право собственности зарегистрировано 27.11.2014), прославившейся минувшей весной сносом памятника архитектуры на Челюскинцев,15 и стройкой на том месте своего нового офиса.
А Пречистенскую, 18 вместе с деревянными руинами выкупила некая Татьяна Витальевна Шилова (право собственности от 20.05.2015).
«17 августа Шиловой Т.В. выдано Задание № 20/15 на проведение работ по сохранению объекта культурного наследия народов Российской Федерации», — ответил 31 августа областной Комитет по охране памятников на вопросы градозащитников.
Охранные обязательства с новым собственником ведомство пока не заключило, но подчеркнуло, что Шилова должна исполнять требования охранных обязательств, заключенных еще с Падчиной.
Замкнутый круг
Фото Ольги Малютиной
В центре Вологды прошлым летом, как говорится, средь бела дня произошло то, что весьма похоже на формулировки статьи 243 и ее «прим 1» Уголовного кодекса (Уничтожение или повреждение объектов культурного наследия/Нарушение требований сохранения или использования объектов культурного наследия). Но ничего подобного вологодская полиция в этом не усмотрела:
«В действиях Падчиной не усматривается состава преступления ст. 243.1 УК, — пояснил начальник полиции Алексей Щавин. — Все пункты, которые были прописаны в ее охранном обязательстве и сроки их исполнения ею строго соблюдались. Вопрос их растянутости — он не к нам. Почему некоторые сроки до 17-го года — это не к нам, это к Департаменту культуры».
«Все сроки Департамент культуры устанавливал с учетом мнения собственника, как того требует закон», - сообщили нам в Комитете по охране памятников, к которому перешла эта часть функций Департамента после недавней реформы.
Департамент же параллельно полиции вел свое административное расследование по признакам статьи 7.13 КоАП (Нарушение требования сохранения и использования памятников культуры). Закончилось оно, как ранее писал NewsVo, в вологодском городском суде закрытием дела за малозначительностью и вынесением в адрес Падчиной устного замечания.
Обвинять бомжа по 243 статье УК (то есть за уничтожение наследия) в полиции не стали. Ведь он сообщил дознавателю, что «умысла сжигать дом не имел и раскаивается».
Пожарное ведомство хотело было открыть дело по факту уничтожения имущества по неосторожности (ст. 168 УК РФ), но не получилось. Ольга Падчина заявила, что пожаром ей был причинен ущерб в 200 тысяч рублей. А для уголовного дела нужно 250 тысяч рублей.
«За последние 15 лет город потерял около 50 из 150 памятников деревянной архитектуры.
Ведь почему такие дома горят (или сносятся) - чтобы потом на их месте сделать "дешево и сердито" из современных материалов, но "под старину". И каждый такой очередной новодел поощряет продолжение этой практики.
Чтобы разорвать этот порочный круг мы предлагаем создать на Пречистенской,18 "памятник деревянному зодчеству" - от Дома со штурвалами осталось полторы стены и что-то из декора, все это нужно законсервировать, подключить дизайнеров и разбить сквер».
Пречистенская набережная в начале ХХ века. Диорама из Музея пожарного дела
Ирина Казанкина